Евгения Клепацкая - Кранфуриум. Рассказы. Часть первая

Девчушка перехватила теплые рукоятки, села на место деда и опустила сине-зеленые лопасти в чёрную воду. Она попыталась сдвинуть их, но девчачьих сил не хватило продвинуть даже на сантиметр. Испуганно озираясь, она дала понять, что не может ничего с ними сделать.

– Подними лопасти выше. Ты их утопила слишком глубоко. Они должны ходить под самой поверхностью, чтобы вода будто обволакивала их, поднимаясь аккуратной горочкой над водой, – доносился шёпот из-за спины, а затем крепкие сухие руки перехватили маленькие кисти в заусенцах.

Показав, как управляться с веслами, мужчина отпустил руки и девочка продолжила сама. Левая рука отставала от правой и лодка начала разворачиваться, направляясь к берегу. Вдруг одно весло зацепило нить зелёной водоросли и девочку снова начало подташнивать от глубины, в которую уходило растение. Дедушка быстро перехватил весла

– Видишь, там коряги? Если на них напороться, то мы без лодки останемся. Ты устала?

– Да, рука уже перестала слушаться. Тяжело это всё оказывается.

Девочка передала рукоятки в сильные руки деда и юркнула назад на своё место.

В кустах раздался треск.

Огромная тень скользнула между деревьев и скрылась.

– Медведь? – сердце девочки долбилось о тонкие рёбра, а шум в ушах заставлял перехватывать дыхание.

– Тихо…

Дед быстро развернул лодку и направил её в обратный путь. Скользнув на приличное расстояние, он прошептал:

– Это другой.

Вернувшись на берег к своим друзьям, Женя рассказала о неожиданной встрече. Этой же ночью ребятами было принято решение сделать всё, чтобы утром взрослые собрались домой.

Спустившись глубокой ночью с машины, где они ночевали эти весёлые три дня, в полной темноте, две девчонки перевернули тяжёлую коробку с бутылками и некоторым количеством продуктов. Сидящие за костром взрослые не отреагировали на шум и продолжали разговаривать. Хлопнув друг друга по рукам, девчонки снова залезли в машину с помощью мальчишек и принялись ждать утра.

– Это был медведь? – шептались взрослые утром у машины, в кузове которого сопели дети.

– Я не думаю. Он бы и продукты съел.

– Они?

– Да, устала наша ребятня тут.

Весна в посёлок всегда приходила неожиданным потопом. Реки вдоль того, что называется дорогой, разливались мощным потоком. Глиняные шматы вывороченные на обочины затрудняли любое движение, будь то пеший или автомобиль. Всё же пересыпать глиной переулок было не самой мудрой идеей для этого поселка. Две колеи посередине дороги. Единственные, кто не обращал внимания на происходящее – дети. Им были важны несущиеся бурной рекой ручьи с щепками. Дощечки-кораблики резвились среди волн, искрившихся в лучах тёплого весеннего солнца.

Так начиналась весна Жени. Маленькой девочки, чьи руки теперь постоянно были серого цвета и ужасно шелушились. Тонкие маленькие кисти ныряли в лужи и доставали ушедшие под воду "корабли".

– Как поживают твои корабли? – сквозь сон родной голос слышался по-особенному тёплым.

– Представляешь, там был та-а-акой водоворот! И он выплыл! Представляешь, да? Выплыл! Сам! – шептала девочка, почти срываясь на крик.

– Представляю! Ты такая счастливая была сегодня. А вот почему в школе опять слёзы?

В горле девочки опять застрял комок. Хотелось отвернуться и закрыть эту тему, чтобы кранфур не слышал, как голос начинает дрожать и сдавливается, будто она проглотила кусок липкого хлеба. Но, Женька понимала, что от голоса в голове ей уйти не получится, даже если спрятаться под кроватью.

– Я не хочу, чтобы меня не любили. Я хочу, чтобы я всем нравилась! Чтобы меня считали хорошей! А они… они цокают за спиной… – всхлипывала девчонка.

Перед глазами Женьки снова оказалась картинка сегодняшнего дня. Впервые ей не хотелось тянуть руку, чтобы отвечать по уроку. Только она поднималась со своего места, как за спиной раздавались громкие и чёткие цоканья одноклассниц, которые перелетали от одной парты к другой. Смешки сбивали с мысли и, кроме как глотать слёзы обиды, Женя больше ничего не могла. В поисках помощи она смотрела то на учителей, то в окна, то опускала глаза на свои пальцы с огрызенными ногтями. Ответа по уроку не следовало, учителя усаживали её на место и продолжали урок.

– Зачем тебе это? – невозмутимо спросил кранфур.

– Как это, зачем?! – вспыхнула от негодования белокурая девочка, – Это же так прекрасно, когда тебя все любят, делятся с тобой и хотят сидеть с тобой за одной партой!

– Нельзя быть хорошей для всех. Тебе же здоровье не позволит, Дружок. Если ты будешь переживать о том, чтобы понравится твоему соседу по парте и учителю на одном уроке ты превратишься в плохую для большинства. Это такой вот замкнутый круг, Жень.

– Вот скажи, почему плохой для всех быть можно, а хорошей – нет?

– Ты не права. И плохой для всех быть нельзя. Даже, если ты будешь самым ужасным человеком на земле, тебя все равно будет кто-то любить и считать, что ты поступаешь правильно.

– Меня не любят девочки… – протянула Женька.

– Зато у тебя есть Ромашка, родители, сестрёнка, тётя и даже я. Зачем тебе куча тех, чьё мнение не важно, если есть хотя бы один человек, которому ты доверяешь? – возмутился Ноум.

– Я не думала, – погрузилась в раздумья она.

– Самая большая проблема человечества: "Я не подумал", – хихикнул Ноум.

– То есть, быть плохим человеком – это тоже не плохо? Это получается, что всё равно есть человек, который и плохого считает хорошим, да? – медленно тянула предложение девочка.

– Любой человек для чего-то нужен.

– И убийца?

– Сложный вопрос, Женька. Очень сложный.

– Ты не можешь на него ответить?

– На него, скорее, нет истинного ответа.

– Совсем-совсем?

– Совсем-совсем. Просто, если думать глобально, ну, то есть, в размерах всей планеты – в существовании таких людей есть какой-то смысл.

– Это как про букашек. Все букашки важны, все букашки нужны. Даже нудные и противные комары. Не существовал бы и мир без какой-то бабочки. Ведь так?

– Именно, Жень.

– Значит, мне не стоит переживать, что я им не нравлюсь?

– Я об этом тебе и говорю, Дружок. В твоём окружении всегда будут те, кто тебя не полюбит и будет думать, что ты делаешь что-то неправильно. Всегда, Жень. Запомни это. А раз выхода нет, то зачем обращать внимание на это? – Задал вопрос Ноум и, не дожидаясь ответа спросил – Хочешь, я тебе кое-что скажу?

– Да, конечно!

– Ни с одной из этих девочек ты больше не будешь общаться, – Женя снова почувствовала, как Ноум улыбается.

– Как это?

– Вот так. Когда ты закончишь школу, встретишь их ещё раза два, не больше. А остальных и того меньше. Зачем тогда переживать?