Патрик Ленсиони - Смерть от совещаний: Как решить самую наболевшую проблему бизнеса

— Каким образом? — спросила Мишель. Уилл пожал плечами:

— Я думаю, Кейси скажет: "Хорошо, теперь мы все знаем, что происходит в компании и как у нас идут дела. Что нам нужно обсудить сегодня для того, чтобы мы добились максимальных успехов на этой неделе?" Я думаю, что нужные вопросы сами всплывут за первые пятнадцать минут.

— Получается, что все должно строиться только на интуиции? — Тим никак не мог смириться с отменой повесток дня, которую предлагал Уилл.

— Я всегда считал, что подготовленная заранее повестка дня и протокол предыдущего совещания — залог успеха.

— Я, конечно, не большой знаток в этой области, — Уилл вздохнул, — но еще не видел ни одного по-настоящему эффективного совещания ни здесь, ни где-либо еще. Так что не вижу смысла следовать прописным истинам. И я не думаю, что Харрисон сделает поблажку за то, что мы проводим совещание как принято.

По изменившемуся выражению лица Кейси Уилл понял, что допустил ошибку. Вдруг его осенило, что ведь никто из присутствовавших не знал ни о напряженных отношениях с Харрисоном, ни о его угрозах.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно спросила Мишель. Уилл попробовал быстро сменить тему:

— Я имел в виду, что никто не может определить темы совещания, которые нужно будет обсудить, а также степень их важности, не зная реальных данных.

Но Мишель не так то просто было обмануть:

— Да, ты уже говорил об этом. Но причем здесь Харрисон?

Уилл посмотрел на Кейси, и ему захотелось провалиться сквозь землю.

— Ребята, — Кейси глубоко вздохнул, — вы вправе это знать. Харрисон заявил, что наши совещания — мои совещания — никуда не годятся. И он вполне откровенно намекает на возможность увольнения. Меня.

Как обычно, первым откликнулся Тим:

— Ничего более нелепого я в своей жизни…

— Знаю, знаю, — перебил его Кейси. — Но это не имеет значения. Уэйд Джастин предоставляет Харрисону право делать практически все, что он хочет, а в данном случае он хочет меня уволить.

Все затихли, осмысливая слова Кейси и представляя себе возможные последствия.

— Кроме того, — продолжил Кейси, — вы сами сказали, что совещания у нас никудышные.

— Да, но мы только хотели сказать, что они не такие… — сказал Коннор.

Кейси поднял руку, и Коннор замолчал.

— Ладно. Забудем о Харрисоне. Я думаю, что мы все равно должны сделать что-то с совещаниями. Ради нашей компании, — искренне произнес руководитель Aip Software.

Уиллу захотелось обнять своего начальника за эти слова.

Затем заговорил Мэтт. Как обычно, он не показывал эмоций и перешел фазу к делу:

— У меня есть вопрос по еженедельным тактическим совещаниям или как ты там их назвал. После первой части, т. е. после разминки, как ты представляешь себе уложить все обсуждение в 45 минут или даже меньше?

Уилл был рад вернуться к своей теории. Кроме того, он ждал этого вопроса:

— Я считаю, что нужно ограничиться обсуждением только тех вопросов, которые окажут непосредственное влияние на наши тактические задачи и цели.

— Хорошо, профессор, — это был Тим. — Что делать, если кому-то придет в голову решить на нашем совещании проблему голода в мировом масштабе или придумать новую супергениальную игру?

— Ага, — улыбнулся Уилл. — Вот тут-то мы и приближаемся к нашей следующей телепрограмме, — он встал и направился к доске. Однако его остановил вопрос Софии:

— Мы можем прерваться на несколько минут? Мне и Коннору нужно позвонить в PGA, а я не хочу ничего пропустить.

— Хорошо, — кивнул Кейси. — Давайте прервемся на десять минут. Не на одиннадцать, и не на двенадцать. На десять.

Все направились к выходу. Мэтт подошел к Кейси и высказал ему все, что он думал о Харрисоне. Когда ушел и Мэтт, глава Aip Software повернулся к Уиллу.

— Надеюсь, все будет хорошо, — он улыбнулся, однако в голосе его сквозило отчаяние.

Уилл собрался с духом. Десятиминутный перерыв оказался ему на руку — предстояло кое-что разузнать. Он поднялся к себе и позвонил одной из своих новых знакомых — Мэдди Пейтон, которая работала помощником начальника другого подразделения Playsoft.

Обрадованный, что застал ее, Уилл перешел прямо к делу:

— Привет, Мэдди. Это Уилл Питерсен из Монтерея. Я хочу попросить тебя об одолжении.

— Договорились. Но прежде скажи мне, какая у вас погода? Хорошая? Уилл выглянул в окно:

— Нет, немного пасмурно.

— Хорошо, — сказала она. — В Чикаго идет дождь, и я не вынесла бы, если бы еще и у вас, как по всей стране, оказалось тепло и солнечно.

Они засмеялись.

— Так чем я могу помочь тебе, Уилл?

— Я завтра буду в Чикаго — помогать на ярмарке.

— Прекрасно. Наконец-то мы встретимся.

— Да, я свяжусь с тобой завтра во второй половине дня. Но я звоню не поэтому, — он заколебался. — Возможно, мой вопрос тебе покажется странным, но все-таки — ты знаешь Харрисона? Он начальник…

— Да, я знаю, кто такой Харрисон, — перебила его Мэдди. — Почему ты спрашиваешь?

Уиллу пришлось ответить уклончиво:

— Я познакомился с ним на прошлой неделе; он собирается наведываться к нам время от времени, так что я просто пытаюсь понять, что он из себя представляет, — на другом конце провода была тишина, и Уилл осторожно добавил. — О нем ходят разные разговоры…

Наконец, Мэдди заговорила, и ее голос был уже не так приветлив:

— Я видела его несколько раз. Раньше, фазу же после слияния с Playsoft, он часто приезжал сюда повидаться с Ником. Ничего особенного я в нем не заметила.

Уилл готов был побиться об заклад, что Мэдди чего-то не договаривала:

— А Ник хорошо ладит с ним? — уточнил он. — Он ничего не говорит, когда приезжает Харрисон?

Когда Мэдди, наконец, ответила, ее голос звучал значительно тише, но гораздо дружелюбнее:

— Послушай, Уилл. Буду с тобой откровенной. Первые несколько месяцев после слияния были просто ужасными. Я почти собралась уходить из компании. И Ник тоже.

— Я предполагаю, что это было как-то связано с Харрисоном? — у Уилла не было времени на наводящие вопросы.

— Я больше ничего не могу сказать тебе. Ник заставил меня поклясться, что я буду молчать о том, что здесь произошло. Делай выводы сам.

— Еще один вопрос, Мэдди. — умоляюще произнес Уилл.

— Хорошо.

— Что заставило Ника остаться? — и Уилл, не дав ей возможности ответить, задал еше один вопрос. — И какие у них отношения сейчас?

— Ты сказал, один вопрос! — фыркнула Мэдди.

— Прости, я солгал.

— Уилл, ты мне нравишься.

Он знал, что она говорила искренне.

— И именно поэтому мне трудно говорить, но я все-таки ничего не смогу ответить тебе. Мне очень жаль.

Уилл заверил Мэдди, что он все понимает и не обижается на нее. Желая немного развеять напряженность их разговора, он сказал: