Ицхак Адизес - Новые размышления о менеджменте

[75]

Я консультирую движение кибуцев в Израиле. Кибуцы были основаны на базе коммунистической идеологии, которую исповедовали русские евреи-поселенцы в начале XX века.

Вот как должен быть устроен кибуц. Имущества ни у кого нет. Все находится в общем пользовании. Община обеспечивает все необходимое: жилье, пищу, здравоохранение, образование. Если члены общины работают за ее пределами, они отдают зарплату на общее пользование. Каждый участник получает ежемесячные выплаты сообразно количеству детей в семье независимо от того, какую работу он выполняет. Эта выплата составляет некий минимум, позволяющий иногда ездить в город, чтобы покупать кое-какую одежду и игрушки для детей.

Вспоминаются семьи с традиционными взглядами – еврейские в сирийском Алеппо или албанские на Балканах. Все имущество принадлежит отцу. Дети работают в семейном бизнесе и выполняют разные работы, но получают одинаковые суммы от отца, кроме случаев, когда у них разное количество собственных детей.

Один член кибуца открыл компанию, в которой работают люди со стороны. Их по всему миру две тысячи человек. Она приносит более миллиарда долларов годового дохода. Сколько же зарабатывает основатель? Не больше чем другой член общины, который моет посуду. У него нет доли в компании и нет никаких особых прав. Если его дети захотят получить дорогостоящее университетское образование, им придется пройти отбор в общине на равных с детьми из других семей.

У системы кибуцев есть свои проблемы, как и у любого семейного бизнеса. Мечта о равенстве, общих интересах и взаимоуважении для некоторых превращается в кошмар.

В подобных системах равенства не бывает. Есть обратное: некоторые работают намного больше других, но получают ту же еду, такое же жилье и одинаковую со всеми выплату. Это особенно несправедливо в отношении тех, кто принял на себя обязательства лидеров, руководителей кибуца. Они работают в сложных условиях, их решения критикуют члены общины, лежащая на них ответственность не дает спокойно спать по ночам, и тем не менее им не положены ни дополнительные льготы, ни компенсации.

Это наводит меня на мысль, что иерархия – необходимое зло.

В семейном бизнесе есть такой феномен: в отсутствие сильного родителя, который держал бы всех детей в узде, процветают распри: сплетни, предательство и безостановочная критика действий и решений. Поскольку в кибуце нет «сильного родителя», его члены тоже ведут себя как дети в неблагополучной семье.

С этим ничего не поделаешь. И отрицать подобный факт бессмысленно – от этого проблема не исчезнет. Она будет существовать неформально. Необходим лидер, который обязан решать проблемы неформального неравенства. Нужно, чтобы кто-то был за все в ответе, иначе члены общины передерутся между собой. (Другими словами, анархия – это не вариант.)

В учебниках об этом не пишут, но у менеджера среди обязанностей есть и такая – чтобы его время от времени ненавидели. Это необходимо, потому что иногда люди чувствуют себя несправедливо обиженными или ищут виноватых в своих страданиях. Если нет лидера, который готов принять на себя ответственность, то эти чувства никуда не исчезают, они распространяются на всех членов общины.

Кибуц меняется. Это неизбежно.

[76]

Равенство – один из трех знаменитых лозунгов Французской революции, наряду со свободой и братством.

Оно – цель множества политических и общественных движений, таких как, например, коммунизм. «Все люди равны» – и предполагалось, что если они равны по рождению, то и дальше должны оставаться равными. Неравенство в этих движениях считалось аномалией.

В движении кибуцев, которое я консультирую, равенство всегда считалось краеугольным камнем, как и во многих религиозных движениях. Одну такую организацию – «Крипалу», йогический духовный центр в США – я консультировал много лет назад. В католической церкви, которую сейчас консультирует Институт Адизеса, тоже есть духовные ордена, исповедующие равенство, нестяжательство и служение.

Нечто подобное я видел в еврейских семьях в Алеппо. Мужчины трудятся не покладая рук, зарабатывают сколько могут, но все делят между собой поровну независимо от индивидуального вклада. То же самое – в албанских семьях с традиционным укладом.

Но как работает такой подход? И работает ли?

Во-первых, нужно понимать: в природе равенства нет и быть не может. Посмотрите на животных – у них явно присутствует иерархия. То же самое верно в отношении людей. Посмотрите на детей: ребенок дерется с братом, схватившим игрушку, хотя на полу валяется точно такая же. Если бы они хотели равенства, то для этого есть все необходимое: две одинаковые игрушки. Почему же они дерутся? Борются за доминирование. За верхнюю позицию в иерархии. Не за равенство.

Иерархия – одна из причин неравенства.

Поскольку иерархия – это природное явление, она неизбежна, и ее невозможно устранить юридическими или политическими мерами, то и неравенство ликвидировать нельзя.

Когда равенство насаждают силой, например в отношении доходов, происходит следующее: чтобы вернуться в естественное состояние неравенства, увеличивается разница в нематериальных факторах. Различие в статусе становится важнее, чем в деньгах. А если равенство насаждается и в доходах, и в статусе, то неравенство начнет проявляться в общественных отношениях.

Разберем пример кибуца. Я считаю, именно из-за того, что в кибуце настаивают на одинаковой ежемесячной стипендии и даже руководителям не позволено дополнительное вознаграждение, во многих общинах имеют место внутренние раздоры. Неравенство выражается в высказывании негативного мнения друг о друге. Одни пытаются возвыситься за счет принижения других.

Условие решения этой проблемы – отказ от утопического ожидания равенства. Нужно осознать, что устойчивого равенства не существует. Но следите, чтобы неравенство никогда не становилось безнадежным. «Жертвам» не должно казаться, что их положение никогда не изменится даже после усилий многих поколений.

Что еще можно сделать? В чем заключается допустимое неравенство?

Что касается доходов, то, по моим наблюдениям, допустима разница в семикратном размере. То есть оклад руководителя не должен превышать заработок самого низкооплачиваемого сотрудника более чем в семь раз. Пятикратная разница и вовсе считается оправданной. Трехкратная разница терпима, но недолго, потому что люди перестают интересоваться руководящими позициями.