Елена Безызвестных - Танцующая пустоту [litres]

– Техника снизила уровень человеческого сознания, – равнодушно ответил мадр. – Когда вы изобрели эсэмэски, то перестали передавать мысли на расстоянии. Когда вы придумали самолёты, прекратили левитировать. А виртуальная реальность сделала ненужной и метаморфозу, все ведьмы обитают в вашей сети интернет и совершают метаморфозы, меняя аватарки. Так люди и деградировали.

Векша подумала, что обезьянка не такая, какую она видела в зоопарке. Совсем не забавная и какая-то костлявая. Что за радость быть такой?

В комнате дети-хармы столпились вокруг мадра в женской маске – Люся не смогла уловить из пространства её значение. Мадр закрывал глаза и строгим голосом спрашивал:

– Какую фигуру я вам передаю?

Мадр начинал кричать, его хобот дёргался, и маска прыгала на лице – казалось, змея сейчас начнёт пожирать непослушных детей, одного за другим. Видно было, урок не задавался.

– Итак, ещё раз: я передаю вам фигуру! Какую?

– Круг!

– Звезда!

– Пирамида!

– Колонна!

– Поезд!

– Человек!

– Ёж!

– Чичимр! – закричал бойкий хармёнок, и все почему-то засмеялись.

– Неверно. Хобот же! Разве вы не чувствуете? Разве может какая-нибудь мысль быть такой стремительной, как мысль о хоботе харма? Что мне делать с вами? Тренируемся! Теперь ты. – Учитель ткнул хвостом в девочку. – Иди сюда. Передавай мысль!

– Строгий у них учитель, – сказал Вадим с уважением. – У нас в школе тоже такие были.

– Это из-за вас сегодня, – пояснил мадр-обезьянка. – Когда в гости приходят люди, занятия не ладятся. Люди магии не способствуют, а только притупляют чувствительность своими разнузданными мыслями!

Друзья переглянулись. Впору было обидеться и вступиться за человеческое достоинство. Только тон харма был таким, что непонятно было – обижаться или нет.

– А там что, за закрытой дверью? – поинтересовалась Векша.

И тут же из-за закрытой двери раздался рёв. Друзья отбежали прочь.

– Не бойтесь, – сказала обезьянка. – Обычное дело. Там происходят метаморфозы.

– Они превращаются в других существ! – восхитилась Векша. – Я хочу посмотреть.

– Векша, я прошу тебя… – Вадим испугался.

– Пойдём отсюда, – произнёс Кирилл.

Мадр-обезьянка, наверное, хотела поиздеваться. Поэтому, когда из-за двери раздались рёвы и вопли, она её тихонечко приоткрыла. Изумлённая Векша первой заглянула в комнату.

Метаморфозу преподавали хоботковые змеи, ведь их превращение считается образцовым. Посреди комнаты в различных позах корчились дети и какие-то существа – огромные пауки, крабы, полузмеи-полулюди, бабочки с мохнатыми крыльями и подобие летучей мыши с подбитым крылом. Мадр ползал вокруг них и шипел, срываясь на крик:

– Глубже! Я сказал «глубже». Дышите. Думайте. Углубляйтесь…

В самой середине комнаты валялось существо, похожее на полбизона. Когда учитель крикнул «углубляйтесь», оно стало расти, обрастать чёрным бархатом и мохнатым брюшком.

– Привет страдающему средневековью! – сказала обезьянка. – Не пойму, во что вы превратиться-то пытаетесь.

– Нам бы хоть тарантула освоить, – сказал наставник.

Бедные дети! Они старались. Превращаться – это очень больно.

«Лучше бы танцевали Пустоту, это приятно».

– Танцевать Пустоту – не магия, а так, баловство! – ответил мадр Люсе. – Мы же занимаемся магией.

Люся совсем забыла, что хармы слышат слишком громкие мысли. Впредь надо быть осторожнее. Не подумать бы о чём… действительно провокационном.

– Превратиться в другое существо легко. Давайте обратно. Хватит пугать гостей.

Маленькие хармы из полупауков, недомышей и околобизонов превращались… в людей. А мадр читал лекцию.

– В наш век превращение даётся просто – усвойте это. Вам не нужно изменять всё тело, как пытались сделать маги прежних поколений. Вам нужно всего лишь изменить молекулу ДНК. Давайте ещё раз повторим: какие участки гена следует изменять в первую очередь, когда превращаешься в тарантула?

Дети потянули руки.

Люся не хотела знать ответ. Она прошла дальше, мимо радужных хрустальных колонн со свечами внутри, вышла в тёмный просторный холл, где из-под пола росло дерево, похожее на пальму, – только листья у него были серебристо-голубыми, а ствол по-подземному блеклым.

В кресле, среди мерцающих кругов и волн сидел… Люся вздрогнула.

Под подземной пальмой сидел Рэд.

Она не могла допустить это до своего сознания. Здесь ошибка, здесь определённо ошибка… Наверняка оборотень! Хармы владеют колдовством, они многое могут, что им стоит превратиться в бродягу Рэда… Не может быть. Рэд встал с кресла и шагнул в дрожащий круг свечи. Люся почувствовала запах, вечный запах его свитера. В руках он держал, как часто бывало, книгу.

– Рэд! – вскричала Люся. – Что ты делаешь здесь?

– Обучаюсь духовным практикам хармов. – Рэд улыбался.

– Какие ещё духовные практики?! Послушай… Тебя околдовали. Ты понимаешь? Ты не в себе! Пойдём с нами. Рэд.

– Со мной всё в порядке, у хармов интересные практики.

Такого Люся никак не могла ожидать. Рэд, её любимый, мудрый Рэд попал в секту… Хармы могут! Они владеют гипнозом, они могут заставить любого. Даже мудрого Рэда. Но как же вызволить его?

– Рэд! – Люся подбежала и уткнулась в мягкий дырявый свитер, ощутила сладковатый запах. – Помнишь, ты говорил об иллюзиях. Хармы забрали тебя…

– Да зачем я им нужен, Люся…

– Ты вернёшься в метро? Я уверена, это пройдёт.

Люся с болью смотрела на изменившегося друга. Его взгляд, по-прежнему спокойный, но равнодушный, будто избегающий смотреть на собеседника. Его полуулыбка… Что-то жуткое чудилось в ней. Рэд наполнял тревожный переулок хармов спокойствием, и не хотелось от него отрываться. Люся заметила, что он оброс, – щетина его кололась. А ещё у него появились усики, смешные такие, с усиками Рэд стал каким-то «жукастым». Вот с кем хорошо идти в любой поход! Вот что нужно в любом походе – спокойствие! Словно решившись на что-то, Рэд сказал:

– Мне не нужно возвращаться в метро, Люся. Я уже семь лет дружу с хармами.

– Что-о-о? Вот почему ты призывал меня переулок хармов не посещать! Вот почему тебе не нравилось, как я бью хармов… И ты молчал!

– Могла бы догадаться. Думаешь, откуда я так много знаю… Оттуда моя философия. И всё, что тебе нравится во мне, – оттуда. Ты верила мне, что из книг? Разве могут человеческие книги дать столько? А вот древнейшая цивилизация… Мой образ мыслей давно хармический, всё, что ты ценишь во мне, – от них.

– Неправда. Мне ненавистны хармы. Ты обманывал меня, Рэд. Вот уж не думала…

– Я же не мог сказать, что дружу с твоими кровными врагами!

– Я считала тебя другом, Рэд.

– Ты не поймёшь, это другое… Подожди, Люся! Ну, минутку…