Лента Ососкова - Лесь с Ильинки-улицы

- Давай! — радостно поддержал Лесь. Ему тоже было жарко, а ещё хотелось есть — как и все в храме, он перед службой не завтракал. Пока папа неспешно покупал воды и пил её, ледяную, из запотевшей бутылки мелкими глотками, мальчик разве что подпрыгивал от нетерпения, и, наконец, был вознаграждён холодной водой и рассказом:

- Итак, если вернуться к самому-самому началу, когда вы с мамой так лихо от меня исчезли… Из командировки я вернулся только через месяц, да и то сразу же уехал снова, не имея возможности начать вас разыскивать. Юра по моей просьбе порыскал по Казани, по Елабуге, где раньше Олины родители жили… Бесполезно. Сам я поисками заняться не мог вплоть до мая.

- Работа, да? — посочувствовал Лесь.

- Она самая. "Есть такая работа…" и далее по тексту. Горячая пора. В один из кратких "перерывов" я успел попросить единственного из бывших моих сослуживцев, о котором я знал, что живёт в Москве, разыскать Татьяну — ну, тётку твою, Олину сестру, потому что почти точно был уверен, что Оля уехала к ней. Ну куда вам ещё было податься?.. Если ты ещё не понял — я про Серёгу по прозвищу Ийон Тихий — ведь так его племяшка звала, да?

- А Ленка разве племянница? Мне казалось…

- Не знаю, как-то даже не интересовался. В общем, — папа отобрал у Леся бутылку и сделал ещё несколько глотков, — я был по горло занят и, даже получив адрес от Серёги, не имел возможности с ней связаться. Ну а потом со мной связался уже этот твой "Центр охраны детства", вернее, те, кто их натолкнул на мысль о тебе. Не всё же там происходит просто так и методом тыка… Вот тут я понял, что как бы жарко ни было на службе, но с делами надо разгребаться и ехать в Москву. Тогда же Серёга сообщил мне ваш адрес, как уж он его вычислил — не спрашивай, он на это мастер. Я написал письмо…

- Но оно не дошло!

- Дошло, дошло, но мама, когда вернулась, его порвала и выкинула, тебе ничего не сказав. А ты ей зря не сказал про Центр сразу.

- Ей не до того было! — возмутился Лесь. — И вообще, беременным ведь нервничать нельзя!

- Ничего, она своё отнервничала в июле. Но возвращаясь к моему приезду в Москву… Помимо того, что я вполне официально поднял наших на твои поиски всеми доступными методами, я заявился и к Татьяне с вопросом, где благоверная, но она меня послала сразу и с порога. Только с третьей попытки я выпытал у неё адрес роддома, и — мы возвращаемся к тому, с чего я вообще начал рассказ.

Лесь фыркнул, представляя, как папа в чёрном плаще инквизитора выпытывает у тёти Тани адрес роддома.

- Ты не фыркай, догадываюсь я, о чём ты подумал… В общем, роддом. Красивая, достойная сериалов семейная сцена. На следующий день — ещё одна. На третий — Оля, как и сестра, сдалась. К тому же я сообщил ей, что наш дорогой Елисеич, — папа потрепал Леся по волосам, — нынче в бегах не только от злых ювенальщиков, но и от собственного родителя… Нет-нет, нос не вешаем, столько времени скрываться от ФСБ — это надо великий талант иметь!.. Мама прониклась, простила, и мы вместе начали думать.

- В храме был ты? — быстро перебил его Лесь.

- Я. А ты что, там тоже был? То есть, я зря пенял Серёге, что он мне дезу подкинул и не дал нормально с ним пятницу… отпраздновать.

- Был! Но я тебя не узнал. У тебя голос был какой-то… странный. И я вообще не думал, что ты можешь тут появиться…

- Голос… Уже и простудиться и охрипнуть на нервной почве нельзя!.. Опережая вопрос, сам тогда уж задам: так Василий Севашек — твой товарищ? И действительно его симка была у тебя?

- Ага, его.

- Так и думал, но его ты тоже заразил своей паранойей, поэтому наверняка я сказать этого не мог… Хотя мог спросить у твоего приятеля, Антона Маркова, но что-то не подумал тогда.

