Владимир Крепс - Путешествие становится опасным

Капитан Воронцов?

Капитан Воронцов.

К походу готов.

Тартарен.

Лемюэль Гулливер?

Гулливер.

Не скрою от вас, друзья, за мной дело не станет.

Тартарен.

Карл Фридрих Иероним Мюнхгаузен?

Мюнхгаузен (ворчливо).

Ах, Тартарен, где ваша наблюдательность следопыта: я давным-давно расположился в моем любимом кресле?

Тартарен.

Капитан корвета «Коршун»?

Капитан корвета «Коршун».

Я и мой корвет готовы к выходу в море.

Капитан Воронцов.

На корвете через пески? Отставить! Тут больше подойдут корабли пустыни!

Тартарен.

Идея! Я сейчас свистну преданного верблюда, описанного в моем романе самим Альфонсом Доде.

Свист. Топот. Встревоженный рев дромадера.

Гулливер (в восторге) .

Умница! Ваш любезный верблюд привел еще несколько своих коллег по Сахаре.

Тартарен (командует) .

Караван, в путь! На страницы арабских сказок…

Шелестят страницы. Удаляющийся перезвон верблюжьих колокольчиков. И снова возникают литавры и трубы на фоне многоголосого песнопения плакальщиц.

Плакальщицы.

Звонкие удары гонга. Все стихает.

Царь Шахрияр.

Наш придворный летописец! Пиши в дворцовую книгу царя Шахрияра…

Придворный летописец.

Ловлю слова высокой мудрости на острие пера.

Царь Шахрияр.

По нашему повелению Шахразада будет казнена, если в эту тысяча вторую ночь она не усладит наш слух сказкой новых времен! И ее заступники тоже будут обезглавлены. Шахразада, говори!

Дик Сенд (тихо) .

Для начала возьми эту бутылку и распечатай ее.

Шахразада.

Дошло до меня, о счастливый царь, что эту бутылку с сургучом прислала Лена Могилевцева из города Алушты в Крыму.

Царь Шахрияр.

Слышал. Это владение крымского хана Гирея.

Артур Грэй.

Нет, ваше величество. Алушта — это знаменитый детский курорт Министерства здравоохранения, а никакого не хана Гирея. Лишь Черное море осталось на своем месте.

Шахразада.

В этой бутылке, выброшенной на морской берег, заключен не джинн, а правдивая сказка о дельфинах. Слушай, мой повелитель… (Читает.) «Некоторые виды дельфинов хорошо уживаются в неволе, где проявляют большие способности к личной и групповой дрессировке. Они быстро обучаются цирковым трюкам, по команде выполняют различные упражнения. Обладают сложной звуковой сигнализацией, издают и воспринимают звуки и ультразвуки. И даже могут подражать человеческому голосу. Дельфины отлично владеют эхолокацией, при помощи которой находят пищу и ориентируются под водой. Некоторые виды дельфинов могут развивать скорость до пятидесяти километров в час, обгоняя лучших арабских скакунов! И выпрыгивают из воды на высоту до пяти метров, подобно струям большого фонтана в дворцовом саду. В неволе они с прыжка берут корм из рук человека, плавают в упряжке, буксируют лодки, звонят в колокольчик, подносят брошенные в воду предметы, прыгают через затянутый бумагой или горящий обруч, точно забрасывают мяч в корзину и многое другое. В открытом бассейне близ города Гонолулу перед несколькими сотнями зрителей дельфины исполняют групповой танец с кувырканием и раскланиваются, а один из них громко произносит фразу «Йес, о’кей!»

Придворный летописец (откашливаясь) .

Осмелюсь спросить… на каком это языке?

Дик Сенд.

На английском, уважаемый дедушка-летописец. «Да, все в порядке!»

Царь Шахрияр (с интересом) .

Шахразада, говори!

Шахразада.

«…Дельфины необычайно быстро дрессируются. Если на дрессировку собаки тратится до полутора лет, лошади — до шести лет, то дельфина можно обучить за полгода. Они сами изобретают всевозможные игры. А первый дельфиний цирк был открыт в 1946 году в штате Флорида. Дельфины настолько сильны, что разрывают на части крупных акул. Но не известно ни одного случая нападения дельфина на человека!..»

Царь Шахрияр (в изумлении).

Неужели они настолько умны?

Шахразада.

Судите сами… Если верить Лене-ханум из Алушты, то профессор зоологического института в Базеле Портман разработал свою таблицу «умственных способностей». Он считает, что на первом месте стоит человек: двести пятнадцать баллов. На втором — дельфин: сто девяносто, на третьем — слон, а обезьяна — лишь на четвертом.

Царь Шахрияр.

Я восхищен твоим рассказом. Снять кандалы с прекрасной Шахразады!

Звон падающих кандалов.

Придворный летописец.

Великий царь, мои песочные часы отмерили всего пять минут тысяча и второй ночи.

Царь Шахрияр (милостиво) .

Шахразада, говори!

Шахразада (после паузы) .

Но у меня нет другой сказки новых времен.

Царь Шахрияр.

Эй, палачи!

Удар гонга.

Артур Грэй.

Погодите, ваше величество. Позвольте мне, как соседу по книжной полке, помочь прекрасной сказочнице.

Царь Шахрияр.

Говори!

Артур Грэй.

Нам пишет Лена Бондарь из села Жарикова. Это Приморский край. Пограничный район. (Читает.) «До дна осталось 50 метров, 45, 40…» — отсчитывает в репродукторе далекий голос. Люди на капитанском мостике затаив дыхание вслушиваются в эти слова. Жарко светит солнце. Плещут волны. А далеко внизу, на глубине почти одиннадцати километров, медленно опускается в черную бездну батискаф — глубоководный корабль. Продолговатый, почти как у подводной лодки, корпус-поплавок заполнен бензином. Бензин легче воды, поэтому батискаф не тонет. Электромоторы вращают гребные винты и приводят корабль в движение, а энергию моторам, механизмам и приборам, сильному прожектору дают аккумуляторы. К поплавку снизу прикреплен шар с толстыми стенками из прочнейшей стали, в котором сидят люди. Четыре с половиной часа назад они нажали кнопку «Спуск», выпустили часть бензина и начали погружаться. Все глубже, глубже… За толстым стеклом иллюминатора быстро меркнет дневной свет. Вокруг мрак и холод глубин, куда никогда не проникает солнце. В луче прожектора проплывают невиданные рыбы. Наконец исчезли и рыбы. Электрический луч осветил дно. «Мы на дне бездны», — сообщает один из исследователей. А теперь — подъем. Опять нажатие кнопки. Из специального отсека высыпается стальная дробь, которую удерживал сильный электромагнит. Облегченный, батискаф всплывает. К солнцу! К свежему океанскому ветру!..»