Лента Ососкова - Лесь с Ильинки-улицы

… Лесь переждал какое-то время и уже хотел неторопливо, не привлекая ничьего внимания, тронуться скоренько (но — неторопливо!) в сторону метро: ставить эксперименты и испытывать судьбу вблизи от дома расхотелось, — но тут к дому подъехал чёрный автомобиль. Парковаться не стал, а остановился посреди переулка.

Вот этого Лесь, и без того изрядно напуганный и напряжённый, уже выдержать не смог. Словно перепуганный заяц он стремглав бросился прочь, птицей перелетел через заборчик, через клумбу, через ещё один заборчик и понёсся так, что пятки горели. Казалось, подошвы у кед скоро задымятся…

Кажется, за ним кто-то бежал. А может, и нет, может, это сердце столь оглушительно колотилось в горле, мешая дышать. Где-то далеко над домами? — еле уловимая вспышка молнии. Громыхнуло — Лесь на мгновенье присел, потом снова побежал, всё вперёд и вперёд. Он вылетел на тротуар улицы и, не замедляя хода, бросился через дорогу, рывками, увиливая от рассерженных машин. Кто-то в спину крикнул ему, что он псих. Лесь, если бы мог в этот момент связно думать, с этим бы согласился.

Снова громыхнуло, уже ближе. Лесь бежал, задыхаясь, до боли вколачивая ноги в асфальт…

Привёл его в себя начавшийся дождь. Первые капли Лесь не заметил, только сбавил шаг, потому что дышать уже было невозможно, каждую порцию воздуха приходилось с силой загонять в лёгкие. А потом вдруг почувствовал, как на горящую щёку упала большая холодная капля. А потом другая — на голую руку. И ещё одна, и ещё, всё чаще и чаще. Лесь остановился, задрал голову и некоторое время просто бездумно стоял в каком-то дворе, подставляя горячее лицо дождю.

Вода скапливалась и стекала за шиворот. Сверкнула молния — и секунд через пять прокатился над домами гром. Это окончательно прочистило мозги, и Лесь осмотрелся, пытаясь сообразить, где находится, и вспоминая, где бежал.

Панфёрова, дворы, гаражи, снова дворы, дома-дома-дома, выскальзывающий из-под ног асфальт, Гарибальди — две улочки и зажатый между ними вытянутый клочок парка… Лесь потряс головой, возвращаясь в реальность.

Так, Гарибальди. Значит, он никуда особо не сворачивал, а нёсся по прямой, и проспект должен быть по правую руку…

Лесь повернулся направо и медленно побрёл по тротуару туда, где, предположительно, должен был пролегать Ленинский, — и действительно вышел вскоре на него.

И куда теперь?.. Звонить маме прямо здесь не хотелось — всё-таки, дом недалеко. Как-то спокойнее, когда ты находишься где-нибудь на другом краю Москвы. В… ну, пусть будет Бибирево, например. Серая ветка, самый верх… Пока доедет — заодно и мысли в порядок приведёт. А перед этим ещё доберётся до метро Университет, на котором столь неожиданно оказался вчера… Как всё перевернулось всего за несколько дней. Пойти сегодня, что ли, к Тохе? Его мать в курсе, переночует у них. А завтра… завтра видно будет, что там дальше судьба подготовила, какие сюрпризы.

Но сначала — позвонить маме. Откуда-нибудь с Бибирево.

Лесь перешёл проспект — и тут как раз подкатил на остановку двадцать восьмой троллейбус. Лесь его знал — этот доедет аккурат до метро.

Троллейбус свернул на улицу Марии Ульяновой и неторопливо поехал по ней. Лесь, примостившись в конце вагона, глядел на покрытое бегущими вниз каплями дождя стекло и изредка вздрагивал, когда доносился отдалённый гром.

"Люблю грозу в начале мая!"

-… Остановка "станция метро Университет". Следующая остановка — "Цирк", — уведомил диктор. Лесь очнулся, заморгал — кажется, умудрился задремать — и поспешно сбежал по ступенькам на улицу.

… Немного волнуясь, он непослушными пальцами вынул из телефона аккумулятор, симку, бережно спрятал карточку в карман, вставил на её место старую, поверх — аккумулятор, но крышку закрывать не стал, чтобы можно было быстро всё обратно "пересобрать".

Шумела дорога, шумели ларьки, шумели идущие от метро и в метро люди. Но вообще здесь было тише, чем у станции где-нибудь ближе к центру…

Включив телефон, Лесь присел на заборчик, чтобы не мешать людям торопиться мимо него, набрал мамин телефон, вздохнул и поднёс мобильник к уху.

Ту-у… Ту-у…

Ту-у… Ту-у…

Ту-у…

- Лесь?

- Мама?!

- Почему не звонил? И телефон выключен… Я волнуюсь!

- Извини, мам… Я потом расскажу. Как ты?

Мамино неодобрительное молчание, но Лесь чувствовал теперь себя уже достаточно взрослым, чтобы беречь маму от всяких потрясений из жизни её беспокойного сына.

Наконец мама сдалась:

- Да я ничего. Лежу целыми днями, ничего не делаю… Таня говорила — ты что-то давно у них не появлялся…

Лесь сглотнул: ничего себе "давно"! Ни разу не появился, между прочим. Только позвонил однажды от Тохи, чтобы не волновалась: потом приедет, пока у соседки поживёт или у друзей. И не стал слушать никаких возражений.

Хорошо, что тётя Таня маме ничего не рассказала.

- Да я сегодня к ней поеду, наверное, мам… Или у Тоши переночую. Знаешь, как удобно от него в школу идти? Три минуты!

- А Тошина мама?

- Она не против, — как можно беспечнее пожал плечами Лесь.

Мама поколебалась, но спорить не стала. А Лесь вдруг почувствовал, как защипало в носу, и жалобно спросил:

- Ма-ам… Ты когда вернёшься, мам?

- Не знаю, Леська… Если всё будет хорошо — послезавтра отпустят, но ненадолго, на пару недель всего.

- Послезавтра?! — выдохнул Лесь, и в носу защипало ещё сильнее, но на этот раз от радости. Всего два дня — и всё позади! — Это… Это здорово, мам!

- Мне тоже хочется поскорее домой, — со вздохом признала мама и тут же сменила тему, с беспокойством уточнив: — Ты нормально ешь? Где? К Вере Семённе заходишь?

- Иногда к ней, иногда сам готовлю, иногда у Тохи обедаю… — стараясь, чтобы голос прозвучал как можно беспечнее, перечислил Лесь и вдруг поймал себя на мысли, что слишком часто Тоху упоминает.

А вдруг мамин телефон они всё-таки прослушивают?! Тогда к Тоше больше нельзя…

- Ну ты смотри у меня, Елисеич, — разгадала всю, с её точки зрения, хитрость мама. — Если похудел-побледнел — тебе не сдобровать!

- Ага! — радостно согласился Лесь, который сегодня вообще не обедал ещё — и не собирался. Да и насчёт ужина надо ещё было решать, ехать ли к тётке или нет.

Ещё немножко поболтав с мамой о том, о сём, успокаивая её, как только мог, Лесь наконец повесил трубку и быстро перебрал телефон, вставляя новую симку обратно. Ну, теперь надо всяко в сторону метро, а там уже доехать до центра и решать, на какую ветку…

Уже ныряя в подземный переход Лесь обернулся — и с обмиранием сердца увидел направляющегося в его, уж наверняка именно в его сторону полицейского… И в который уже раз за день дал стрекоча, понимая, что судьба его вновь уберегла, на какие-то секунды опередив неприятности.