Всеволод Кравченко - Приключение в «Зеленом береге»

Нынешнюю весну колхозники «Возрождения» ожидали с особым волнением. Дело в том, что, несмотря на очень чувствительный недостаток в колхозе тягловой силы, правление колхоза решило в этом году любыми средствами вспахать и засеять все свои пахотные земли, добиться, чтобы посевная площадь не только стала равной довоенной, но и превысила ее. И в особенности стремились колхозники поднять одно заброшенное поле - Замосточье, непаханное вот уже семь лет и превратившееся едва ли не в целину.

Как только земля оттаяла, на работу снарядили все тягло колхоза - лошадей, волов. Но основная надежда была на тракторы. Только с их помощью колхоз мог вспахать все свои поля.

Провожая трактористов в первый день на недалекое поле Грудки, Яков Степанович прямо так и сказал:

- Ну, хлопцы, в добрый путь! Помните - на вас вся надежда.

Андрейка ничего не ответил - ни обещаний никаких не давал, ни красивых слов не говорил,- повернулся, дал газ и двинул полным ходом на поле… Охваченный заботами и сомнениями в мастерстве тракториста, председатель издали прошел за ним на поле и постоял на опушке леса, наблюдая за его работой. Но Андрейка сделал вид, что не замечает его. Прогнал первую борозду, остановил трактор, сам проверил глубину пахоты, не доверяя прицепщику, затем сел за руль и пошел! И такой был у него вид и все обхождение с трактором, будто он - не новичок, а провел за рулем самое малое сезонов пять.

Яков Степанович постоял, постоял, и, надо сказать, на душе у него отлегло: парень хоть с виду был и неказист, но, видно, с огоньком, с хорошим комсомольским огоньком в груди.

И вот начались горячие деньки весенней пахоты. Никто в колхозе не думал и не ожидал, что в первый же день работы Андрейка вспашет на полгектара больше, чем надо было по норме. Андрейка даже и сам немного удивился, что это так легко ему удалось. Он пахал в этот день не медленно, но и не быстро, как бы проверяя, что выйдет, и оставляя «про запас» силы, чтобы поднажать, если увидит, что не вытягивает нормы. В общем до предела было далеко. А вот поди ж ты, даже перевыполнил норму.

А причиной всему было Андрейкино знание дела, его настойчивость. Не имея собственного опыта, он старательно изучал опыт мастеров. Знал он уже, например, цену времени, знал, во что обходится каждая попусту потерянная секунда и сколько можно сберечь таких секунд за день, скажем, на одних только разумно рассчитанных поворотах в конце загонов. Знал, что означает безотказная работа трактора и, принимая машину от ремонтников, был придирчив и требователен, сам проследил за укреплением каждой гайки и притиркой каждого клапана. Прежде чем сесть за руль, изучил свою машину с такой тщательностью, что по шуму мотора мог на слух определить недостатки. Откажи а тракторе свеча, Андрейка мог, даже не открывая капота, сказать, в каком цилиндре она неисправна.

Увлекшись работой, Андрейка не чувствовал усталости. Но он ее почувствовал, ох, как почувствовал, когда пришел домой, в свою комнату в доме тети Устиньи. Он даже отказался от ужина, умылся и сразу бросился в постель.

Как сладок сон после длинного весеннего дня напряженной работы! Большой силой владеет он - восстанавливать силы утомленного человека. И когда Андрейка проснулся утром, он не чувствовал никакой усталости. Подхватился, позавтракал и - в поле!

Сев за руль на рассвете, не теряя попусту ни одной минуты, на другой день Андрейка вспахал сверх плана целый гектар. Бригадир, обмерявший поле, только пощелкал языком:

- Ого-го, братец! Широко шагаешь! Если так пойдет и дальше, то…

Андрейка молча осматривал трактор. «Ничего я не буду говорить,- думал он,- пусть моя работа сама за себя говорит».

Через три дня, чередуясь сменами с напарником, Андрейка закончил пахать Грудки и перегнал трактор на Замосточье. Поле тут было действительно трудное, дернистое. Весь колхоз с затаенным беспокойством ожидал, что покажет первый день работы трактора в Замосточье. Особенно волновался председатель Яков Степанович.

Это общее волнение передалось и трактористам. Когда Андрейка гнал первые борозды, то, казалось, он собственным телом чувствовал, как трудно было его двенадцатисильному коню подымать и ворочать слежавшиеся пласты. Но трактор шел и шел, а вечером колхозный бригадир с радостью убедился, что и тут, на этом трудном поле, Андрейка перевыполнил норму. А в следующие дни, освоив новый режим работы, Андрейка начал вспахивать все больше и больше и остановился только тогда, когда достиг полторы дневных выработки.

Как-то, идя принимать смену от напарника, Андрейка, еще далеко не дойдя до Замосточья, встревожился - не слышно было ровного гудения трактора. «Видно случилось что-то»,- забеспокоился Андрейка и ускорил шаг.

Предчувствия его не обманули: весь красный, вспотевший, испачканный Рыгор, проклиная все на свете, уже, видимо, в сотый раз крутил заводную ручку, но мотор не заводился. Сбоку стояли Яков Степанович и бригадир колхоза. Председатель колхоза безуспешно пытался помочь советами незадачливому трактористу. Сердце Андрейки забилось сильнее, он понял, что этот случай будет серьезным экзаменом для него, проверкой его знаний.

- Что случилось? Давно стоишь? - поздоровавшись со всеми, озабоченно спросил Андрейка у напарника.

- Да вот часа полтора, как бьюсь,- махнул рукой Рыгор. Поковырявшись в моторе, он снова взялся за заводную ручку.

Яков Степанович безнадежно вздохнул.

- Брось мучиться, Рыгор. Не будем терять понапрасну времени, лучше пошлем за ремонтной летучкой.

Андрейка, молча засучив рукава, подошел к мотору.

- Только и ждет вас ремонтная летучка. Посмотрим сами…

Он взял длинную отвертку, долго и сосредоточенно осматривал мотор.

- А ну, крутани еще,- сказал он, обращаясь к Рыгору, а сам начал замыкать отверткой на массу, чтобы проверить искру. Не прошло минуты, как Андрейка, спокойно вытирая паклей руки, установил:

- Все ясно, искры нет, а ты крутишь попусту ручку.

Рыгор молчал, виновато потупив взгляд. Андрейка начал проверять клемы, соединения, проверил всю проводку, залез под трактор и вскоре обнаружил разрыв проводов. Быстро соединив их, обмотал изоляционной лентой и сам крутанул заводную ручку. Мотор сразу весело заговорил, зашумел. Удивленный Яков Степанович развел руками:

- Вот оно, мастерство! Ей-право, молодец!

И вот как все изменчиво на свете. Сначала, как первая ласточка, в колхозной стенной газете появилась небольшая заметка об успехах тракториста Андрея Зайцева. Затем об этих успехах начали говорить и все колхозники. На правлении колхоза, когда обсуждались итоги первой недели посевной, работу Зайцева отметил сам Яков Степанович. И говорил он о нем с таким уважением, что у Андрейки даже в груди потеплело - не Андрейкой называл, а товарищем Зайцевым.