Лилия Кох - 100 дней между жизнью и смертью

– Где тридцать восьмая палата?

Медсестра медленно подняла на меня вопрошающий взгляд.

– Вы стоите напротив.

– Ах да! Извините, не заметила. Так долго шла по коридору, что стала сомневаться, что это здесь.

Быстро нырнув в нужную дверь, я вошла в похожую на мою палату. Четыре койки, по две напротив друг друга, стояли вдоль противоположных стен. На одной стороне спала пожилая женщина, с седыми как снег волосами. На другой стороне койка, стоящая ближе к выходу, была пуста, на другой, той, что стояла ближе к окну, сидела мама и что-то читала. Увидев меня, она расплылась в улыбке:

– Ну наконец то! Блудная дочь к матери пожаловала!

– И совсем даже не блудная, – отшучивалась я, обнимая мамульку.

– Ах, как же я соскучилась, доченька моя любимая! Как же я рада, что ты наконец приехала!

Мама крепко прижала меня к себе и чмокнула в обе щеки.

– Ну, рассказывай, где вы отдыхали и почему ты такая бледная и худая? Вы что, каким-то экстремальным спортом там занимались, ты совсем дошла? – спросила мама, бросив строгий взгляд.

– Нет, ну что ты, какой спорт, ты же знаешь, я жуткая лентяйка! – отвертелась я.

Все-таки я беспробудная врунишка, минут десять увлеченно рассказывала о несуществующем путешествии, в надежде, что она успокоится и поверит. Внимательно выслушав меня, мама пристально посмотрела мне в глаза и твердо сказала:

– Ну, все сказала? А теперь рассказывай правду…

– Ты только не переживай, мамочка, на самом деле все уже хорошо, осталось лишь пару капельниц пережить и несколько месяцев походить в парике. И все!

– В парике? При чем тут парик, капельницы? Ах! Доченька моя! – Мама обняла меня и заплакала. А я вместе с ней…

Оставаться у мамы долго я не могла, уже через полчаса почувствовала слабость и тошноту. Зайдя домой, я рухнула в постель, смертельно уставшая. Моя кровать, комната и вещи вокруг говорили мне: «Ты дома!» Я лежала неподвижно, не в силах шевельнуться, но в душе все пело от счастья! Немного отдохнув, я с радостью начала разглядывать свою комнату, отмечая чистоту и полный порядок. Герман постарался, вот молодец! Учебники, сложенные стопочкой, красовались на письменном столе, ни одной разбросанной ручки, все в карандашнице, мусорное ведро пусто, постель заправлена, и ни одного носка на полу.

Кухня, ванная также блестели от чистоты. Противоречивые чувства медленно потекли внутрь меня, больно защемив глубоко в груди. С одной стороны, меня радует, что мой малыш ждал меня, готовился к моему возвращению и старался сделать все возможное, чтобы порадовать меня. Но с другой стороны…

Мой мальчик за какой-то месяц стал совсем взрослым. В течение двух недель он почти всегда был один, папа разрывался между мной и мамой и не мог проводить с ним много времени. Взглянув в его детские глаза, я вдруг поймала себя на мысли, что не узнаю его. Взгляд стал другим: уставшим, потухшим, озабоченным и взрослым. Он всегда был беззаботным, веселым и очень смешным мальчишкой, теперь же всего за месяц изменился.

Не хочу думать об этом, не буду! Все наладится, восстановится и изменится. Я счастлива уже оттого, что снова вижу его, и вместе мы все преодолеем.

Первый раз за последние две недели я проснулась в своей кроватке! Запах родной постели напомнил о том, что я дома! Странно, почему моя подушка пахнет просто моей подушкой, а там, где я спала еще вчера, подушка пахнет больницей? Конечно, за время, которое я находилась в больнице, пришлось привыкнуть к местным запахам. Казалось даже, что все нормально, но с сравнении с ароматом моей любимой, душистой постели ничто не сравнится!

