Наталья Реут - На румбе 202

— Куда ты? — загородил ей дорогу Коля.

— Может, отец еще не отчалил?

— Ну и что?

— Вас чтоб забрал!

— А у прожектора кто будет? Дядя? И потом — первей всего нужно найти рыбаков, потом уж с нами возиться! — крикнул юнга. — Вить, пошли!

— Куда? На «Труженик»? — спросил Витя.

— К прожектору. Надо, чтобы наш прожектор светил далеко в море… И в зенит… Чтобы дяде Софрону хорошо дорога была видна. А мы будем ждать команду с «Богатыря».

Отец Мишатки — Алексей Громов — заметил двигающиеся к кунгасу со стороны открытого моря два белых огонька и соскочил с банки [8] Банка — скамейка. .

— Товарищи, судно! Слышите, судно! Идет прямо на нас! Нас ищут!

Никто не отозвался. Закоченевшие рыбаки не слышали своего бригадира. Сидя по пояс в холодной воде в наполовину затопленном кунгасе, люди словно окаменели. А может быть, потеряли веру в спасение? Час назад, когда над ними пронесся, мигнув отличительными огнями, самолет, рыбаки еще могли радоваться. Они кричали, махали самолету снятыми с себя куртками. Но самолет исчез, и с каждой минутой уходили силы, гасла надежда. Вцепившись в борта, рыбаки почти бессознательно старались удержаться и не вывалиться из пляшущего на волнах кунгаса.

Бывалый рыбак Алексей Громов хорошо знал, что самое страшное в море — безразличие. Это состояние — уже переходный этап от жизни к смерти. Но ведь близится спасение, видны топовые огни, горящие на мачтах судна. Вот уже огромная черная тень медленно проползает мимо кунгаса. Очередной вал высоко подбросил кунгас на своем гребне, и бригадир увидел совсем близко мостик накренившегося в этот момент судна, разглядел стоящих на нем людей с биноклями, направленными в бушующее море. Нужно дать какой-нибудь сигнал. Сообщить на судно: «Вот мы. Скорей, пока люди еще нуждаются в вашей помощи».

Рискуя свалиться в море, бригадир поднимается во весь рост, машет людям, стоящим на мостике, пытается кричать. Но вместо крика из горла вырывается хрип, который не слышен даже сидящим рядом рыбакам.

Красный глаз левого бортового огня скользнул по согнутым спинам рыбаков, выцветил их на мгновение и растаял в темноте. Неужели и эти не заметили? Неужели и судно исчезнет в штормовом море, как уже исчез в небе самолет?

Алексей грузно опустился на банку и почувствовал, что к горлу подступал горький ком, готовый прорваться тоскливым волчьим воем. Нечеловеческим усилием воли он сдержался и бессмысленно уставился в темноту, в которой растворилось прошедшее мимо судно.

Но что это? В том месте, где только что погас красный огонек, зажглась зеленая звездочка. Увеличиваясь и покачиваясь на фоне черных туч, она движется ближе и ближе к Алексею Громову. Сжав до хруста в суставах мокрый борт кунгаса, бригадир еле сдержал острое желание прыгнуть прямо в волны и поплыть навстречу подмигивающему зеленому светофору. Значит, заметили! Значит, судно развернулось и идет обратно! Ведь это зеленый отличительный огонь, горящий на правом крыле мостика.

Не в силах больше находиться в бездействии, Алексей схватил за воротники курток двух ближайших к нему рыбаков, стал их трясти, толкать, бить.

Сначала рыбаки качались от резких рывков, как тряпичные куклы, но вот он ощутил слабое сопротивление одного из них, и вдруг оживающий рыбак выругался. Алексей сам никогда не ругался, терпеть не мог ругающихся людей, но в такую минуту даже эти слова прозвучали в ушах бригадира нежной музыкой.

Радист подал капитану Шапорину принятые с самолета ориентировочные координаты терпящих бедствие рыбаков и снова скрылся в радиорубке.

Склонившись над картой, Сергей Иванович нанес на ней маленькую точку и остро заточенным карандашом проложил к этой точке прямую линию. Затем измерил циркулем расстояние, отделяющее точку от местонахождения «Богатыря». Длина отрезка была не больше сантиметра, но фактически, в море, этот сантиметр растягивался на восемь миль. При таком волнении «Богатырь» сможет покрыть этот путь не меньше чем за час.

Отдав распоряжение вахтенному помощнику включить радиолокатор, капитан вышел в рулевую рубку. После ярко освещенной карты глаза не могли сразу адаптировать — привыкнуть к темноте, царящей в рулевой. Только через какое-то время стало заметнее лицо рулевого, подсвеченное мягким светом, льющимся от компаса.

— Курс триста сорок, — сказал капитан.

— