Герман Матвеев - Тарантул. Повесть

Сбоку раздался знакомый голос, и, повернув голову, Миша увидел на набережной приятелей. Не спеша он спустился по трапу вниз и поздоровался.

- Притопали?

- Как дела, Миша? - небрежно спросил Вася.

- Дела, как сажа бела.

- Видал? - сказал Вася, показывая поцарапанные и распухшие руки.

- Подумаешь! Две царапины, - сказал Стёпа. - Ты лучше на мои посмотри.

- Нашли чем хвастать.

- А ты спроси, где это мы поранились.

- И спрашивать не желаю.

- Почему?

- Знаю, что по глупости. Подрались или что-нибудь в этом роде…

- Ничего подобного. Ты только послушай…

И ребята начали наперебой рассказывать о своих вчерашних похождениях, о том, как их в конце концов выручил знакомый по огородам шофёр Трифонов, как он подвёз их на машине до дому, как сегодня приходил к ним Бураков и категорически запретил ездить в Московский район заниматься разведкой, пока не скажет.

- А знаешь почему? - спросил Стёпа.

- Что почему?

- Почему он приказал больше не следить за Горским, если мы его опять встретим?

- Почему?

- Потому что уже все сделано.

- Это вы и сделали?

- А то кто же?..

У Миши зашевелилось ревнивое чувство. Захотелось их обрезать, чтобы они не задирали нос, объяснить, что они дураки и что после этого им нельзя доверять ничего серьёзного, что ничего ещё не сделано и главное впереди. Захотелось, хотя бы намёком, дать понять, что вот перед ним, Мишей, поставлена действительно сложная задача… Но он легко подавил это желание. Помолчали.

- А ты что делал вчера? Миша вяло рассказал, что он поймал рыбу.

- И все? - удивился Вася.

- Все… Вечером дрова пилили.

На этом разговор закончился, и Миша ушёл на судно.

Ребята, не удовлетворённые отношением Миши к их похождениям, отправились неизвестно зачем на Невский проспект. Вчерашний случай все ещё волновал их. Хотелось какой-то бурной деятельности, новых подвигов, но ничего такого пока не предвиделось. Нужно было ехать в подсобное хозяйство. За ними уже приходили одноклассники, но ребята решили ещё один день остаться в городе.

Сразу после разговора с Бураковым они пошли к Мише, единственному человеку, с которым можно откровенно говорить, а между тем он встретил их прохладно.

- Что это с ним? - удивился Стёпа. - Какой-то сам не свой.

- Ему завидно, что в подвал попал не он, а мы, - решил Вася. - Или рыбиной хвастает… Подумаешь, лососка… Каждый бы поймал мёртвую.

На Марсовом поле кое-где копошились огородники, снимая остатки урожая. За углом загремел трамвай. Ребята побежали на остановку и сели в третий номер. Народу ехало много, и почти все женщины.

Доехав до Невского, Стёпа предложил слезть, на двенадцатом номере вернуться домой и после обеда отправиться в подсобное хозяйство.

- Едем до конца, - возразил Вася. - Посмотрим на окошко, какая там куча-то была…

- А что сказал Бураков?

- Так мы с трамвая не сойдём!

- Нет. Выходи.

Уже дверной автомат зашипел, когда ребята выскочили из вагона. Трамвай быстро пересекал Невский. В этот момент раздался оглушительный взрыв. Снаряд угодил под самый вагон. Стоявшие на остановках люди бросились под арки ворот. Послышались крики о помощи. Снова завыл снаряд и разорвался где-то внутри Гостиного двора, и без того уже закопчённого пожаром и разбомблённого в сорок первом году.

- Ложись! - крикнула девушка-милиционер, стоявшая на посту.

Многие послушались её и легли на землю. Крики о помощи остановили ребят.

- Пойдём… Туда же больше не попадёт. К трамваю со всех сторон приближались люди. Мимо мальчиков пробежал командир, а за ним устремились и они. Снаряды продолжали падать один за другим и рвались со страшным грохотом. Но, не обращая на это внимания, на помощь пострадавшим уже спешили девушки с носилками, из команд МПВО соседних домов. Раненых вытаскивали из дымящегося вагона. Как только Стёпа, бежавший впереди, приблизился к трамваю, он увидел выбиравшуюся из вагона раненую женщину.

- Мальчик… мальчик… помоги.

Ребята подхватили женщину под руки, и она тяжёлым грузом повисла на их плечах. Не зная, что делать с раненой, они потащили её к тротуару.

Пронзительно взвизгивая, по пустому проспекту уже неслись машины «Скорой помощи». Ребята дотащили женщину до стены Публичной библиотеки. Из-за угла выехала санитарная машина и остановилась как раз напротив. Подбежал врач в халате.

- Положите её! - приказал он.

Ребята осторожно опустили охающую женщину на асфальт. Стёпа дёрнул за рукав приятеля, и они, невольно приседая во время разрывов, побежали к повреждённому трамваю. Но там уже нечего было делать. Лишние люди только мешали.

- Убирайтесь отсюда! - крикнул военный, когда ребята сунулись в вагон.

Обиженные мальчики отошли к Гостиному двору, прислонились к колонне и стали наблюдать.

Машины «Скорой помощи», одна за другой, с бешеной скоростью приезжали и уезжали. Со звоном прикатила пожарная команда.

Обстрел прекратился так же внезапно, как и начался.

- Вот если бы мы поехали!.. Говорил я тебе… - сказал Стёпа.

- Говорил, говорил… А ты знал, что ли?

- Васька, ты весь в крови…

- Где?

- Да и я тоже…

Это была чужая кровь.

- Интересно, как она? Выживет? - сказал Стёпа.

- Конечно, выживет.

- Куда её ранило?

- В ноги, что ли?

- Пойдём посмотрим.

- Увезли, наверно.

- Двенадцатый идёт. Бежим!

На углу ещё стонали раненые; мёртвых относили в сторону, пожарники возились с дымящимся, разбитым вагоном, дворники торопливо сметали стекла, а между тем девушка-милиционер, стряхивая приставшую пыль, взмахнула палочкой, и снова тронулись трамваи, заспешили пешеходы.

Около двенадцати часов, после второго в этот день обстрела, Миша собрался поехать с Сысоевым к сестре, чтобы отвезти ей «обмундирование», но их вызвал старший механик.

- Вот что, товарищи! - сказал он, когда они вошли в каюту. - Важное задание. Срочно создаётся бригада технически опытных людей. Нужно быстро починить аварийную станцию водокачки. Немцы повредили.

- Ну что ж. Надо, - значит, надо, - сказал Сысоев.

- Людей у нас мало. Вас двоих посылаю.

- А долго там работать? - спросил Миша.

- Дотемна.

- Ну, если дотемна, это ничего.

- Вот вам записка. Пройдите вверх по Неве, там увидите землечерпалку «Волхов».

- Так это же Балттехфлот, Николай Васильевич, пускай они сами… - разочарованно начал машинист.

- Что за ведомственные счёты!..

- Я к тому говорю, что народу у них уйма…

- Значит, не хватает.

- Мы будем па них работать, а спасибо кому скажут?

- Сысоев! Мы будем работать на Ленинград!

- Да я понимаю, - недовольным тоном сказал Сысоев и взял записку. - К кому там?