Нил Харрис - Карты раскрыты! [litres]

Дин моргнул.

– Я… я уже не знаю, во что верить. Мистер Калаган говорит, что на самом деле мы ничего не знаем о Верноне. Учитывая, что он пересказал мне содержание письма, которое вы нашли в шкатулках, боюсь, я могу с ним согласиться.

На мгновение Неудачники погрузились в молчание. Даже Ридли не могла с этим поспорить.

Голос Дина стал ещё тише.

– Он хочет, чтобы последователи Вернона, члены его Волшебного Круга, увидели истину. А значит, и вы тоже, ребятки. Возможно, вам кажется, что Калаган ненавидит вас, но это не так. Он просто хочет помочь вам освободиться из пут лживого мистера Вернона.

Его манера говорить изменилась, и от этого у Ридли по коже побежали мурашки. Его взгляд ускользал в пустоту, кулаки поднимались вверх, а губы безостановочно шептали: «Что я наделал? Что я наделал? Что я наделал?».

Тео тоже заметил это.

– Откуда тебе знать, чего на самом деле хочет Калаган? Во что он верит и всё такое? – Дин растерянно потряс головой. – В смысле, если ты, как и мы, – его жертва, то почему говоришь так, будто ты уже на его стороне?

– Он… он рассказал мне всё. Это слишком похоже на правду, – Дин запнулся и затравленно посмотрел на Ридли, – а теперь ты меня выпустишь? Мне нехорошо. Клянусь, теперь я на вашей стороне. И на стороне мистера Вернона. На правильной стороне.

Что-то подсказывало Ридли, что Дина стоит оставить на некоторое время в этом ящике и попросить Картера и Лейлу сбегать в Королевские Дубы за мистером Верноном. Она не доверяла Дину. Но не могла понять, что именно настораживает её в его словах.

Прежде чем она успела что-то сказать, возле входа в пещеру послышался шорох. Ридли оглянулась и увидела три тёмных силуэта. Слева стоял высокий, крепкий человек с большой головой и мускулистыми руками. Его штаны цвета хаки удерживали кожаные подтяжки. Ридли вспомнила, что видела, как он гулял по парку со своей семьёй. Справа стояла невысокая коренастая женщина в джинсовом комбинезоне и белой рубашке с закатанными рукавами, под которыми были видны бугры мышц. Ещё одна неизвестная жительница города.

По их застывшим лицам Ридли поняла, что это члены загипнотизированной армии Калагана. Но главное, между этими двумя фигурами стояла третья. Тень пещеры скрывала лицо этого человека, но девочка точно знала, кто он.

Его выдавали чёрный цилиндр и плащ с высоким воротником.

– Калаган! – взвизгнула Лейла.

– Держись от нас подальше, – прокричал Олли, – мы знаем карате!

– И можем? – чуть громче чем следовало уточнила Иззи. – Ой! Да, мы можем … знаем… это… – и быстро вскинула руки, всем видом демонстрируя, что любому, кто рискнёт приблизиться, порядком от неё достанется.

Картер расставил ноги пошире, в ладонях у него появилось ещё две колоды карт, готовые наподдать нападающим острыми краями.

Тео вскинул смычок, словно меч. Или волшебную палочку.

Лейла хлопнула в ладони над головой, а когда развела их, между ними появилась длинная белая верёвка.

Ридли развернулась в своём кресле лицом ко входу в пещеру, держа пальцы над рычагами и кнопками в подлокотниках.

Волшебные Неудачники готовы к бою!

Человек в цилиндре вышел вперёд и жестом велел им отступить. Была в его движениях какая-то небрежность, от которой в груди Ридли вскипал гнев. Его низкий, дребезжащий голос разнёсся под сводами пещеры и показался смутно знакомым.

– Ну-ну, полегче.

Где же Ридли его слышала? Она вспомнила ночь после конкурса талантов и взрыв Волшебного магазинчика. Тогда Калаган издевался над ними на парковке за церковью, очень достоверно пародируя голос мистера Вернона и меняя его ради смеха.

– Эй, Ридли, может, отпустишь старика? – голос раздался снова и был теперь почти весёлым. – Он же древнее динозавров . Ты столько времени держала его взаперти! Это жестоко, знаешь ли.

Ридли покосилась на ящик. Дин в открытую створку произнёс едва слышно: « Пожалуйста ». Её захватило чувство вины, но ещё сильнее девочка поразилась тому, как сильно воздействовали на неё слова Калагана и как быстро! Может, он и вправду гипнотизёр? Она подалась назад, щёлкнула рычажком на дверце ящика, открыла замок и быстро откатилась в сторону.

Дверца распахнулась, Дин выпал из заточения. Он приземлился на колени и болезненно застонал, с трудом поднимаясь и выпрямляясь так, как только позволял его сгорбленный временем позвоночник. Затем тяжело вздохнул.

– Простите.

Ридли не знала, обращался ли старик к ним или к Калагану.

Неудачники разошлись в стороны, уступая Дину дорогу. Едва ли не на каждом шагу он оборачивался на детей, словно сомневаясь, стоит ли бросать их в одиночестве. Или, может, проверял: вдруг Калаган будет против его ухода. Но того сейчас заботили только Неудачники. У Ридли перехватило горло, когда Дин покинул пещеру.

– Может, поговорим? – предложил Калаган. – Слышал, у вас ко мне есть кое-какие вопросы.

– Оставь нас в покое, урод, – сплюнул Картер.

– Картер, не стоит обзываться. Я думал, ты выше этого.

Ридли заметила, как покраснел её друг. Она не сомневалась, что слова Калагана задели его.

– Нам не о чем говорить, – сказала Лейла, наматывая верёвку на кулаки.

– О, а мне кажется, совсем наоборот. Как раз есть, о чём! Недавно вы получили подарок от меня. Я так долго ждал возможности преподнести его тем, кому – я знаю – не всё равно.

– Какой подарок? – раздражённо спросила Ридли. Затем до неё дошло. Письмо мистера Вернона. Признание .

Смех Калагана был похож на клубы дыма, вырывающиеся из трубы паровоза.

– Представляю, какой неожиданностью это стало для вас. Признание в том, что ваш возлюбленный Данте Вернон совершил много лет назад. Как его зависть, гнев и эгоизм сделали его… чудовищем .

Глаза Лейлы расширились.

– Мой папа не…

– Да, да, да, – Калаган отмахнулся, – мы уже знаем, что твой отец не чудовище. Но я пришёл сегодня сюда, чтобы доказать вам, что он именно таков. Готовы слушать? Или предпочтёте заткнуть уши, как те мартышки с известной иллюстрации?

– Не смей так говорить о мартышках! – сказал Олли.

– Да! – воскликнула Иззи. – Тутти – наш друг.

Калаган чуть склонил голову, бросив взгляд в их сторону.

– Забавно , – теперь его голос как будто бы урчал, – а вы мне нравитесь. Оба слишком раздражающие и в то же время очаровательные.