Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Очень похоже на разговор по рации, – произнёс заинтересованно Гарри.

– Это невозможно, – отрезала Гермиона. – Я вам уже говорила: в Хогвартсе эти штуки не действуют. Иди сюда Гарри, – вернулась она на середину комнаты, – давай ещё раз попробуем чары Щита.

Теперь Сириус присылал сову каждый день. Он, как и Гермиона, был озабочен одним – сделать всё, чтобы Гарри благополучно справился с последним заданием, остальное отошло для него на задний план. В каждом письме он напоминал крестнику: что бы ни происходило за стенами Хогвартса, никакой самодеятельности, всё равно он ни на что повлиять не сможет.

Если Волан-де-Морт действительно набирает силу, – писал Сириус, – главная моя забота – обеспечить твою безопасность. Но пока ты под защитой Дамблдора, тебе ничего не грозит, и всё-таки старайся избегать малейшей опасности. Думай над тем, как преодолеть лабиринт, всё остальное после.

Чем ближе двадцать четвёртое июня, тем сильней Гарри нервничал, но всё же не так, как перед первым и вторым турами. Во-первых, сомнений нет: на этот раз он очень хорошо подготовлен. И, во-вторых, это финальный бросок: проиграй он или выиграй, Турнир закончится, и все треволнения останутся позади.

В день Турнира во время завтрака за гриффиндорским столом было особенно шумно. Совиная почта принесла Гарри открытку от Сириуса с пожеланием удачи – всего только кусок пергамента с отпечатком грязной собачьей лапы, но у Гарри всё равно потеплело на сердце. Как обычно, прилетела сипуха, принесла Гермионе свежий номер «Ежедневного пророка». Она развернула газету и поперхнулась, забрызгав всю первую страницу тыквенным соком.

– Что такое? – хором спросили её Гарри с Роном.

– Ничего, – торопливо ответила Гермиона, пытаясь спрятать газету, но Рон успел выхватить её.

Он увидел крупный заголовок на первой странице и возмущённо воскликнул:

– Старая корова! Именно сегодня!

– Что там? – спросил Гарри. – Снова Рита Скитер?

– Нет, – ответил Рон и, так же как Гермиона, попытался куда-нибудь деть газету.

– Опять обо мне? – спросил Гарри.

– Да нет, – дрогнувшим голосом возразил Рон.

Не успел Гарри выдернуть газету у него из рук, Драко Малфой уже кричал из-за стола слизеринцев:

– Эй, Поттер! Поттер! Как твоя голова? Как себя чувствуешь? Надеюсь, ты нас не покусаешь?

У Малфоя в руках была та же газета. Слизеринцы рассмеялись и, как один, повернулись в сторону Гарри – интересно, что он сейчас сделает.

– Дай-ка взгляну, – сказал Гарри Рону.

Рон неохотно повиновался. Гарри развернул газету и увидел фото под огромной шапкой:

Мальчик, сокрушивший Того-Кого-Нельзя-Называтъ, сейчас нездоров и, возможно, опасен, – сообщает наш специальный корреспондент Рита Скитер. – Недавно стали известны тревожные факты, касающиеся странного поведения Гарри Поттера. Эти факты вызывают серьёзные опасения: сможет ли он дальше участвовать в столь трудном соревновании, как Турнир Трёх Волшебников, и даже вообще учиться в школе «Хогвартс».

Эксклюзивная информация, полученная «Ежедневным Пророком», подтверждает, что Поттер постоянно теряет сознание на уроках и часто жалуется на боль в шраме (отметина на лбу – последствие проклятия, которым Сами-Знаете-Кто пытался его убить). В понедельник наш специальный корреспондент стал свидетелем того, как Поттер с криком выбежал из кабинета предсказаний: у него так болел шрам, что он больше не мог сидеть на уроке.

Ведущие специалисты больницы магических болезней и травм Святого Мунго полагают, что мозг Поттера, возможно, пострадал во время нападения Сами-Знаете-Кого и что многократные жалобы на боль в шраме – проявление застарелой психической нестабильности.

– Возможно даже, что он притворяется, – заявил один из специалистов. – Известно, что это один из многих способов привлечь к себе внимание окружающих.

«Ежедневному Пророку» удалось выяснить некоторые тревожные обстоятельства, касающиеся Гарри Поттера, которые директор Хогвартса Альбус Дамблдор утаил от магической общественности.

– Поттер – змееязычный волшебник, – сообщил нам Драко Малфой, четверокурсник из Хогвартса. – Пару лет назад в замке был совершён ряд нападений на учащихся. Многие подозревали в них Поттера: в Дуэльном клубе на глазах у всех он в приступе ярости приказал змее напасть на своего однокашника. Но тогда всё это замяли. Кроме того, у Поттера в друзьях оборотни и великаны. Похоже, стремление к власти может толкнуть его на что угодно.

Змееязычие, т. е. способность разговаривать со змеями, давно считается одним из видов Тёмных Искусств. Не зря самый известный змееязычный маг современности – Тот-Кого-Нельзя-Называть. Член Лиги Защиты от Тёмных Искусств, пожелавший остаться неназванным, заявил, что, по его мнению, необходимо возбудить расследование в отношении всех змееязычных волшебников.

– Лично я, – сказал он, – испытываю большое недоверие к каждому, кто умеет разговаривать со змеями, поскольку этих тварей часто используют в самых зловещих видах чёрной магии и они традиционно ассоциируются со злом в чистом виде.

И конечно, все, кто водит дружбу с такими носителями зла, как оборотни и великаны, не могут не обладать склонностью к насилию.

Альбусу Дамблдору следует серьёзно подумать, допускать ли такого ученика к участию в Турнире Трёх Волшебников. Существует опасность, что Поттер, обуреваемый безрассудным стремлением выиграть, захочет прибегнуть к чёрной магии, ведь сегодня вечером заключительное состязание Турнира.

– Очередная глупость в мой адрес, – заметил Гарри, небрежно сворачивая газету.

За столом слизеринцев Малфой, Крэбб и Гойл веселились вовсю: крутили пальцами у виска, корчили дебильные рожи и высовывали языки, шевеля ими на манер змей.

– Но как она узнала, что у тебя на предсказаниях заболел шрам? – удивился Рон. – В замке её, конечно, не было. И она не могла ничего слышать…

– Окно-то было открыто, – ответил Гарри. – Я открыл его сам, чтобы вдохнуть воздуха.

– Но мы были на самом верху Северной башни! – воскликнула Гермиона. – Стоя на земле, ничего не услышишь!

– Но это же ты исследовала магические способы подслушивания! – напомнил Гарри. – Вот и объясни нам, как она умудрилась подслушать!

– Да, исследовала, – сказала Гермиона. – Но я… мне… Внезапно лицо её приняло странное, отсутствующее выражение. Она медленно подняла руку и запустила пальцы в волосы.

– Что с тобой? – забеспокоился Рон.

– Ничего, – прошептала Гермиона. Она опять взлохматила пальцами свою гриву, потом медленно поднесла руку ко рту, как будто говорила в невидимую рацию. Гарри с Роном, ничего не понимая, уставились друг на друга.