Олег Коряков - Остров без тайн

В густой листве пряталась небольшая, чуть крупнее скворца, птица оранжевого с желтизной цвета; только плечи и крылья чёрные, а края у крыльев словно оторочены тёмной каймой.

— У-у, красивая! — с почтением отозвался Саша.

Иволга перепрыгнула на соседнюю ветку, что-то бормотнула, клюнула листок и насторожилась: кто-то из разведчиков неуклюже пошевелился. «Квэрр!» — тревожно и хрипло прокричала она, метнулась с дерева и исчезла в лесу.

— Эх, не умеете вы с птицами! — досадливо сказал Петя; но тут же утешил себя: — Всё равно гнездо разыщу.

Они вернулись к заливу.

— Давайте вещи в кучу, — сказал звеньевой, — и пойдём бродить по острову.

— А вот здесь устроим шалаш. — Саша стоял под деревом, склонившимся к скале.

— Ну, тут нам Юра целый дом построит, — откликнулся Сеня.

— Почему это Юра? — спросил звеньевой.

— А как же? Начальник строительства.

— Начальником строительства шалаша будет Саша, а в подмогу ему — ты.

— Я? — Сеня растерялся. — У меня же мозоль…

— Вот и поработай. Чтобы на мозоли не жаловаться.

С Данко лучше было не спорить. Сеня примолк и горестно задумался. Нет, не везёт ему в жизни. В старом звене не везло, и в этом тоже. В старом звене его называли лентяем и лодырем. Но разве он лодырь? Вовсе нет. Он любит что-нибудь делать. Только — интересное. А если неинтересное — кому же захочется! Ещё в старом звене он всегда старался увильнуть от работы на школьном огороде: землю лопатой копать — такая скучища! Вот если бы на экскаваторе — тогда можно: интересно.

Однажды ему поручили приготовить к сбору альбом загадок. Это показалось интересным, и он с жаром взялся за дело. Но только принялся — дело оказалось скучным: надо было выискивать загадки, вырезать рисунки, клеить. Вдобавок и клея не оказалось, приготовить нужно. Сеня махнул рукой, и альбом не был готов к сбору. В другой раз он сам предложил сделать городки, а когда стал делать, они получались у него неровные, косые. Настроение от этого испортилось, и он отказался от своей затеи. А ребята говорили: «Ох, и лентяй же ты, Сеня!» Почему лентяй? Просто настроение испортилось.

Хорошо ещё, что в звене был один паренёк, который понимал Сеню. Он всегда утешал: «Ты не обращай внимания. Это они оттого, что сами не хотят делать, а неё на тебя сваливают. Да ещё на меня». Сеня чувствовал, что паренёк этот неправ, ребята в звене вовсе не бездельничали, но ему было приятно, что кто-то стоит на его стороне, поддерживает его.

Чем бы всё это кончилось — неизвестно, но совет отряда решил перевести Сеню в другое звено. Данко сам предложил: «Пусть идёт к нам. У нас лодырничать не будет». Ну вот, он и пришёл. Это звено ему нравилось, и сначала он почувствовал себя в нём хорошо. Дружные ребята и всегда придумывают что-нибудь интересное. Но скоро и тут настроение у Сени стало портиться. Ему хочется делать одно, а заставляют другое. И никто Сеню не поддерживает.

Вот и сейчас. Нисколько ему не нравится шалаш строить. Почему бы этим не заняться тому же Юре? Так нет, обязательно надо его, Сеню, заставить…

— Ну, довольно стоять. Давай за дело приниматься.

Это сказал Саша. Ребята уже ушли, их голоса слышались в лесу. Сеня с тоской посмотрел на мозоли, и, хотя они были едва заметны, ему показалось, что руки горят от боли.

— Всё мозоли свои любимые разглядываешь? Сейчас полечим. Держи-ка топор. Да побыстрее двигайся. Веселее станешь. Это очень полезно — двигаться. Ясненько?

«Ну, заболтал!» — с неприязнью подумал Сеня и сердито спросил:

— Что делать надо?

— А давай подумаем… Пошли посмотрим.

Они подошли к скале.

Проще всего было бы, вырубив несколько жердей, прислонить их к камням и сверху забросать ветвями. Саша так и предложил. Но Сеня возразил — просто из желания сделать по-другому, хоть как, но по-другому:

— Так очень просто получится. И низко будет, не удобно.

— А как ты предлагаешь?

— Ты же начальник строительства — ты и думай. — Сеня отвернулся. Но вдруг ему пришла славная мысль, и он не удержался: — А знаешь как? Две жерди приткнуть к скале, и припутать к дереву, горизонтально. Они будут как балки, что ли, для крыши. А к ним прислонить другие жерди, вертикально. Их ветвями обвить — стены получатся. Как настоящий дом будет. Только треугольный.

— А внутри ещё стол соорудить. Удивительно! Да? Только — справимся?

— Что же тут не справиться? Очень просто…

Через минуту они уже были заняты делом.

Сеня вырубал жерди. Под ударом топора молодые берёзки вздрагивали и трепетали, но стояли прямо до тех пор, пока упорная сталь не перерубала ствол. Тогда деревцо, заскрипев тоненько и жалобно, гнулось и нехотя, словно раздумывая, никло, мягко падая на пышную траву. Но и тогда упругие нити древесины — желтоватой, сочной, с терпким горьковатым запахом — упрямо держали ствол накрепко привязанным к пеньку, и снова надо было долбить и долбить топором.

В сторонке, поближе к берегу, Саша вырезал ножом мягкие длинные прутья ивняка для стен.

Дело подвигалось быстро. Скоро, однако, пыл Сени прошёл. Тюкать топором, рубя берёзки, было неинтересно. Сеня бросил топор и уселся на траву. Сразу кругом стало тихо. Сеня заметил, что руки его дрожат.

— Что, устал? — окрикнул Саша.

Сеня промолчал. «Ну, — подумал он, — сейчас начнутся разговоры да выговоры. Бездельник, скажет, лодырь. Ну его…»

А Саша подошёл и предложил:

— Давай поменяемся. Ножом всё-таки легче… Чего молчишь?

— Я не молчу. Просто так… Сейчас я…

Сеня снова взялся за топор. Он злился на себя. «Подумаешь, растерялся! А Сашка доволен: заставил снова тюкать. Ну и только. Вот натру мозоли до крови — узнают…»

Что узнают ребята, и хорошо им от этого будет или плохо, этого Сеня и сам не знал. Он рубил, и мелкие колючие щепки били по лицу, но Сеня не замечал боли. Его остановил Саша.

— Хватит, дровосек. Так ты весь лес повалишь. Давай сучья обрубать и таскать будем.

Сеня вытер пот и буркнул:

— Один перетащу.

— Чудак! Вдвоём куда быстрее.

Сеня, конечно, и сам понимал, что вдвоём быстрее и лучше, а сказал, что один, просто от обиды. И когда Саша начал таскать жерди, Сеня уже молчал, только сопел и мотал головой, чтобы смахнуть со лба пот, заливавший глаза. Он молчал долго, отвечая на вопросы товарища лишь короткими «угу» и «нет».

Балки для крыши были уже укреплены, их окружали решетчатые стены из жердей, упёртых в земляную канавку, и всё сооружение стало походить на хижину какого-то Робинзона, заброшенного на далёкий безлюдный остров. И тут Сеня заговорил.

— А ведь получается, — сказал он. — Ребята придут и ахнут. Ага?.. Знаешь, мы бы с тобой не пропали, если бы поехали с Лазаревым к Южному полюсу и вдруг — кораблекрушение… Настоящий дом, верно? И главное, сами сделали!