Как же я счастлива! И как хорошо выспалась сегодня! Никто не устраивал мне ранний подъем уколами, зарядками и таблетками. Только лучик солнца прорвался на рассвете, чтобы ласкать мое лицо своим теплом. Спальня залита солнечным светом. Состояние все еще лениво-сонное, вставать совсем не хочется! Даже не слышала, как Герман ушел в школу, наверное, собрался очень тихо, хотя обычно мой сон довольно чуткий.

Внезапный шум окончательно разбудил меня. Что это? Кажется, кто-то хозяйничает на нашей кухне. Ну конечно, этот запах, запах свежеиспеченных блинчиков! Мама очень часто приходит по утрам, пока я сплю, чтобы испечь мне блинчики на завтрак. Стоп, мама же в больнице, тогда кто там?

Недолго думая я встала и отправилась на кухню.

– Ой, доча, я разбудил тебя? Это дурацкая ручка от сковороды, такая горячая, думал, она с покрытием, схватился, пальцы обжег и сразу бросил ее, вот и нашумел.

Папа выглядел расстроенным.

– Ну что ты, папочка, сейчас мы с тобой таких блинов напечем и вместе позавтракаем! А я уже подумала, что это Лариса пришла сестрицу блинчиками с утра побаловать. А тесто-то густое, смотри, какой блин толстенный получился. Давай-ка по маминому рецепту делать. Вот только умоюсь.

– Лариса спит еще, доченька. Ты же знаешь, какая она засоня.

Быстро умывшись, я долила в тесто молока и принялась за блины.

– Ну вот, хотел девочку свою порадовать, а вместо этого работы подкинул с этими блинами! Доченька, тебе, наверное, совсем тяжело еще стоять-то?

– Да ладно тебе, пап, я же не инвалид, постою немножко, к тому же теста не так много осталось.

После энного испеченного блинчика я почувствовала усталость. Решив не использовать все тесто, мы сели завтракать.

– Какие у тебя планы, доченька? Чем собираешься заниматься?

– Планов у меня, как всегда, целая куча! Вот полежу сейчас немножко, отдохну и подумаю, как мне теперь использовать полученную «свободу» в мирных целях! Чувствую себя бодрой, сильной и здоровой. Может, получится сходить в магазин? Мне так хочется самой купить чего-нибудь вкусненького! Доктор велел не ходить много, но сегодня я еще совсем не ходила, ведь день только начался. И потом, это же почти как прогуляться, а в больнице я один раз гуляла на свежем воздухе. Дождусь Лорку, и пойдем!

– Долго не ходите, тебе больше лежать надо, отдыхать!

– Ладно, ладно, не переживай!

Мы уже дома… Стыдно признаться, но меня едва хватило на час. После чего, еле добравшись до дома, я, как и вчера, оказалась в постели.

Мне плохо, и не только физически, в большей степени – морально. В душе жуткий дискомфорт от новых открытий. Еще вчера я так радовалась возвращению домой и освобождению от больницы, которая, как мне казалось, сдерживала мою свободу. Да, я действительно верила, что лишь эти белые стены мешают мне жить дальше, как я привыкла и как хочу. Поэтому так ждала дня выписки. Теперь я дома, и что???

Кажется, только теперь я в состоянии объективно оценить происходящее. А именно – насколько я слабая, беспомощная и больная. В больнице за меня все делал кто-то другой, поэтому эта беспомощность не ощущалась так остро. Дома же все приходится делать самой. И это обстоятельство лишает меня иллюзий, показывает мои нынешние возможности, а они оставляют желать лучшего. Я так ждала свободы, наивно полагая, что на этом все закончится. Теперь понимаю, что все только начинается, и я еще более не свободна. Любое движение и желание что-либо сделать напоминает об одном и том же. Словно каждый раз упираюсь глазами в транспарант, на котором огромными красными буквами написано: «ТЫ БОЛЬНА И ЗАВИСИМА!»