Жамьян Балданжабон - Тайны Алханая

От этих слов Цырену стало легче, как будто он сбросил с плеч целый Алханай. Краска отхлынула от лица, и щёки заметно побледнели.

Поговорив ещё о здоровье, об отаре, о погоде, Тумэн Ухинович спросил старого Доржи:

- Вы случайно не читаете по-старомонгольски?

- Читаю. Немного.

- Мы нашли на Алханае котелок с монгольской надписью. Пожалуйста, прочтите нам. Цырен, дай котелок, - Тумэн Ухинович протянул руку.

Цырену стало жарко, он, отдуваясь, вытер лоб. Он чувствовал, что нужно сразу же сказать откровенно о котелке, но язык произносил совсем другое:

- Какой котелок? Я не брал его.

- Как- не брал?.. Он же у тебя был!.. Где он?- зашумели ребята.

Теперь отступать уже было поздно, и Цырен, мучаясь оттого, что врёт, продолжал врать ещё больше:

- Я не брал его. Где давали - там и оставил.

- Потерял где-нибудь?-сердито спросил Батор.

- Не было его у меня! Не было! - выкрикнул в отчаянии Цырен.

- Тихо! - поднял руку Тумэн Ухинович. - Тихо, ребята. Потом разберёмся. Не брал его Цырен или потерял - мы котелок найдём. Ничего, Цырен, не волнуйся. Найдём, - мягко успокоил он мальчика и ласково спросил:-Ты по какой тропе блуждал?

- Не помню, темно было… - тихо ответил Цырен.

- Подожди, моя находка, - усмехнулся старый Доржи и поднялся, разглядывая окрестности.- Ты шёл от «Удэн-Сумэ»? Ты поднимался в гору?

Цырен кивнул.

- Дорога там одна, мимо чёрной скалы, потом она спустится влево, в долину, иначе не пройдёшь.

Старик подошёл к коню, собираясь сесть на него.

- Через два дня поставим палатку в Барун-Шивия,- подошёл к нему Тумэн Ухинович. - Будем стоять трое суток. Приглашаем вас в гости. Если найдём котелок, прочтёте надпись.

- Спасибо. Заеду. - Старик, точно юноша, вспрыгнул на лошадь. - А потом все ко мне в гости.

Он поехал.

- Так ждём, уважаемый отец.

Когда он уехал, Батор вдруг вскочил и принялся бить себя по лбу:

- А письмо-то забыли! Эх, забыли! - Он выхватил «святое писание», взятое у женщины.

- Успокойся. Приедет - прочитает. - Тумэн Ухинович взял письмо, спрятал в бумажник. - Ну, ребята, в путь. Ты, Цырен, будешь проводником.

- По каким ты местам ходил? - спрашивал Батор Цырена.

Тот молчал, словно не слышал, и думал: «Зачем этот дурацкий котелок? Лучше бы его не находили. А теперь вот опять иди к страшной скале, где смех и плач по ночам». Цырен сжался, втянул голову в плечи. А ребята пели, со смехом гонялись друг за другом.

Тумэн Ухинович остановился, осмотрел местность, потом глянул на часы:

- Второму звену мы должны сообщить о Цырене, а то они всё ещё ищут.

Цырен готов был провалиться сквозь землю - столько хлопот доставил всем.

Тумэн Ухинович, сидя на сосновом валежнике, писал письмо. Заложив его в берестяной конверт, он спрятал письмо под валежник, а над ним укрепил палку с кусочком красной материи.

- Зачем это? - удивилась Субади.

- Так мы условились с Георгием Николаевичем. Его звено придёт сюда часа через три-четыре,-объяснил Тумэн Ухинович.

Прибежали ребята, принесли выкопанные оранжевые саранки.

- Ну пошли, друзья. Уже виднеется утёс, о котором говорил старый Доржи.

Ребята шли час, два, а утёс всё не приближался.

Цырен шёл сзади всех. Батор подошёл к нему. Цырен отводил глаза и стегал по кустам сломанной веткой.

- Зачем бегал? - строго спросил Батор.

