Роман Масленников - Новая PR-элита

Может быть, Вы пожелаете что-то пиарщикам?

Надо понимать, что если Вы делаете какие-то эксперименты, это тоже тема сбывающихся прогнозов. Пиар – это единственная тема сбывающихся прогнозов. Однако есть немало такого пиара, который, несмотря на весь этот блистательный предварительный экстерьер, никакого выхлопа не дает. Время проведено, но не сработало. Поэтому я пошел разбираться в себе и разбираться в людях.

Бронислав, на этом у меня все. Ушел готовиться к следующему раунду.

(Автор метода быстрого восстановления): «Здоровья всем в Новом году!»

Хасай, у вас большая практика работы с людьми различных профессий. Какие профессии, на ваш взгляд, самые чувствительные, стрессоемкие?

Это те профессии, где больше страх совершить ошибку, где от ошибки зависит судьба человека, его жизнь. Чем больше риск, тем больше стресса в этой профессии. Поэтому в последние годы активно занимались подготовкой военных людей, которые улетали в горячие точки, и представителей опасных профессий: пожарных, спасателей, людей, чья работа связана с риском для здоровья и тем более для жизни. Например, энергетики, диспетчеры, операторы – вот эти люди. Кроме того, большой риск совершить ошибку, страх, вызывающий стресс, у спортсменов высокого уровня на ответственных международных соревнованиях. Они очень волнуются. Например, Шарапова говорила по телевидению: «Если бы я не так волновалась, я бы выиграла». Есть даже такое понятие, как «предстартовая лихорадка». Кроме того, у нас часто бывает, что молодые женщины беременеют. Вот в свое время Сидельникова Вера Михайловна, которая является зав. отделом вынашивания в институте, прислала к нам девушек, для которых привычны выкидыши: два-три выкидыша, вся семья под током, нервная. Они у нас проходили обучение и потом нормально рожали детишек. Вообще это очень важно. Даже в народе говорят, что беременные женщины должны быть спокойны, должны думать о хорошем. Тогда беременность будет протекать естественно: и ребенок родится более здоровый и талантливый, и материнские функции нормальные будут. Поэтому у нас такие, как говорят у нас в деревне, контингенты.

А современные стрессовые профессии какие?

Менеджеры, управленцы. В свое время я был членом клуба директоров промышленных предприятий СССР, Аганбегян возглавлял этот клуб при Горбачеве. В первое время, когда, наконец, директора получили право голоса, можно стало публично между собой общаться на самые острые темы.

До этого не было такого?

До Горбачева не было, директора только на кухне могли о своих проблемах вот так между собой общаться.

Психологии как науки не существовало при СССР?

Психология как наука была всегда. При СССР? И при СССР была, да. По психологии Академия наук СССР всегда была. Тогда я с социологией путаю. Нет, психология была, но…

Но общаться не давали?

На острые темы общаться никто не мог, хотя у директоров их было очень много. Например, они могли собраться и три дня подряд беседовать о каком-то регионе на базе какого-либо крупного предприятия, «ОмскШина» или «Пазистор». Два раза я поучаствовал, а на третье заседание они к нам приехали. Я тогда работал в Армянской ССР на крупнейшем предприятии электронной промышленности. Там была серьезная проблема со зрительной утомляемостью операторов микросборки. Представьте себе: пятнадцать тысяч женщин работают с микроскопами, а через два года у них портится зрение и снижается работоспособность. В подобных ситуациях на производстве устраивали так называемые комнаты психологической разгрузки. Музыка или шум бегущей воды, панорамные слайды с видами природы, кресла-качалки, кислородный коктейль. Но на пятнадцать тысяч работниц была всего одна комната психологической разгрузки!

Естественно, она была сделана больше для высоких гостей, чтобы водить их в комнату психоразгрузки, тем самым показывая заботу о работниках предприятия. Поэтому за пять лет работы на этом предприятии я перезнакомился со многими высокими гостями Армении: министром образования Болгарии, замминистра здравоохранения Италии и др. не был знаком. Когда меня пригласили работать на предприятие, директор Петросян Эдик Александрович, умный и проницательный человек, мне сказал: «Слушай, сделай так, чтобы сотрудники сами могли разгружаться». И тогда мы комнату психологической разгрузки превратили в учебный центр по саморегуляции. Работники могли прийти туда несколько раз и научиться самостоятельно снимать утомление и стресс прямо на своих рабочих местах.

Работа у меня была эффективная. Во всяком случае, скажу ради шутки: я единственный человек на всей планете, среди всех народов, который с фамилией Алиев имеет премию ленинского комсомола Армении. Такого не бывает. Для истории это не очень приятная фамилия.

Алиев – это азербайджанская фамилия, но я-то дагестанец, у меня точно такая же фамилия. Получить премию комсомола человеку по фамилии Алиев – это нонсенс! Я для юмора говорю. Конечно, у нас была дружба народов и так далее, но практика есть практика. Тогда в пяти номерах журнала «Электронная промышленность» мы вели рубрику «Промышленная психофизиология», где описывали эту методику. Это были восемьдесят третий, восемьдесят четвертый, восемьдесят пятый годы. Я тогда придумал блок-схему для создания автоматизированного обучения навыкам самоуправления. Потом я уехал в Дагестан, время моего пребывания вышло, а мне директор говорит: «Не уезжай! Чего ты уезжаешь?» – в Дагестане у меня мама. Он говорит: «Ты там ничего не сделаешь», – я говорю: «Почему?» – он говорит: «Потому что у нас союзная республика, а ты уезжаешь в автономную». Я не знаю, это интересно будет или нет.

Интересно!

«Будем делать центр при Минздраве»

Это логотип или товарный знак Синхрометода «Ключ» "Звезды над нами и космос внутри нас и упражнение «Полет»

Я приехал в автономную республику, к себе на родину. Сижу у предсовмина, и говорю ему: «Вот обложки журналов, везде мои портреты, я там такой знаменитый стал». Я ему пример привожу, чтобы не только похвалиться, чтобы показать, как к этой работе можно отнестись.

«У нас в Дагестане сейчас нет ковров, нет коньяка хорошего, вырубила горбачевская эпопея, сухой закон – ну, ничего нет! Давайте сделаем на примере Армении такой центр, чтобы у нас тоже в гостях люди со всего мира были, учились, для этого школы сделаем. Например, я встречался с министром здравоохранения, с замминистра из разных стран». И вдруг поворачивается ко мне рассерженный предсовмин и говорит: «Да ты хоть со шведским королем встречайся! Надо же быть скромнее». Я ему зачем рассказываю это? Оказывается, вот как воспринял. И тогда я вспомнил Петросяна – вот гений, да? – он говорил, что в Дагестане ничего не сделаешь, там другое мышление – мышление автономной республики, которая все время сидела на дотациях. И местные чиновники ходили как князьки, а по московским ковровым коридорам министерств они ходили на цыпочках. И там два-три года вообще у меня ничего не было, потом вдруг неожиданно министр здравоохранения включился, дали мне «Москвич» сразу, водителя. «Будем делать центр при Минздраве», – я был счастлив.