Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

Гарри, Рон и Гермиона сидели за последней партой на уроке заклинаний. Проходили Отбрасывающие чары, которые действовали как Манящие, только наоборот. Профессор Флитвик снабдил студентов подушками: другие предметы, что были в классе, могли больно ушибить или даже повредить что-нибудь. Учитель полагал, что уж подушкой-то, даже если она полетит не туда, никого не пришибёшь. Так-то оно так, да вышло всё по-другому. Невилл, к примеру, всё норовил вместо подушки запустить что-нибудь ещё, раз даже самого профессора Флитвика запустил.

– Забудь ты об этом яйце хоть на минуту! – проворчал Гарри, а мимо со свистом безропотно пролетел профессор Флитвик и угодил на высокий шкаф. – Послушай лучше, как Снегг с Грюмом…

Студенты так увлеклись весёлыми полётами подушек, что не обращали больше ни на что внимания, и можно было спокойно поговорить. Гарри пол-урока шёпотом пересказывал приключения прошедшей ночи.

– Снегг сказал, что Грюм обыскивал и его кабинет? – спросил шёпотом Рон и с живым интересом в глазах взмахом волшебной палочки кинул подушку, она взвилась в воздух и сбила с Парвати шляпу. – Выходит… может, Грюм и за Снеггом приглядывает, как за Каркаровым?

– Может, Дамблдор его вовсе и не просил, – ответил Гарри и задумчиво повёл волшебной палочкой, его подушка перекувырнулась на парте и плюхнулась на пол. – Грюм вроде говорил, будто Дамблдор позволил Снеггу исправиться. Потому и держит его здесь.

– Да что ты! – Рон расширил глаза, и очередная подушка взмыла в воздух, ткнулась в канделябр и шлёпнулась Флитвику на стол. – Слушай, а может, Грюм думает, что это Снегг подкинул твоё имя в Кубок огня?

– Уж ты скажешь! – Гермиона поджала губы и покачала головой. – Помнишь, мы думали, будто Снегг хотел убить Гарри, а оказалось – он его спас?

Она заклинанием откинула подушку; подушка пролетела весь класс и угодила как раз куда нужно – в коробку. Гарри закусил губу и поглядел на Гермиону. Снегг, и правда, однажды его спас… Но вот что странно: Снегг ненавидел Гарри, точно так же, как раньше ненавидел его отца, когда отец ещё учился в школе. Снегг обожал его наказывать за плохое поведение и не упускал случая отобрать у Гриффиндора очки, предлагал даже отчислить Гарри из школы.

– Мало ли, что сказал Грюм, – продолжала Гермиона. – Дамблдор умный, Хагриду и профессору Люпину он тоже поверил, и они его не подвели, другие им работу бы не дали. Значит, он и со Снеггом прав, и Снегг, хоть он чуточку и…

– Чёрный маг? – перебил Рон. – С чего бы тогда, по-твоему, ловцам чёрных магов обыскивать его кабинет?

– А вот зачем мистер Крауч прикидывается больным? – продолжала Гермиона, не обращая на Рона внимания. – Непонятно… То не может прийти на Святочный бал, а то ночью забрался в замок.

– Ты из-за этой эльфихи Винки Крауча не любишь, – сказал Рон и запустил подушкой в окно.

– А ты несправедлив к Снеггу, – парировала Гермиона и отправила следующую подушку в коробку.

– Надо узнать, что такого натворил Снегг и за что ему позволили исправиться, – пробормотал Гарри, кинул подушку, и она, к его удивлению, опустилась прямо на подушку Гермионы.

Сириус просил Гарри сообщать ему обо всём необычном, что делается в Хогвартсе, и Гарри тем же вечером написал, что мистер Крауч побывал в кабинете Снегга, и как Снегг говорил с Грюмом. Написав письмо, Гарри стал думать о том, что для него было сейчас важнее всего: как двадцать четвёртого февраля провести под водой без воздуха целый час.

Однажды Гарри рассказал Рону об аквалангах, и Рон предложил снова воспользоваться Манящими чарами и достать в ближайшем магловском городе в магазине акваланг, ласты и маску. Но Гермиона тут же в пух и прах разнесла его предложение, сказав, что даже если Гарри до двадцать восьмого февраля и сумеет научиться плавать с аквалангом (что сомнительно), то его наверняка исключат из Турнира за нарушение Международного кодекса волшебной секретности. Маглы обязательно заметят летящий в небе акваланг.

– Лучше всего, – сказала Гермиона, – превратиться во что-нибудь, например, в подводную лодку. Жаль, что мы ещё не проходили превращение человека! Оно будет только на шестом курсе. Лучше теперь и не пытаться, может плохо кончиться…

– Да уж, только перископа на голове мне и не хватало, – заметил Гарри. – Может, кого-нибудь заколдовать при Грюме? А он меня во что-нибудь такое и превратит…

– Станет он спрашивать, во что ты хочешь превратиться! – серьёзно сказала Гермиона. – Нет, тут нужно хорошенько подумать.

И Гарри с мыслью, что ещё немного и начитается на всю оставшуюся жизнь, снова обложился пыльными книгами и принялся искать заклинание, чтобы выжить без воздуха. Гарри, Рон и Гермиона проводили в библиотеке все большие перемены, вечера и даже выходные. Гарри выпросил у МакГонагалл разрешение посещать Особую секцию библиотеки, даже попросил помощи у сердитой, грифоподобной библиотекарши мадам Пинс, но нужного заклинания они так и не нашли.

Гарри то и дело от отчаяния прошибал холодный пот, и он стал рассеян на уроках. Гарри никогда раньше не обращал особого внимания на озеро, он к нему привык так же, как к Запретному лесу или к самому замку. Теперь всякий раз, садясь в классе у окна, он всё глядел и глядел на огромное зеркало из ледяной воды стального цвета, а тёмное дно озера представлялось ему таким же далёким, как луна.

Так же, как и перед схваткой с хвосторогой, время стало куда-то улетучиваться, словно часы заколдовали, и они ужасно заспешили. До двадцать четвёртого февраля – неделя (ничего, ещё есть время)… пять дней до двадцать четвёртого (пора бы уже что-то найти)… три дня (пожалуйста, ну, хоть что-нибудь! Ну, пожалуйста…).

За два дня до второго тура у Гарри пропал аппетит. В понедельник во время завтрака вернулась бурая сова с ответом от Сириуса, и это была единственная за всё время отрада. Гарри отвязал свёрнутый в трубочку кусок пергамента, развернул и прочитал:

Сообщи дату следующей прогулки в Хогсмид.

Это было самое короткое письмо Сириуса. Гарри поглядел, не написано ли чего на обороте, но там было пусто.

– Только через выходные, – прошептала Гермиона, прочитав записку через плечо Гарри. – На вот моё перо, отправь сейчас же сову обратно.

Гарри написал число и месяц прямо на обороте записки Сириуса, привязал её к лапе бурой совы, и сова улетела. Гарри грустно поглядел ей вслед. А чего он ещё ждал? Совета, как продержаться под водой час без воздуха? Торопился написать про разговор Снегга с Грюмом и совсем забыл спросить про загадку яйца.

– Зачем ему знать день посещения Хогсмида? – удивлённо спросил Рон.

– Не знаю, – ответил Гарри. Записка была так коротка, что вся радость исчезла, и Гарри снова приуныл. – Пойдёмте, сейчас уход за волшебными животными…