Герман Матвеев - Тарантул. Повесть

Лена подняла глаза, и все ее смущение исчезло. Перед ней был совсем другой человек. Приветливая улыбка, доброе выражение глаз, седые виски - все это располагало к себе. Она невольно улыбнулась в ответ, встала и подала руку.

- Скажу вам по секрету, что у нас есть один общий знакомый… даже друг. Я, во всяком случае, считаю его своим другом. Думаю, что и вы с ним дружите.

- А кто?

- Это секрет. Вам можно доверять секреты? - лукаво спросил Иван Васильевич.

- Конечно можно.

- Ну, а если вы подругам разболтаете?

- Нет… Я не люблю болтать, - просто сказала девочка. - Но если вы боитесь, то лучше не говорите.

- А разве вам не интересно?

- Конечно интересно, но что же делать?.. Вдруг на самом деле разболтаю, - с сожалением призналась Лена.

Иван Васильевич засмеялся и пересел на стул рядом.

- Это хорошо, что вы так откровенно… Я приготовил для вас много всяких секретов, и нам нужно договориться. Анна Захаровна говорила мне, что вы патриотка, много работаете для победы, любите свою работу… Думаю, что вы нас не подведете и никому не проболтаетесь… Так?

- Конечно. Зачем же я буду говорить, если нельзя? Иван Васильевич был в затруднении. По работе ему никогда не приходилось иметь дело с девочками, но почему-то он считал, что все они любопытны, болтливы и не могут хранить тайны. Лена ему нравилась. Все движения были сдержанны, и она казалась серьезной, неглупой девочкой.

- Мишу Алексеева вы знаете? - неожиданно спросил он.

На лице Лены появилась краска смущения, но она не опустила глаз.

- Да. Мы с ним знакомы, - серьезно ответила она.

- А как вы к нему относитесь?

- Обыкновенно, - еще больше краснея, сказала Лена.

- А мне казалось, что вы друзья.

- В общем да. Он хороший мальчик…

Иван Васильевич видел, что Лена сильно смутилась, и чем пытливее, чем пристальнее он смотрел, тем ярче пылало се лицо, глаза становились влажными. Казалось, еще немного - и она расплачется. Он вспомнил, что и Миша смутился не меньше, когда он попросил его назвать знакомую девочку, которой доверяет.

- Видите ли, в чем дело, Лена, - сказал Иван Васильевич после некоторого раздумья. - Мише Алексееву мы поручили одно серьезное и ответственное дело… Буду говорить вам откровенно Опасное дело. Ему нужен помощник, вернее, помощница… Именно поэтому я и решил обратиться к вам с просьбой… Вы меня понимаете?

По мере того как Иван Васильевич говорил, смущение исчезало, румянец на лице девочки таял, брови хмурились.

- Вы думаете, что я могу? - тревожно спросила она. - Конечно, я с радостью… но вдруг я не сумею?

- Особого уменья тут не требуется. Нужна воля к победе, выдержка, немного хитрости, а главное - желание.

- А кто вы такой? Вы из военных?

Иван Васильевич насторожился. Сюда он пришел в штатской одежде и одевался, как всегда, очень тщательно. Ботинки, костюм, пальто, кепка… Почему же девочка задала ему такой вопрос и почему в топе ее была уверенность?

- А из чего вы заключили, что я военный? - спросил он. - Разве я похож на военного? - Нет, но, наверно, вы были раньше военным, - с улыбкой ответила она,

- Но почему вы так думаете?

- Потому что вы… Недавно к нам приезжали офицеры на праздник… У нас было торжественное заседание… Вот и вы держите свою кепку тоже, как они - фуражки…

Иван Васильевич взглянул на свою кепку, которую держал за козырек на полусогнутом локте руки, и расхохотался. Привычка взяла свое, и это не ускользнуло от внимания девочки.

- Какая вы наблюдательная, Леночка! - похвалил он. - Это очень хорошее качество… Великолепное качество. Да, вы не ошиблись, я действительно военный…

Теперь все сомнения исчезли. Иван Васильевич решил, что Лена Гаврилова очень подходит для задуманной операции и безусловно справится с задачей. Оставалось как можно проще и подробнее рассказать, какая помощь от нее нужна, и получить согласие.

Майор государственной безопасности Каратыгин Константин Потапыч вернулся с фронта. Доложив начальнику о результатах поездки, он спустился в свой кабинет и занялся разборкой документов. Через несколько минут в дверь постучали.

- Кто там еще? Влезайте! - сердито крикнул он, но, увидев вошедшего, приветливо улыбнулся. - Ты что, Иван? Соскучился?

- Соскучился, Костя, - сказал Иван Васильевич, крепко пожимая руку своего старого друга. - Беспокоился… Долго ты…

- Ничего не поделаешь. Такой клубок запутали. Провокацией занимаются, мерзавцы. И так бесцеремонно… Чувствуют, что скоро им конец. Начинают кричать «капут»… Откуда они это словечко подцепили? «Гитлер капут!» - передразнил он кого-то. - Ну, а у тебя как?

- У меня? - переспросил Иван Васильевич, усаживаясь в кресло. - У меня серьезное дело. Готовлю встречу. Послушай, Костя, ты ведь когда-то бил педагогом? - неожиданно обратился он к майору.

- Ну, что ты выдумал, какой я педагог!

- Ты же сам рассказывал.

- По приказу Дзержинского работал в колонии с правонарушителями. Но когда это было!

- Все равно…

- Что значит - все равно? Зачем это тебе понадобилось? - подозрительно спросил майор.

- Хочу тебя просить…

- Сгинь, сгинь, Иван! - перебил его Каратыгин. - И слушать ничего не хочу! Мне приказано в баню, затем побреюсь - и спать. Двое суток буду спать… Устал я, голубчик.

Иван Васильевич спокойно выслушал протест и невозмутимо продолжал;

- Вот, вот… Я как раз и хочу предложить тебе дня два отдохнуть. В баню сходишь, отоспишься и все, что хочешь… В семейной обстановке, с хорошими ребятами.

- Не уговаривай, пожалуйста. Знаю я твой отдых! У меня и своих дел по горло.

- Подожди, Костя. Сначала послушай. Я убежден, что моя просьба тебя устроит.

- Да ты посмотри, на кого я похож!

- Вид у тебя великолепный! Как раз то, что нужно. Небритый, грязный, глаза осоловевшие… Просто залюбуешься!

Все это Иван Васильевич сказал с таким восторгом, что майор не выдержал и засмеялся.

- Ну, ладно. Не издевайся. Говори, что у тебя, - согласился он, но сейчас же предупредил: - Но имей в виду, если это действительно отдых, как ты заявил…

- Да, да Это отдых, Костя. Вот послушай. На празднике пограничники перехватили одного растратчика, выпущенного гитлеровцами из тюрьмы и завербованного. Перебросили ею к нам по заливу…

Иван Васильевич подробно рассказал другу о задержании Казанкова, о его допросе, о письме, о Завьялове и перешел к изложению плана.

- Тарантул - это кличка. Мальцев не настоящая фамилия. Нам уже не первый раз приходится с ним встречаться. Думаю, что участок Ленинградского фронта - его специальность, и готовился он к этому давно Помнишь в позапрошлом году дело с. ракетчиками? «Круг однорукого»? Мы тогда большую группу выловили…