Аня Амасова - Пираты Кошачьего моря. Капитан Джен

– Что ты тут делаешь? У якоря? Да еще с молотком! Сколько можно повторять: не играй без присмотра! Семнадцать, восемнадцать!.. Тут такое дело, целый заговор, на нас с тобой вся надежда… Двадцать два, двадцать три…

Налегая всем телом на лебедку, Весельчак раскраснелся от натуги; цепь слегка поддалась, сделала пару оборотов вокруг кабестана, но вдруг застряла, как будто на ее конце висел не якорь, а целая дюжина якорей, и на них – все морские черти в придачу.

– Двадцать восемь, двадцать девять… Что ты будешь делать! Утя, отложи молоток, кому говорю. Иди помоги лучше.

Но и с силами Ути цепь не поддавалась. Морские черти весело болтали хвостами на всех якорях.

– Сорок один, сорок два… – Отчаявшись, Весельчак бросил лебедку и выглянул за борт. – Да что там внизу, коряга, что ли? Ну что за несчастье, а? Вот как мы с тобой справимся? Сорок девять, пятьдесят… Половина времени прошло, а корабль как стоял на якоре, так и стоит!.. Ну-ну, не будем плакать и рвать на себе волосы от досады. У меня все равно волос почти не осталось, а ты маленькая, глупая, твоим подшерстком делу не поможешь. Но шестьдесят два, шестьдесят три, а решения все нет, и эта железная штуковина застряла намертво, хоть стой, хоть пляши. Как все некстати и не вовремя!

– Маталок, – радостно сказала Утя.

– Да, да, только молоток, а не маталок, – поправил ее Весельчак. – Очень опасная игрушка. Семьдесят один, семьдесят два… Что?.. Что ты сказала?

– Маталок!

– Ну да, правильно! Маталок, конечно! – Весельчак подхватил Утю-Путю на руки. – Дай мне свою игрушку, я в нее немножко поиграю, а потом тебе отдам, хорошо? И заодно расцелую – крепко-крепко… Но потом. А пока – восемьдесят четыре, восемьдесят пять… – отбеги подальше, во-о-о-он туда… Восемьдесят восемь, восемьдесят девять… А я как тресну!

(Бум!)

– …Девяносто четыре, девяносто пять. И еще раз – тресну!

(Бум!)

– …Девяносто восемь. И еще раз…

(Блямц!)

– Уф! – Пират отер вспотевший лоб и подмигнул счастливой малышке. – Сто. Уложились. Якорь чист!

Если спросить гавгадосцев, когда им повезло увидеть самое уморительное зрелище, они, без сомнения, вспомнят события этого вечера. Школьники и прибывшие за ними матери, охранники банка и толстосумы-посетители, а также все, кому посчастливилось услышать про пиратский корабль – а это практически весь Гавгадос, – столпились на Главной площади.

Капрал заканчивал построение у трапа.

– Одернуть мундиры! Прекратить смеяться! Пересчитать запасы! – командовал он гиенам. – В шеренгу по одному – стройся! На борт корабля – шагом-а-арш!

Едва гиены стройной колонной начали подниматься по трапу, якорная цепь «Кошмара» гигантской железной змеей с грохотом сползла по борту. Плюхнулась в воду.

– Ах! – в один голос воскликнула толпа на площади.

В это же мгновение с хлопком расправились паруса: вечернее небо закрыли широкие полотна.

– Ох! – выдохнула площадь.

А еще через миг трап пошатнулся. Гиены, теряя равновесие и значимость, посыпались спелыми фруктами… Вслед за ними летели корзины, рассыпая фасоль и горох, кабачки и капусту, сливы и яблоки, зелень и яйца, превращая прибрежные воды в гигантский ошеломительный суп!

Толпа на площади ликовала! Подбрасывала вверх картузы и младенцев. Под хохот с криками «Браво!» и «Наконец-то!» «Ночной кошмар» отходил от пристани. И только красный от негодования капрал, даже не стараясь запомнить лица излишне радующихся конфузу, пронзительно орал:

– В погоню! Догнать, поймать и повесить!

– Ну ни минуты покоя! – причитал Весельчак, отыскав Утю-Путю в сваленных на палубе сетях.

Что сделаешь с неугомонным ребенком?! То вытаскивай чумазую из пушки, то ищи полдня под спасательными шлюпками, из которых Утя повадилась делать себе пещеры. И вот опять. Вся шерстка липкая и пропахла рыбой – попробуй отстирай! Никакого дегтя не хватит. Сплошное наказание!

– И зачем ты туда полезла? А? Ты что, акула?

Предположение малютке понравилось. Кроха выпучила глаза и оскалилась, обнажив еще неполные ряды крохотных зубов: да, она сегодня акула! Сердитая акула! Клац, клац!

– Ты не акула, – уговаривал Весельчак, распутывая рыболовные снасти. – Ты – котенок.

– Мяу? – уточнила Утя.

– Да, котенок. Маленькая и глупая девочка.

Малютка задумалась, прислушиваясь к себе. Ну уж нет! Какой же она котенок?! Скорее уж тигр! Большой и опасный тигр. Вот такой – она выставила коготки и прорычала:

– Ррр!

– Ну хорошо, хорошо. Большой котенок из племени кошкоедов. Но я тебя очень прошу: не лезь сюда больше. Вот что теперь? Опять всю ночь сети штопать… Найди себе другие игрушки.

Утя-Путя задумалась. Какие такие «другие»? Ее игрушки – молоток, завязывающиеся в узлы канаты, поварешки-ложки Кис-Ки-Сэя, ерш для чистки пушки и усы Весельчака. И ни с чем из этого ей не разрешают играть!

– Да я понимаю. – Пират наконец распутал и вытащил кроху. – Сложно тебе на корабле. Ни игр, ни друзей… Вот вернемся домой, будут у тебя заводные мышки, тридцать шесть сестер и братьев, а еще воспитание – Царцарапа Никитична, она ух как умеет воспитывать!

– Неть, – твердо сказала малышка.

– Что – нет?

– Неть, – повторила кроха, обнимая пирата крепко-крепко.

Если бы Утя умела говорить, она бы сказала, что не надо ей ничего: ни игрушек, ни сестер, ни воспитания, потому что зачем ей все это, если рядом не будет Весельчака. Но тот и без слов ее понял.

– Ну, мелочь… не плачь. Не плачь, а то я тоже сейчас расплачусь, а где мы найдем столько носовых платков? Вот, погляди, какую штуку я тебе сделал. – Он достал из кармана свистульку.

И хотя деревянная игрушка не была шедевром искусства, но очень походила на свисток Весельчака, слезы Ути мгновенно высохли. Она схватила подарок и хитро прищурилась:

– Писять…

– Как? Сейчас? – растерялся пират.

– Писять, – подтвердила малышка. Угрожающе прошипела: – Буит мокро…

– Ну уж нет!

Весельчак подхватил малышку на руки и со всех лап помчался к гальюну.

– Утя-Путя!!! – Крик капитана разорвал утренний туман над палубой.

Дремавший на вахте Весельчак с испугу запутался в починенной сетке – ночь штопки насмарку! Кис-Ки-Сэй высыпал в кастрюлю полпуда соли – завтрак испорчен! Команда вскочила, как по сигналу тревоги, – прощайте, сны! Что, что случилось с малышкой Утей?..