- А тебе-то чего? - буркнул Цырен, глядя на вершины деревьев.

- Испугался, что я скажу, как ты, вроде старухи, тряпки вешал? - усмехнулся Батор.

- Ничего я не испугался ! Это ты, может быть, испугался! А я плевал! - огрызнулся Цырен.

- Эх, ты, бабкиным умом живёшь!

У Цырена вдруг яростно засверкали глаза, дрогнули побелевшие ноздри и он бросился на Батора. Они сцепились, упали на землю.

- Отставить! Встать!

Ребята, красные, смущённые, поднялись, тяжело дыша.

Продирались сквозь чащи, перелезали через камни. Батор разорвал штанину о сук. Петя ушиб коленку и хромал.

- Идите сюда! - пронзительно закричала Субади. - Тут след!

Трава была примята.

- Твой след? - спросил Тумэн Ухинович.

Цырен неуверенно промолвил:

- Может быть… Не знаю…

- Когда здесь шёл, котелок с тобой был? -сердито спросил Батор.

Цырен помолчал, а потом пробормотал:

- Откуда я знаю.

Тумэн Ухинович посмотрел на него и подумал: «Ни к чему сейчас этот разговор. Ему и без того тяжко. Успокоится, тогда и потолкую».

- След нашли, значит, и котелок найдём, - уверял Петя.

След привёл их к утёсу.

«Неужели здесь кто-то хохотал и плакал? - подумал Цырен. - Днём здесь совсем не страшно».

Около скалы след терялся.

- Отсюда ты куда пошёл? - тихонько спросил Тумэн Ухинович.

- Не знаю, - буркнул Цырен.

- Отсюда он взлетел в воздух, - бросил Батор, и все засмеялись.

- Цырен, ты в какую сторону полетел?-фыркнула Субади.

Цырен неприязненно посмотрел на неё.

- Хо, здесь он катался, что ли, по траве? - остановилась Субади около куста миндаля.

Цырен вспомнил тот жуткий смех и ссутулился.

- Котелок! Ура! - завизжала Субади, подпрыгивая от радости.

- Ну, теперь всё нашли: и Цырена, и котелок,- весело проговорил Тумэн Ухинович. - Уже поздно. Ночевать будем здесь. Разбить палатку! - И он сбросил на траву рюкзак.

…В палатке темно. Все спят. Задремавший Цырен вдруг вздрогнул и сел, как будто его ужалила змея: он опять услышал зловещий смех. Цырен даже дышать боялся, чтобы таинственное хохочущее существо не обнаружило его. Хохот повторился. Тайга глухо шумела, а тоненькие стенки палатки колыхались и были такими ненадёжными. Цырен схватил руку Тумэна Ухиновича, тот испуганно спросил:

- Что? Что такое?

- Смеётся. Кто это смеётся? - прошептал Цырен дрожа.

Тумэн Ухинович обнял его, они прислушались. И опять по тёмным чащам разнеслось хриплое «ха-ха-ха».

- Вот, вот! Слышите? - рванулся Цырен.

- Глупый, это же филин. Ты разве никогда не слыхал его смех?

Цырен облегчённо вздохнул. Сразу всё стало хорошо, просто, понятно и не страшно.

- Зачем же он смеётся среди ночи? - совсем по-детски пожаловался Цырен.

- Спи, спи, - ласково шепнул Тумэн Ухинович, лёг и сразу же уснул.

«Дурак я, какой же я дурак, - думал Цырен, - филина испугался! Это же филин плакал!..» Цырен лежал и слушал смех и крик филина без всякого страха. «Глупая птица», - подумал он, повернулся на другой бок и уснул.

За завтраком Тумэн Ухинович обратился к ребятам:

- Ночью в лесу слышны непонятные звуки и шорохи. Вот, например, как лает лиса?

- Она, как ребёнок, плачет, - ответил Батор.

- Правильно, - кивнул учитель. - Лиса умеет подражать плачу ребёнка. Раньше ламы и шаманы пугали суеверных людей, уверяя, что это плачет умерший.