Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

Гарри посмотрел в ярко-голубые глаза Дамблдора и выпалил давно мучивший его вопрос:

– А почему вы думаете, что он и правда перестал поддерживать Волан-де-Морта?

Дамблдор несколько секунд смотрел Гарри прямо в глаза и затем спокойно ответил:

– А это, Гарри, касается только нас двоих: профессора Снегга и меня.

Гарри понял, что разговор окончен. Дамблдор не рассердился, но что-то в его голосе подсказало: пора уходить. Он поднялся, Дамблдор тоже.

– Гарри, пожалуйста, – сказал директор, когда Гарри уже подошёл к двери, – никому ни слова о родителях Невилла. Он один вправе рассказать о них, когда будет к этому готов.

– Хорошо, профессор, – ответил Гарри, взявшись за ручку двери.

– И ещё, Гарри…

Гарри обернулся.

Дамблдор стоял у Омута памяти. Серебристые отблески ходили по его лицу, и он казался совсем старым. Он молча смотрел на Гарри, потом сказал:

– Удачи тебе в третьем туре.

– Дамблдор тоже считает, что Ты-Знаешь-Кто становится сильнее? – прошептал Рон.

Гарри поведал Рону и Гермионе обо всём, что видел в Омуте памяти, и ещё о многом, услышанном от Дамблдора. И конечно же, поделился с Сириусом: из кабинета директора сразу бросился в совятник и отправил ему письмо. В тот вечер друзья опять засиделись в Общей гостиной допоздна. Говорили, говорили, пока голова не распухла. И Гарри понял профессора Дамблдора: иногда мозг так переполнен мыслями, что их необходимо куда-то выплеснуть.

Рон молча смотрел на огонь в камине. Его била мелкая дрожь, хотя вечер был тёплый.

– Значит, он доверяет Снеггу? – спросил Рон. – Неужели правда доверяет? Но ведь он знает, что Снегг был Пожирателем смерти?

– Да, – кивнул Гарри.

Гермиона минут десять молчала. Она сидела, обхватив руками голову, не отводя глаз от колен. И ей, похоже, не помешал бы сейчас Омут памяти.

– Рита Скитер, – наконец сказала она.

– Как сейчас можно о ней думать! – не поверил ушам Рон.

– Я не о ней думаю, – ответила Гермиона, обращаясь к своим коленям. – А о её словах… Помнишь, что она сказала мне в «Трёх мётлах»? «Я знаю о Людо Бэгмене такое, от чего у вас бы волосы на голове встали дыбом!» Наверное, именно этот суд она и имела в виду. Она была тогда в зале и знает, что он передавал какие-то сведения Пожирателям смерти. Да и Винки говорит: «Мистер Бэгмен плохой волшебник». Крауч, конечно, был в ярости, что Бэгмену удалось выйти сухим из воды, и он наверняка говорил об этом дома.

– Но ведь Бэгмен-то участвовал в этом по неведению, верно?

Гермиона пожала плечами.

– А Фадж считает, что на Крауча напала мадам Максим? – повернулся Рон к Гарри.

– Да, – ответил Гарри. – Но только потому, что Крауч исчез около кареты Шармбатона.

– Вот о ком мы никогда всерьёз не думали, – медленно произнёс Рон. – В ней наверняка есть великанская кровь, а она это скрывает…

– И правильно делает, – резко бросила Гермиона, подняв голову. – Вспомни, что было с Хагридом, когда Рита узнала тайну его матери. Вспомни Фаджа – он готов во всём обвинить мадам Максим только потому, что один из её предков был великаном. И я бы говорила, что у меня просто широкая кость, лишь бы скрыть опасную правду!

С этими словами Гермиона взглянула на часы и ахнула:

– Мы сегодня совсем не тренировались! По плану у нас чары Помех. Завтра начнём прямо с них! Пошли, Гарри, тебе нужно выспаться.

Гарри и Рон медленно поднялись к себе в спальню.

Натягивая пижаму, Гарри скользнул взглядом по кровати Невилла, видевшего уже третий сон. Он сдержал слово и ничего не сказал друзьям о его родителях. Сняв очки, уютней улёгся и попробовал себе представить, каково это – родители живы, но не узнают даже сына. Гарри часто жалели незнакомые люди, узнав, что он сирота, но Невилл, конечно, заслуживает большей жалости. Лёжа в темноте, слыша похрапывание Невилла, Гарри вдруг почувствовал такую ненависть к мучителям мистера и миссис Долгопупс… Вспомнил крики одобрения, когда дементоры волокли из зала сына Крауча и других заговорщиков… Сейчас он понимал зрителей… Вдруг вспомнилось смертельно-бледное лицо молящего о пощаде юноши – и Гарри содрогнулся: юноша спустя год умер…

«И всё это Волан-де-Морт, – думал Гарри, лёжа с открытыми глазами. – Всё дело в нём. Это он разрушал семьи, губил жизни…»

Предполагалось, что Рон с Гермионой готовятся к экзаменам, которые окончатся в первый день третьего тура состязаний. Но у них почти всё время уходило на Гарри – ему, по их мнению, предстояло куда более важное дело.

– О нас не волнуйся, – отрезала Гермиона, когда Гарри напомнил про экзамены: он ведь мог бы и один тренироваться. – По крайней мере, по защите высший балл нам обеспечен. Мы с тобой столько разных заклятий выучили!

– И вообще это отличная тренировка для будущих мракоборцев! Надеюсь, мы все ими станем. – Голос Рона звенел энтузиазмом. В приливе чувств он наложи чары Помех на влетевшую в класс осу, которая тут же замерла в воздухе.

Наступил июнь, и все в замке опять заволновались, не могли дождаться последнего тура соревнований. Гарри каждую свободную минуту практиковался в разных заклятиях. Перед третьим заданием он чувствовал себя гораздо увереннее. Конечно, оно будет и сложным, и опасным, но Грюм прав: ему уже приходилось обводить вокруг пальца чудовищ и преодолевать заколдованные барьеры. А в этот раз он знает, что его ждёт, и, конечно, сможет подготовиться к предстоящему испытанию.

Профессору МакГонагалл в конце концов надоело натыкаться на Гарри с Гермионой во всех углах и закоулках замка, и она позволила им в обеденный перерыв заниматься в кабинете трансфигурации. Гарри быстро овладел чарами Помех, научился замедлять действия врага, мог даже ненадолго остановить его. Неплохо получалось и Взрывное заклятие, – оно легко убирало с пути все крупные твёрдые препятствия. В библиотеке Гермиона отыскала ещё одно полезное заклинание, Компасное, которое ставило волшебную палочку строго на север – с такой палочкой в лабиринте не заблудишься. Правда, пока ещё не давались чары Щита, возводящие вокруг волшебника невидимую защиту, успешно отражавшую мелкие заклятия: Гермионе удалось пробить щит Гарри с помощью Ножного заклятия, и он минут десять ковылял на ватных ногах, пока Гермиона искала в толстенной книге противозаклятие.

– У тебя всё прекрасно получится, – ободрила она Гарри, вычёркивая из списка выученные заклятия. – Кое-что из всего этого наверняка пригодится.

– Идите скорее сюда! – Рон стоял у окна и глядел вниз. – Интересно, что там делает Малфой?

Гарри с Гермионой подошли. Малфой стоял под деревом, его верные дружки Крэбб и Гойл несли рядом караул и во весь рот ухмылялись. Малфой, приблизив к губам неплотно сжатый кулак, говорил в него что-то.