Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Гарри, постой!

Чжоу ждала Седрика внизу.

Седрик дал понять, что не хотел бы говорить при Роне, Рон хмуро пожал плечами и пошёл наверх.

– Послушай, Гарри, – начал Седрик, – я у тебя в долгу за дракона. Ты открывал золотое яйцо? Оно у тебя воет?

– Ну, воет.

– Тогда… прими ванну, ясно?

– Что-что?

– Прими ванну… только захвати с собой яйцо. Открой его в горячей воде и послушай. Это наведёт тебя на мысль, поверь мне.

Гарри вытаращил глаза.

– Только иди в ванную старост. Пятый этаж, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. Пароль – «Сосновая свежесть». Ну всё, мне пора, пойду кое с кем попрощаюсь…

Седрик снова улыбнулся и побежал вниз, где его ждала Чжоу.

Гарри побрёл один к себе в башню. Какой странный совет? Как это ванна поможет разгадать загадку воющего яйца? Может, это Седрик так шутит? Может, хочет выставить его дураком, чтобы он в глазах Чжоу не выдержал сравнения с Седриком?

Полная Дама и её подруга Ви мирно похрапывали в раме. Гарри долго им кричал пароль «Светляки», наконец докричался, они проснулись, ну его ругать, но всё же проём открыли. А в гостиной его ожидала неожиданная сцена. Рон с Гермионой с красными лицами стояли метрах в трёх друг от друга и орали что было мочи.

– Тебе это не нравится, да? Но ты прекрасно знаешь, что надо было делать! – кричала Гермиона. Красивый узел на затылке растрепался, лицо от гнева перекосилось.

– И что же мне надо было делать?

– Самому пригласить меня на бал, и не в последнюю минуту, когда уже некого выбирать!

Рон хотел что-то сказать, но только открывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Гермиона развернулась на каблуках и вихрем взлетела по лестнице в свою спальню. Рон обернулся к Гарри.

– Видел? – ошеломлённо выпалил он. – Совсем ничего не поняла!

Гарри промолчал: он был счастлив, что помирился с Роном, и решил не учить его сейчас уму-разуму – ведь Гермиона-то поняла всё гораздо лучше, чем Рон.

На второй день Рождества все спали долго. Днём в гостиной было хоть и людно, но тихо. Разговаривали неохотно, часто зевали. Гермиона сидела с Живоглотом на коленях и почёсывала его за ухом – кот благодарно мурлыкал. Волосы у неё снова торчали пышной копной, и она призналась Гарри, что перед балом хорошенько полила их снадобьем «Простоблеск» для укладки волос.

– Это снадобье только для балов, с ним так много мороки!

Рон и Гермиона держались друг с дружкой учтиво-холодно, о вчерашней ссоре не вспоминали, как будто заранее договорились. Утром Гарри и Рон сразу же рассказали Гермионе о прогулке Хагрида с мадам Максим. Узнав, что Хагрид – полувеликан, Гермиона только пожала плечами, её эта новость не потрясла, как Рона.

– Что ж тут такого? Я так и думала. Он, конечно, не настоящий великан, настоящие семь метров ростом. И что их бояться? Не все же они злодеи и убийцы. Не боимся же мы подряд всех оборотней. Глупости!

Рону пришло в голову едкое замечание, но он смолчал, опасаясь, должно быть, новой ссоры. Он ограничился тем, что поджал губы и покачал головой. Правда, когда Гермиона отвернулась.

Пора было браться за домашние задания; в первую неделю каникул делать ничего не хотелось, казалось, впереди много времени. Принесли учебники, пергамент и перья и нехотя, с кислыми минами принялись за работу. Гарри всё чаще поглядывал на календарь.

До 24 февраля рукой подать, а за разгадку золотого яйца он ещё и не брался. Всякий раз, зайдя в спальню, Гарри доставал яйцо, раскрывал и внимательно слушал: не будет ли на этот раз какого знака? Он силился вспомнить, не напомнит ли вой о чём-нибудь? Кроме оркестра поющих пил – ни о чём! Пробовал закрыть и трясти яйцо – не изменится ли звук? – но оно выло по-прежнему. Гарри задавал яйцу вопросы, орал что есть мочи, перекрикивая вой, – всё без толку. Даже кинул его разок об стену, на успех, впрочем, не надеясь.

Конечно, он вспоминал подсказку Седрика, но Седрик был у него не в чести, и Гарри решил пока обойтись без его помощи. Да пожелай Седрик и правда помочь, сказал бы прямо, чего намекать-то… Сказал же ему Гарри о драконе. А Седрик взамен советует искупаться в ванне. Хорош совет! Нет уж, обойдёмся без его помощи, пусть разгуливает по замку рука об руку с Чжоу.

За такими раздумьями кончились каникулы. Гарри нагрузил сумку книгами, пергаментом и перьями и стал, как всегда, ходить на уроки. А золотое яйцо продолжало мучить, словно жёрнов на шее, как будто вдобавок к тяжеленной сумке он ещё и яйцо носил с собой на занятия.

На улице по-прежнему лежали сугробы; стёкла теплицы профессора Стебль заросли ледяными узорами, гляди не гляди, ничего за окном не увидишь. На урок ухода за волшебными животными в такой холод ох как не хотелось идти.

– С соплохвостами не замёрзнешь, – буркнул перед уроком Рон, – придётся от них побегать. А то ещё хижину Хагрида подожгут – совсем будет жарко!

Снегу навалило за ночь! До хижины добрались, проваливаясь по пояс. У двери их встретила пожилая колдунья с короткой стрижкой и выдающимся вперёд подбородком.

– Быстрее, звонок прозвенел пять минут назад! – ещё издалека недовольно приказала она.

– Вы кто? А где Хагрид? – спросил её Рон.

– Моя фамилия Граббли-Дерг, – представилась колдунья. – Я буду временно вести у вас уход за волшебными животными.

– А Хагрид где? – повторил громко Гарри.

– Нездоров.

За спиной у Гарри кто-то злорадно хихикнул. Он обернулся – к хижине приближался Драко Малфой с прочими слизеринцами. Их нисколько не удивило появление профессора Граббли-Дерг.

– Идёмте за мной. – Учительница пошла вдоль загона, где ёжились и подрагивали от холода огромные золотые лошади Шармбатона.

Гарри, Рон и Гермиона двинулись следом, то и дело оглядываясь на хижину Хагрида: окна занавешены – может, у Хагрида жар и он лежит там совсем один.

– А что с ним? – едва поспевая за учительницей, спросил Гарри.

– Не ваше дело, – отрезала Граббли-Дерг, словно Гарри спросил из праздного любопытства.

– Очень даже моё, – возразил Гарри. – Что с Хагридом?

Но профессор как будто оглохла. Обогнули загон – лошади для тепла сбились в кучку – и пошли дальше к лесу. На опушке к одному из деревьев был привязан великолепный единорог.

Девочки так и ахнули.

– Какой красивый! – всплеснула руками Лаванда Браун. – Где она его раздобыла? Их так трудно поймать!

Единорог был чистейшей белой масти, и по сравнению с ним даже снег выглядел сероватым. Он волновался, месил золотыми копытами снег, то и дело вскидывая голову с прямым, как стрела, рогом.

Гарри устремился было вперёд, но профессор Граббли-Дерг остановила его, больно ткнув в грудь.

– Мальчикам остаться. Единороги предпочитают женскую руку. Девочки, вперёд, осторожнее. Идём медленно, не торопясь…