Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Мистер Бэгмен тоже приехать? – пискнула Винки и, к немалому удивлению Гарри с друзьями, рассердилась. – Мистер Бэгмен плохой волшебник! Очень плохой волшебник! Мой хозяин его не любит! Совсем не любит!

– Бэгмен плохой? – удивился Гарри.

– Да, – подтвердила Винки, глаза её возмущённо засверкали. – Мой хозяин такое рассказал Винки! Но Винки его не выдаст! Винки умеет хранить секреты! Бедный хозяин, бедный мой хозяин! Винки больше не может ему помочь! – снова зашлась в рыданиях Винки.

Ни одного разумного слова больше не удалось от неё добиться. Друзья оставили страдалицу и сели пить чай. Добби беспечно болтал о своей жизни свободного эльфа, о том, какую обновку хочет купить.

– Добби мечтает о свитере, Гарри Поттер! – радостно возвестил он, ткнув пальцем в голую грудь.

– Слушай, Добби, – предложил Рон, которому эльф очень понравился. – Я отдам тебе свой свитер. Мама связала его на Рождество. Она всегда мне их дарит. Тебе нравится коричневый цвет?

Добби просиял.

– Мы уменьшим его для тебя, – продолжал Рон. – Он очень подойдёт к твоему головному убору.

Друзья собрались уходить, эльфы окружили их, предлагая с собой всякую еду. При виде того, как они кланяются и приседают, Гермиона со страдальческим лицом отказалась. А Гарри с Роном без зазрения совести набили карманы пирожками и пирожными.

– Большое спасибо! – крикнул Гарри эльфам, дружной толпой шедшим за ними до дверей. – Пока, Добби!

– Гарри Поттер, а Добби можно приходить повидаться с вами, сэр? – робко спросил свободный эльф.

– Конечно, Добби, приходи, – ответил Гарри, и Добби подпрыгнул от радости.

– Знаете что? – уже на лестнице сказал Рон. – Я всё время поражался, как это Фред с Джорджем ухитряются красть столько еды? А выходит, проще простого. Домовики жаждут тебя засыпать вкусностями!

– Этим эльфам очень повезло, что теперь у них есть Добби, – заметила Гермиона, ведя друзей к мраморной лестнице. – Они своими глазами увидят, как хорошо живётся свободному домовику, и мало-помалу до них дойдёт, что и они тоже так могли бы!

– Осталось надеяться, что они не станут слишком пристально присматриваться к Винки, – сказал Гарри.

– Она скоро перестанет плакать, – с некоторым сомнением произнесла Гермиона. – Шок пройдёт, и Винки привыкнет к Хогвартсу. Без Крауча ей будет гораздо лучше.

– Но ведь она его любит, – проговорил Рон, жуя пирожное.

– Но почему ей не нравится Бэгмен? – спросил Гарри. – Интересно, что Крауч про него говорил?

– Наверное, что глава департамента из него неважный, – предположил Рон. – Но у Бэгмена хоть чувство юмора есть.

– Не скажи это при Перси, – улыбнулась Гермиона.

– Да уж, не скажу. Перси ни за что не стал бы работать с человеком, обладающим чувством юмора, – согласился Рон, принимаясь за шоколадный эклер. – Перси шуток вообще не понимает. Хоть спляши перед ним в одной шляпе Добби, всё равно ноль внимания.

– Поттер! Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление!

Возмущённый голос профессора МакГонагалл ударом кнута рассёк воздух. Гарри с Роном подпрыгнули, оторвавшись от игры, которую затеяли в самом конце урока трансфигурации. Друзья уже сделали, что полагалось: превратили цесарку в морскую свинку, вернули в изначальный вид, и она опять заперта в клетке, стоящей на учительском столе. И они уже списали с доски домашнее задание (опишите способы, применяемые в трансформациях при межвидовых превращениях). Звонок вот-вот прозвенит, и Гарри с Роном, забыв обо всём, сражались на «мечах» – игрушечных волшебных палочках, изобретённых Фредом и Джорджем: у Рона в руке жестяной попугай, у Гарри – резиновая треска.

– Поттер и Уизли в кои-то веки порадовали нас: наконец-то ведут себя соответственно возрасту, – выговаривала профессор. В этот момент голова трески оторвалась и мягко шлёпнулась на пол – попугай Рона секунду назад отсёк её. – Объявление касается всех. Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трёх Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвёртого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнёра и с младших курсов…

Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парвати Патил ткнула её в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились на Гарри. Профессор МакГонагалл и бровью не повела. Вопиющая несправедливость, обиделся Гарри: им с Роном только что от неё досталось, хотя ничего такого они не сделали.

– Форма одежды – парадная, – продолжила МакГонагалл. – Бал начнётся в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в полночь. И ещё несколько слов… – Профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. – На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами, – проговорила она с явным неодобрением.

Лаванда ещё громче хихикнула. На этот раз Гарри понял, что её рассмешило: профессор трансфигурации всегда носила тугой пучок на затылке, не позволяла себе ходить распустёхой в прямом и переносном смысле.

– Это, однако, не значит, – профессор строго оглядела класс, – что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит.

Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на перемену, прятали учебники в сумки, сумки закидывали через плечо.

Профессор МакГонагалл, стараясь перекричать шум, попросила Гарри ненадолго задержаться.

Решив, что ему предстоит головомойка за обезглавленную треску, Гарри мрачно проследовал к учительскому столу.

Подождав, пока весь класс уйдёт, профессор МакГонагалл сказала:

– Чемпионы, Поттер, и их партнёры…

– Какие партнёры?

Профессор подозрительно глянула на него, как будто ожидала насмешки.

– Партнёры для Святочного бала, – сказала она строго. – Другими словами, партнёры для танца.

У Гарри внутри что-то ёкнуло и оборвалось.

– Партнёры для танца? – Он покраснел до ушей и поспешно прибавил: – Я не танцую.

– Придётся! – Профессор опять стала сердиться. – В Хогвартсе существует традиция: бал открывают чемпионы в паре с выбранным партнёром.

Гарри вдруг представил себя в цилиндре и фраке, и его сопровождает девушка вся в оборках и бантиках: так наряжалась тётя Петунья, собираясь на приём, устраиваемый фирмой дяди Вернона.

– Я не танцую, – повторил он.

– Но такова традиция, – твёрдо заявила профессор МакГонагалл. – Ты чемпион Хогвартса и будешь делать то, что положено его представителям. Так что подумай, пожалуйста, о партнёрше.

– Но я…

– Ты слышал, что я тебе сказала? – не допускающим возражения тоном проговорила МакГонагалл.