Всеволод Кравченко - Приключение в «Зеленом береге»

- А если с ним случилось несчастье? - возмущенно закричали мы.

- Какое там несчастье, наверное в орешнике остался,- возразил Тимоша.

- А какое бы решение принял сейчас ты, если бы был на месте Тимоши? - обратилась вожатая с вопросом к Павлику.

- Сейчас же направил бы группу ребят на поиски Саньки,- твердо ответил Павлик.

- Совершенно верно! - подтвердила Нина Петровна и добавила: - Можно ли оставлять товарища, не зная, что с ним и где он? - И тут же, не медля, спросила: - Кто желает идти на поиски Саньки?

Все, как один, высказали желание идти на выручку товарища. Вожатая назвала фамилии пятерых самых выносливых ребят, поставила во главе их Павлика Середу и поручила им идти на поиски. В числе тех пяти был и я.

Мы нашли Саньку на опушке леса. Опираясь на палку, он медленно брел по дороге, часто присаживаясь на траву отдыхать. С ним и в самом деле случилось несчастье. Увлекшись сбором орехов, он все дальше и дальше отходил от дороги, надеясь, что догонит нас. А потом сорвался с высокой орешины и вывихнул ногу. Звал на помощь, но мы уже отошли далеко, и никто не услышал его. Тогда, выломав палку, он медленно, морщась от боли, пошел вслед за нами…

Помнится, Павлик выломал два ольховых шеста, переплел их ветками, и, положив Саньку на смастеренные таким образом носилки, мы принесли его к реке, где остановился наш отряд.

Тимоша встретил нас еще на дороге. Видно было, что он очень волновался. Ему было стыдно. Он хотел что-то сказать, а может просто попросить у ребят прощения за свой поступок…

Иду и вспоминаю весь наш летний поход. Рядом со мною шагает мой друг и сосед по парте Юрка Михеев. Он тоже был участником летнего путешествия. Юрка, как и я, идет молча, задумавшись. Может и он вспоминает те же наши летние приключения.

- Как думаешь, Юрка,- спрашиваю я,- кого изберем председателем отряда? Неужели опять Тимошу?

- Что ты? - поворачивается ко мне Юрка.- Не знаешь, что ли? Все ребята давно уж договорились, кого избирать - Павлика.

- А с Тимошей как?

- Что ж, Тимоша… Тимоша может исправиться и быть неплохим пионером. Но вожаком мы должны избрать самого достойного, примерного. Павлика изберем.

Я очень доволен, что думал, как и друзья,- они наметили председателем совета именно того, кого и я хотел бы видеть нашим отрядным вожаком.

В субботу в наш колхоз приехала звуковая кинопередвижка с картиной «Белеет парус одинокий». Мы все задолго до начала сеанса собрались в садике возле колхозного клуба и уселись кружком на траве.

У всех раскрасневшиеся лица, сверкают от возбуждения глаза: только что закончился наш пионерский сбор. Многие еще и до сих пор не могут успокоиться и, горячо размахивая руками, продолжают здесь, в садике, обсуждать наши пионерские дела.

Сбор, как мы и ожидали, был в самом деле интересным и поучительным. Не было среди нас безразличных, не было молчальников, не выступавших с речью, не вносивших своих предложений и пожеланий. Было отмечено все хорошее, что сделал отряд, и взяты под горячую, с задорной пионерской «протирочной», критику все недостатки и промахи в работе нашего совета отряда. Немалая проборка выпала на долю Тимоши. Он многое понял после сегодняшнего сбора. Сбор этот будет для него хорошим жизненным уроком.

Когда закончился сбор, Павлик хотел идти к клубу вместе с нами, но мы отправили его домой. Нам хотелось как можно скорее, сегодня же, видеть его со знаками председателя совета, и мы сказали, чтобы он сначала пошел домой и нашил на рукав свои две кумачевые полоски, а уж тогда приходил к нам.

Мы сидели кружком на траве, беседовали и ожидали Павлика. Он вот-вот должен был прийти. Один из нас, Юрка, в нетерпении вышел за ворота и сторожил, чтобы сказать нам, когда появится Павлик. Наконец Юрка сообщил, что Павлик «на горизонте». Мы всей стайкой подхватились и выбежали за ворота. На белой рубашке Павлика издали видны были две яркие полоски. Мы встретили Павлика на дороге, обнялись с ним и шумной веселой гурьбой пошли в садик ожидать начала кино.

…Все-таки мы крепко любили и уважали Павлика. Я подумал, что такой вот любовью и уважением своих друзей и должен пользоваться настоящий пионерский вожак.

Вернувшись из школы, Сымонка Бурачок сидел в садике в шалаше и читал книгу о походе ледокола «Челюскин». Он был дома один, отец и мать работали в колхозном гумно, сестричка пошла в школу во вторую смену. Сымонка только вошел во вкус, увлекся приключениями челюскинцев, как услышал на улице голос деда Игната Арабея, деревенского почтальона. Дед стучал в запертую калитку и громко спрашивал, есть ли кто в доме.

Отложив книгу, Сымонка подхватился, перепрыгнул через заборчик из садика во двор и быстренько подбежал к деду. Сымонка выписывал пионерскую газету и думал, что старик принес ему свежий номер. Каково же было его удивление, когда вместо газеты старый Арабей вынул из своей кожаной сумки небольшой синий конверт и подал ему.

- Вот… Держи письмецо.

- Кому письмецо? - не понимая, переспросил Сымонка.

- Тебе, сынок, лично тебе,- улыбнулся почтальон.

Сымонка еще ни разу в жизни ни от кого не получал писем. Кто это ему пишет? Откуда? Сымонка пробежал глазами адрес - все названо как следует: и область, и район, и их деревня Голубы, и его полное имя. Глянул ниже, где стоял обратный адрес,- письмо было из Гомельской области, из деревни Лагоды, от какого-то Виктора Степановича Борука. Виктор Борук.., Виктор Борук - кто это такой?

И вдруг Сымонка вспомнил. Мелькнуло перед ним лицо Виктора с широкими, сошедшимися на переносье бровями и вся его крепкая, коренастая фигура. Встретились они года два тому назад в Минске, в Музее Отечественной войны, возле самодельной партизанской пушки из отряда «Искра» бригады «Разгром». Сымонка ездил тогда в Минск на экскурсию как отличник Голубовской школы.

- Видел штучку? - похаживая вокруг пушки, спросил у Сымонки, как у старого знакомого, этот самый Виктор.- Из нее если ухнуть по фашистам, то с них только перья посыплются…

Почему с фашистов будут сыпаться перья, если по ним ухнуть из пушки, Сымонке было не совсем ясно, но мальчик ему понравился. Они познакомились и пошли по залам музея вместе. Виктор, несмотря на свой серьезный вид, оказался веселым и разговорчивым пареньком. Когда он узнал, что Сымонка родом с Брестчины, то прямо атаковал его различными вопросами: помнит ли Сымонка, как Советская Армия освободила их из панской неволи? Как они живут сейчас, без панов и кулаков? Крепкий ли у них колхоз? Сколько тракторов в их МТС? А когда узнал, что у них не только тракторов, но и колхозов еще нет, даже за голову хватился. Почему они до сих пор не объединились в колхоз, как это можно жить по-старому? Не было чем похвалиться Сымонке. Со всей искренностью детской души завидовал он тогда своему новому другу.