Хэл Грегерсен - Вопросы — это ответы [Как искать прорывные идеи и решать сложные проблемы на работе и в жизни]

В родном Монреале Лалиберте также находит способы бороться с комфортом, сопутствующим высокому положению. Ламарр рассказал, как однажды тот удивил его новостью: «Дэниел, боюсь, что мы начинаем коснеть, так что я взял нового сотрудника». Вскоре в штаб-квартире Cirque du Soleil в Монреале появилась клоунесса Мадам Зазу. Не выходя из роли, в костюме и гриме, она б о льшую часть времени развлекает сотрудников и разносит попкорн, но само ее присутствие в штаб-квартире служит всем напоминанием о том, что смысл их работы — ставить цирковые представления. Более того, у Мадам Зазу есть право, которым в старину обладали придворные шуты: она может прийти, например, на заседание совета директоров, «выступить с „докладом“ и высмеять всех присутствующих». В основном, говоря о выходе из зоны комфорта, я имею в виду выход в буквальном смысле, за пределы привычной обстановки, но пример с Мадам Зазу свидетельствует, что в офисе можно обеспечить и здоровую дозу хаоса.

В Pixar, как и в Cirque du Soleil, убеждены, что сотрудники должны видеть мир не только на экранах компьютера. Процесс создания фильма в Pixar заставляет выбираться из кабинета и даже из здания: чтобы, например, научиться стрельбе из лука и без ошибок создать анимацию для движений героини в фильме «Храбрая сердцем». Сотрудники отправляются «на поиски приключений», за новым опытом и идеями. При работе над фильмом «Тайна Коко» погружение в жизнь мексиканских городов и деревень позволило постичь важные элементы мексиканской культуры, которые невозможно распознать со стороны. Команда, работавшая над фильмом, побывала в штате Оахака, чтобы найти прототип для города Санта-Сесилия, в котором должно было происходить действие фильма, и посетила другие интересные места, например городок Санта-Фе-де-ла-Лагуна в штате Мичоакан, где жители с гордостью хранят свою историю, носят традиционные костюмы народности пурепеча и изготавливают самобытную керамику. Подход Pixar можно назвать творческой антропологией, и он применим не только в творческой деятельности. Многие инновационно мыслящие люди, с которыми мне довелось познакомиться, лучшими своими вопросами и идеями обязаны тому, что «выходят в мир», а не замыкаются в привычном пространстве.

Рон Друри рассказал историю, как большой «выход в люди» и общение с потребителями напрямую превратились в инновацию. Стремясь сделать Xero достойным конкурентом ведущих компаний отрасли, таких как Intuit, Друри сам и с другими сооснователями старался много общаться с владельцами и руководителями маленьких компаний, для которых Xero разрабатывала программы. В период разработки программ первого поколения они встретились более чем с двумястами руководителями. С каждым из них они проводили целый рабочий день — с того самого момента, как руководитель входил в кабинет, включал компьютер и наливал себе чашку кофе. В этих многочисленных «экспедициях» Друри сделал открытие: «Оказалось, что главное вовсе не программы для бухучета». Они с коллегами обратили внимание, что у каждого руководителя маленькой компании есть привычка по утрам проверять онлайн свой счет, чтобы убедиться, что на данный момент там достаточно средств на платежи, которые нужно осуществить именно в этот день. Это простое наблюдение вкупе с информацией, какими возможностями той или иной программы клиенты пользуются, а какими нет, привело Xero к большому вопросу: «Почему бы не представить всю информацию, которую собирает и использует малое предприятие, в едином цифровом пространстве?» Друри отмечает, что увидел в этом вопросе уникальную возможность: «в интересах клиентов связать и соотнести разноплановые данные — и получить поразительные новые результаты».

Удивить при выходе из зоны комфорта могут не только новые места, но и люди, которые мыслят совсем не так, как вы, и придерживаются иных взглядов. Об этом говорит Роберт Саттон в книге Weird Ideas That Work («Странные идеи, которые работают»). Многочисленные исследования показывают, что такое общение способствует росту творческой активности и инновациям. Джефф Карп объясняет, почему он тоже так считает: «Когда люди с разным жизненным опытом работают вместе, возникает напряжение, поскольку им бывает трудно найти общий язык. Но, на мой взгляд, эта борьба создает замечательную атмосферу, потому что держит мозг в тонусе. Вы не сидите на месте, и вам не становится комфортно ».

Многим некомфортно работать с людьми, которые сильно от них отличаются. Но, как отмечает Карп, этот дискомфорт стимулирует появление вопросов-катализаторов и творческие открытия.

Во-вторых, когда нарушается сложившийся распорядок, вам приходится оторваться от занятия, на котором вы были сосредоточены. Вы отвлекаетесь, но часто продуктивно отвлекаетесь. Ваше внимание уходит от проблемы, над которой вы бьетесь, в том виде, в котором вы ее сформулировали. И как только вы перестаете напряженно концентрироваться на задаче, то начинаете мыслить в другом режиме, более открытом к вопросам, которые вертятся на краю сознания, но ускользают от вашего внимания. Вы не «работаете» в полном смысле слова, то есть не прилагаете активных усилий к тому, чтобы следовать прежнему решению. Тут-то и может прийти в голову новый способ справиться с проблемой.

В когнитивной психологии подобное явление хорошо известно; классический его пример — озарение, которое снисходит в ванной. Математик Анри Пуанкаре (которому никак не отказать в наличии творческого мышления) отмечал, что именно во время водных процедур или отдыха у него рождались лучшие вопросы и идеи. Например, свое первое крупное открытие в конце 1870-х он совершил в полусне:

В течение двух недель я старался доказать, что невозможна никакая функция, подобная тем, которые я впоследствии назвал фуксовыми функциями… Каждый день я садился за свой рабочий стол, проводил за ним один-два часа, перебирал большое число комбинаций и не приходил ни к какому результату. Но однажды вечером, вопреки своему обыкновению, я выпил чашку черного кофе; я не мог заснуть; идеи возникали во множестве; мне казалось, что я чувствую, как они сталкиваются между собой, пока наконец две из них, как бы сцепившись друг с другом, не образовали устойчивого соединения.

Наутро задача была решена. «Мне оставалось лишь сформулировать результаты, что отняло у меня всего несколько часов», — пишет Пуанкаре. Далее он рассказывает:

В эту пору я покинул Кан, где тогда жил, чтобы принять участие в геологической экскурсии, организованной горным институтом. Среди дорожных перипетий я забыл о своих математических работах; по прибытии в Кутанс мы взяли омнибус для прогулки; и вот в тот момент, когда я заносил ногу на его ступеньку, мне пришла в голову идея — хотя мои предыдущие мысли не имели с нею ничего общего, — что те преобразования, которыми я воспользовался для определения фуксовых функций, тождественны преобразованиям неевклидовой геометрии. Я сразу почувствовал полную уверенность в правильности идеи. Вернувшись в Кан, я провел проверку — идея оказалась правильной.