Эдуард Веркин - Ночь летающих гробов

– Сегодня у нас будет шотландский день, – я взял юбку у Тоски и протянул Фомичу. – Прошу вас, сэр.

Фомич рыкнул, но юбку принял. Выбирать ему особо не приходилось. Да и вообще, он как-то поник и старался не смотреть на нас. Особенно на Тоску.

Выглядел Фомич довольно комично, если не сказать больше. Жердина в короткой юбочке.

– Один аксессуар, – я вытащил бумажную розу из кармана куртки и заложил её за ухо Фомичу. – Так эффектнее.

Фомич в ярости смял розу и бросил на пол.

– Какой зломен, – я покачал головой. – В таком прикиде надо вести себя… более мягко.

– Прекрати лучше! – Фомич даже шагнул ко мне, даже сжал кулаки.

– Интересно… – я почесал подбородок. – Тебе, Фомич, надо найти единомышленника и сколотить группу. Назовите её… «Трупы в юбках»! Или лучше «Фомич и трупы в юбках»! Будете гастроли давать. В Игарке, на Сахалине, с большим успехом…

– Хватит, Куропяткин, – попросила Тоска. – И так всё тупо. Давай делом заниматься.

– Делом так делом, – сказал я.

Я взял за руку Матвейку, и мы спустились в подвал, к покойнику. Я посмотрел на часы. На все эти приключения у нас ушло почти сорок минут. Я усадил Матвейку на табуретку, сунул ему в руки тяжеленный том «Илиады» и постучал томагавком по батарее.

Через минуту включился свет. И заработала камера.

Гроб принялся идиотски подскакивать. Матвейка первое время косился на него с опаской, потом привык и взялся читать. Читал он плохо. С запинками, путая слова и совсем без всякого выражения. От такого чтения меня потянуло в сон.

Я устроился поудобнее на надувном матрасике и стал дремать. Скоро в подвал спустилась Тоска. Уступать ей место я не стал, и она устроилась на перевёрнутом ведре возле батареи.

Фомич не появился.

Нотариус приехал на рассвете. Мы спрятались на втором этаже в комнате с венками. Пока он ходил вниз за Матвейкой, нам удалось незаметно выбраться из дома.

Заляпанная грязью иномарка стояла там, где мы её оставили. Товарищ Фомича крепко спал, уткнувшись головой в руль. Нам пришлось минут пять стучать по стёклам, прежде чем он проснулся и, громко зевая, открыл нам двери.

– Ну и видок у тебя, – весело присвистнул он, когда Фомич забрался в машину, – тебе очень идёт. Хотя тебе, наверное, это уже говорили. Знаешь, тебе надо ещё губы накрасить – и смело можно на танцы двигать.

Фомич раздражённо отрезал:

– Трогай давай, Шумахер, без тебя тошно.

– А почему так мерзко пахнет? Вы что, по помойкам шлялись? – не унимался наш водитель. – Фомич, тебе это будет стоить дополнительных капиталовложений, тачку придётся проветривать весь день. А то и мыть. Но, может, ты сам её помоешь…

И все в том же духе. Словесный понос и сопутствующий запах преследовали нас всю дорогу. Не лучшее путешествие номер два.

Добравшись до моей квартиры, сразу завалились спать. Я прямо на полу, а Тоска на диване. Родаки свалили на дачу на все выходные, так что проблем никаких не возникло. Своим родителям Тоска не стала врать – лишь сообщила по телефону, что мы всю ночь исследовали дом с привидениями, а теперь будем отсыпаться. Отец сказал ей, что с привидениями надо поосторожнее, и спросил, собирается ли Тоска и следующую ночь ловить призраков. Тоска ответила, что собирается. И тут же стала упрашивать своего батона принять участие в этой увлекательной операции. И, само собой, папаша немедленно отказался, но напутствовал Тоску, чтобы она была осторожнее и звонила, если что. А он, папаша, будет начеку и всегда готов.

Пока Тоска рядилась со своим папашкой, я быстренько забрался в спальный мешок, задёрнулся «молнией» и уснул. Сон – лучшее, что может случиться с человеком.

Не помню, что мне снилось. Я проснулся так же, как и уснул, – внезапно, щелчком. Тоска уже сидела на диване и потирала глаза.

– Добрый день, – устало сказала она. – Вернее, уже почти вечер. Сколько сейчас?

– Шесть почти, – ответил я.

– Нормально. Десять часов почти проспали. Человеку, чтобы восстановиться, требуется всего четыре. Я могу спать…

– Это тебе четыре требуется, мне больше. Не меньше двенадцати, – потягиваясь, заметил я.

– Почему это?

– Всё просто. Во время сна мозг освобождается от информации, которую он переработал. Чем больше информации, тем дольше надо спать. У некоторых мозг днём почти совсем не работает…

– Болван.

Я послал Тоске воздушный поцелуй, она показала мне фигу.

Надо было пойти перекусить. Поднялся я с трудом, всё тело болело. Попробуй поспи на полу. Даже если в спальном мешке на настоящем гагачьем пуху – подарке одного канадца, которому я вывел бородавки с помощью гипнотизирующей лягушки.

Кое-как выпрямившись, я поплёлся на кухню. Перед уходом тут что-то грохнулось. Кухню я внимательно осмотрел, но ничего битого или необычного не нашёл. Всё было в порядке. И в целости. В другое время я серьёзно бы над этим задумался, но сейчас заморачиваться не хотелось. Хотелось есть.

Я состряпал две ленивые пиццы и сварил кофе. Мы позавтракали, пообедали и поужинали сразу, выпили кофе и отправились к Матвейке. Посмотреть, как он. Трудно ему, наверное, сейчас, без матери.

Матвейка был в порядке. Наш новый маленький друг хорошо выспался и даже сам сумел пожарить себе яичницу с сухарями. И открыть банку с горошком.

– Ну, как ты? – спросил я.

– Порядок! – весело ответил Матвейка. – Немножко боюсь…

– Это нормально, – сказал я. – Страх – это естественная реакция. Если ты не боишься – значит, ты псих. А ты не псих.

– Что, нотариус не удивился, когда увидел тебя в полном здравии? – поинтересовалась Тоска.

– Удивился. Он меня стал спрашивать, как всё прошло, и я ему ответил, что всё нормально. Только было страшно одному находиться в пустом доме. Я сказал всё так, как вы меня научили. Что очень, очень испугался, чуть сердце не остановилось. Он улыбнулся и спрашивать ни о чём больше не стал. А стал очень нервный – сказал, что сегодня заедет, как вчера, и чтобы я был готов.

– А больше в его поведении ты ничего не заметил? – Тоска решила поиграть в следователя.

– Нет, вроде бы ничего. Он постоял возле книжек и сказал: «Как много у вас книг» – и попросил одну почитать. Я разрешил. Мама всегда говорила, что книги – наше единственное богатство, но никогда не надо их жалеть.

Матвейка принялся вспоминать рассказы мамы о том, как долго собиралась их библиотека. Он с гордостью говорил, что знает практически всех авторов, все обложки и всегда замечает, когда мама приносит новинку. Правда, он пока ещё почти ничего не прочитал, но обязательно прочитает потом…

– Нотариус взял книгу? – мне пришлось его перебить.

– Нет, не успел. Ему кто-то позвонил, и он убежал. Сказал, что возьмёт вечером. Вечером так вечером.