- А Тошу ты откуда знаешь?!

- Здрасте-приехали… Лесь, у тебя папа кто?.. Правильно. Тогда зачем спрашиваешь?

- Ну…

- Ладно-ладно. Тошу твоего я знаю от Алины Геннадьевны, когда она рассказала начало твоей славной истории — у неё свои счёты… с подобными Центрами. Ну а потом я заявился к нему на дачу — он мне и поведал. И про тебя, и про Семёнова с Центром, и про всё остальное…

- А ещё друг называется… Обещал никому не рассказывать! — даже обиделся Лесь.

- Ну, голова у него на плечах есть, паспорт и фотографии его убедили. Так что лучше скажи ему "спасибо".

- Ладно, ладно…

- Из Крутеньки я снова вернулся в Москву… Ну а потом ещё немного поискал тебя, а от Серёги узнал, что ты в кои-то веки раздумал бегать.

- Вот Ленка трепло…

- Она просто прекрасно знала, что её "дядька Ийон" не сдаст тебя Центру. Жаль, он ей не сказал, что он "сдаст" тебя мне.

- Да как она наверняка знать-то могла — сдаст-не сдаст!

- Ну, значит, верила. И была права… Ну вот, в общем-то, и всё. С сегодняшним днём всё ясно… Такая вот история у нас с тобой вышла. Не хуже приключенческой книжки, да? — и папа привлёк Леся к себе. Наклонился, щекотно дыша в темечко, и вдруг резко выпрямился: — Так, Ле-есь…

- Что, пап? — Лесь прекрасно разбирался в его интонациях и тут же отстранился, догадываясь, что заметил папа. Вернее — учуял.

- Кто мне обещал больше не курить?

Лесь смутился, виновато повесил голову… принюхался… и снова поднял взгляд, еле сдерживая хихикающее удивление:

- А… а ты разве не обещал?

Ильин-старший отвёл взгляд, и его сын победно улыбнулся:

- Ага, значит, я верно учуял!

- Верно, верно, — проворчал папа. — Нервы ни к… Кхм, ладно. Но всё равно: пачку — сдать.

Лесь с готовностью протянул сигареты, всё ещё улыбаясь. Ни капельки их жалко не было.

- Ява… Ужас, — вздохнул папа и выкинул пачку в урну. Потом подумал, и следом отправилась пачка его неизменного "Винстона". — Ну что, попытка номер два? К тому же с… пополнением в семье точно курить нельзя, — и протянул руку.

- Идёт, — ухватился за его ладонь Лесь и улыбнулся ещё шире. Папа отразил его улыбку и потянул за собой к дверям метро:

- Всё, забыли. Ещё вопросы есть? Вопросов не…

- Есть! Самый-самый последний! — перебил Лесь.

Ильин-старший вздохнул и махнул рукой:

- Ну, задавай. Но это — последний, а потом мы вовсю спешим к нашей маме навстречу, так что идём уже внутрь.

Лесь задумался, выбирая из всех возможных вопросов этот самый "последний". Наконец, уже спускаясь по эскалатору вниз, выбирает:

- А с дядей Витей что?

- С Семёновым пока неясно, но есть все шансы, что суд отклонит требования Центра, — улыбается Ильин-старший своей загадочной профессиональной улыбкой. — Всё, я ответил, ты обещал. Вернёмся к этому разговору к вечеру ближе, не раньше.

- Ладно…

Как раз в этот момент подъехал поезд, поэтому ехидно-обещающее "Но ве-ечером…" — папа не услышал.

… Сколько раз Лесь за это время бывал в метро — не перечесть. И не сразу сейчас до него доходит простая мысль — это навсегда. Он не уедет, не вернётся к Тимычу, в старую школу, в родной город… Он будет ездить в метро, болтать с Тошей и Василием, а ещё с Васильком, Леной — хотя на неё он всё-таки ещё самую капельку сердился, а Рюрика он обязательно попросит научить рубиться на мечах… и дочитает книжку про Кукшу, которая валяется в кабинете…