Давиде Морозинотто - Знаменитый Каталог «Уокер&Даун»

Но мы уже зашли слишком далеко, и я бы никогда не простила себе отступления.

— Не знаю, насколько это хорошая идея, — отозвалась Элли. — Из вашего рассказа следует, что вы сбежали из дома, никого не предупредив, ваши родители, должно быть, с ума сходят. У нас в редакции есть телефон, я могу позвонить кому-то в Новый Орлеан и сообщить, что вы живы и…

— Пожалуйста, не надо! — взмолилась я. — Они заявят в полицию, нас схватят, и мы не сможем пуститься по следу мисс Даун.

— Но я обязана это сделать. Строго говоря, если я не сообщу о вас властям, меня могут обвинить в похищении детей.

— Один день, — попросила я. — Дай нам хотя бы один день. Если мы ничего не обнаружим, то сделаем так, как ты говоришь.

Это была честная сделка, и, чтобы скрепить её, Те Труа встал и вытянул вперёд кулак, так же, как сделал перед нашим бегством из байу. Я накрыла его ладонью, то же сделали Эдди и Тит, и в этот раз к нам присоединилась Элли.

— Согласна, — сказала она. — У вас есть двадцать четыре часа на то, чтобы найти сокровище. Я с вами. Если дело выгорит, вы дадите мне эксклюзивное право на вашу историю.

Я не знала, что такое эксклюзив, но мне было всё равно. Я думала только об одном: с чего начать? Может, осмотреть город? Попробовать встретиться с мистером Рафаэлем, который, кажется, пытался нас защитить, прежде чем шофёр затолкал меня в машину? Или…

— Газеты, — прошептала я. — Все наши зацепки оттуда. У вас тут, случайно, нет архива старых газет?

Элли улыбнулась. Мы вышли из кабинета. Часы показывали почти полночь, однако в редакции царила ещё большая суета, чем раньше. Я взяла Тита за руку, и вместе с Элли мы спустились в подвальный этаж — огромное хранилище, забитое полками. Оно было похоже на склад Уокера, только чуть меньше, и бумаг в нём было намного больше. На полках высились толстенные тома в кожаных переплётах, газеты внутри были подшиты по номерам.

— И ты это делала? — спросил меня Те Труа с восхищением. — Ты делала здоровенные книги из газет?

— Ага, — пожала я плечами. — Но я тебе клянусь, это совсем не весело.

Я показала ему исколотые иголками пальцы, и друг бережно взял мои ладони в свои и стал их внимательно рассматривать. На мгновение я вспомнила, что мы поцеловались. А потом подумала, что вообще-то мне это понравилось.

— Итак, — нетерпеливо одёрнул Эд, — с чего начнём?

— Мисс Даун купила землю, на которой сейчас стоят склады, в 1887-м, — ответила Элли. — Значит, то, что мы ищем, находится между 1887 и 1900-м, когда её убили…

Столько лет — это целая вечность! Мы поспешно принялись за работу и начали пролистывать газеты одну за другой в поиске упоминаний о мисс Даун. Каждый раз, когда кто-то находил её имя, он звал остальных, и мы вместе читали статью.

— Мисс Даун была очень активной женщиной, — сказала Элли. — После её смерти Уокер попытался купить несколько зданий, которые так или иначе были с ней связаны. Например, Детский мемориальный госпиталь или цветочный магазин, где мисс Даун регулярно делала заказы.

— Значит, эти места можно вычеркнуть, — подытожил Эдди.

— Точно, — поддержал его Те Труа. — Если бы сокровище было спрятано там, Уокер давно бы его нашёл.

— Сказать по правде, в наших гаданиях мало смысла, — пробормотала я. — Женщина с умом и возможностями мисс Даун могла спрятать ценности где угодно: на складе у Уокера, в квартире на окраине города, в офисе, в канализационной трубе… Нам его никогда не найти.

— Не можем же мы сейчас сдаться? Если сокровище в Чикаго, мы его отыщем. Нужно только продолжать поиски, — улыбнулся Те Труа.

И я продолжала, даже когда у Эдди сползли с носа очки и он уснул на одном из томов. Даже когда Те Труа, неутомимый Те Труа, начал рисовать в блокноте удочки и наживки, потому что читать он больше не мог. Но мне было что терять, поэтому я продолжала искать. Стиснув зубы, я читала и читала, постепенно собирая воедино кусочки жизни мисс Даун.

Я узнала об её отце-часовщике, который с детства посвящал её в тайны ремесла (пометка: если часы могут не только показывать время, но и что-то ещё, то это называется «усложнение». Самыми «сложными» часами в мире были часы «Леруа 01», у которых было двадцать четыре функции. Мисс Даун приобрела их прототип незадолго до гибели).

Я узнала, что страстью мисс Даун были поезда, поэтому она поместила изображение паровоза на обложку Каталога (пометка: вот почему «Американские железные дороги» после смерти мисс Даун назвали новую модель локомотива в её честь). Я узнала, что мисс Даун ненавидела рыбу, обожала клубнику и носила только фиолетовое. Словом, всё, что я узнала, было бесполезно.

— Жюли, — окликнула меня Элли.

— Что? — пробормотала я, не поднимая головы от своих записей.

— Уже очень поздно. Или, лучше сказать, очень рано, почти утро. Твои друзья заснули, и ты, кажется, тоже вот-вот уснёшь. Пора уходить. Тебе надо немного отдохнуть.

Но у меня не было места, куда можно пойти.

— Вы можете остаться у меня и поспать пару часов. Потом подумаем, что делать дальше.

Я поняла, что на самом деле предлагала Элли: бросить поиски, позвонить родителям Эдди по этому загадочному «телефону» и закончить наше путешествие. Нет и ещё раз нет. Я всегда думала о себе как о Железной Жюли, потому что броня защищала меня от всего мира. И теперь я могу использовать её для борьбы. Но я и вправду была измотана, и, едва это осознав, я позволила Элли взять Тита на руки. Эд и Те Труа поднялись, зевая, и все вместе мы пошли к выходу — в сторону дома и, как я тогда думала, навстречу поражению.

Когда мы вышли из здания, небо было тёмно-голубым, как перед рассветом.

— Лиловые ласточки, — задумчиво сказал Эдди, показывая на низко летящую стаю. — Не знал, что они забираются так далеко на север.

Элли с ног валилась от усталости, и я тоже. Но я вдруг почувствовала, что мы почти у цели, хотя и не могла поймать ускользающую разгадку. Мисс Даун спрятала ценную вещь и оставила часы, указывающие к ней путь. Что бы сделала я на её месте? Где бы спрятала акции? Может, в магазине часов? Да нет, глупость. Или…

Элли затолкала нас в трамвай и заплатила за билеты. Мы теснились в толпе пассажиров, ехавших на работу, толкались в гуще голубых курток и мятых кепок. У всех были сонные лица. Трамвай тронулся, Эдди положил голову мне на плечо, и когда я повернулась к нему, он уже спал. За окном проплывали Чикаго, река, повозки, омнибусы и автомобили. До меня внезапно дошло, что мы проезжаем мимо складов Уокера, и крыша дома мисс Даун возвышается над ними и зданиями железнодорожной станции.

Мне вспомнились заметки, которые я читала всего час назад: мисс Даун помогала восстанавливать вокзал, после её смерти мистер Уокер хотел приобрести здание, но «Юнион» ему отказал. «Железная дорога принадлежит городу», — ответили они. Я подумала, что мисс Даун бы это понравилось. Она обожала поезда…