Ольга Гучек - Сборник статей о праве, законе и практике их применения простыми словами

Ссылка на пост в ФБ

13.10.2019

«Интервью» с точки зрения авторского права является весьма любопытной штукой.

Как правило, в интервью участвуют два человека: журналист и интервьюируемый, обсуждение идет на заданные журналистом темы-вопросы.

Интервью может быть письменным, когда журналист высылает вопросы, а интервьюируемый письменно на них отвечает.

Интервью также может быть устным, с аудио или видеозаписью, в телепередаче, в прямом эфире.

Бывает, что журналист устно расспрашивает, делает диктофонную запись, а потом «перекладывает» устную речь на бумагу.

Если интервью письменное, то «на выходе» мы получим полноценную статью. Возникнет ли вопрос о том, что статья – это результат интеллектуальной деятельности? Скорее всего, нет. Можно подискутировать, кто будет автором статьи. Думаю, правильный ответ: статья создана в соавторстве журналиста и интервьюируемого.

Однако, устное произнесение текста тоже может быть результатом интеллектуальной деятельности, выраженном в устной форме.

Я сама задумалась о том, что интервью – это объект авторского права не так давно, когда в практике столкнулась с этими вопросами. Из последнего, с чем мне пришлось работать, я готовила договор с интервьюируемым лицом по участию его в съемке, и там указывала и «судьбу» права на собственно интервью (текст, речь), как объект авторского права, и на исполнение (сам человек исполняет, говорит свой текст), как объект смежного права. Причем разные интервьюируемые лица предлагали свои условия. Кто-то готов на уступку исключительного права, кто-то на лицензию. Соответственно, и условия договоров разные.

Будет ли нарушением, если устное выступление записать на бумагу и использовать текст без согласия автора? Будет. Это называется «воспроизведение», то есть изготовление экземпляра произведения в другой объективной форме. «Воспроизведение» является одним из правомочий автора (правообладателя), если точнее, составляющим исключительного права на произведение.

По букве закона «воспроизведение – изготовление, в том числе тиражирование, одного или более экземпляра объекта авторского права или смежных прав в любой объективной форме (в том числе отличной от формы, в которой существует оригинал), включая постоянное или временное хранение в цифровой или иной объективной форме в электронном средстве или на другом материальном носителе».

У меня нет универсального ответачто такое интервью, нужно ли с интервьюируемыми подписывать договоры, и если да, то какие по содержанию. Не буду оригинальной, когда скажу, что каждую ситуацию нужно рассматривать отдельно.

Интересно на тему «интервью» рассуждают российские юристы (ссылка в комментариях). В самом топике форума будут ссылки на другие статьи, весьма любопытные (также продублирую в комментариях к посту).

Несколько в стороне, но тем не менее, рядом, стоит вопрос: как квалифицировать выступления спикеров на мероприятиях, последующее создание видео, написание текстовых материалов по результатам их выступлений, возможную продажу и видео, и статей? Какие документы с ними подписывать?

Вопросов много, и как часто водится у юристов и раздражает неюристов, вопросов больше, чем ответов.

Ссылка на пост в ФБ

18.10.2019

Мне задали очередной любопытный вопрос, на этот раз про использование картин известных (и не очень) художников. Можно ли использовать картины в деятельности компании, например, нанести на блокноты или на календари и раздавать клиентам, или сделать частью фотозоны. Важная деталь – художники давно умерли, и исключительное право на их произведения закончилось.

Казалось бы, т.к. исключительное право истекло, произведение перешло в общественное достояние, то можно всё, при условии соблюдения личных неимущественных прав авторов. Однако в данной ситуации не все просто, потому что картины, как правило, висят в музеях, и музеи имеют на картины свои «музейные» права(я не знаю, как по-другому назвать).

В частности, в п. 11 ст. 182 Кодекса Республики Беларусь о культуре, сказано, что «выраб выяўленчай, друкаванай, сувенiрнай i iншай тыражаванай прадукцыi i вытворчасць тавараў народнага спажывання з выкарыстаннем выяў музейных прадметаў, а таксама публiкацыя выяў музейных прадметаў ажыццяўляюцца толькi з дазволу музеяў».

То есть, чтобы использовать музейные предметы, к которым относятся и картины, нужно спрашивать согласие музея.

Похожая норма есть в России. Там ограничение касается еще зданий музеев, объектов, расположенных на территории музеев, названий и символики музеев.

Если картина находится в музее другого государства – нужно смотреть их законы. На сайтах музеев также могут размещаться правила.

Для чистоты и полноты ответа по конкретной ситуации, нужно прояснять каждый из терминов кодекса. Например, что такое «тиражная продукция», «публикация»и т. д.

В Беларуси я не знаю судебных дел. В России дела есть.

Например, приведу цитату из статьи (ссылка в комментарии): «Суды в России до сих пор не имеют однозначной позиции по этому вопросу. Вот, например, результаты крупного судебного дела между Эрмитажем и бизнесменом, который без разрешения музея использовал картину Томаса Гейнсборо „Дама в голубом“. Художник умер в 1788 году. Предприниматель использовал изображение с картины даже не для продажи, а для дизайна сайта. После трех лет судебных споров Эрмитаж выиграл дело и запретил бизнесмену использовать изображение.»

Пока сайт кадарбитр.ру, где размещаются все судебные постановления по экономическим делам РФ, закрыт (технические работы), я не могу дать ссылку, сама посмотреть текст постановления, и как-то прокомментировать.

Также пока не могу сказать, что будет, если использовать картину иностранного художника в Беларуси. Скажем, если напечатать репродукцию картины Ван Гога «Подсолнухи», подлинник которой висит в Лондонской национальной галерее (к слову, именно там я влюбилась в Ван Гога), на календаре и продавать этот календарь (у меня дома висит такой), то каковы последствия?

Если поставить себе цель все делать правильно, то я бы, прежде всего, искала на сайте Лондонской галереи ее правила, возможно, писала бы им, делала запрос в Минкульт и, конечно, больше заглублялась в тему местного и международного регулирования этого вопроса.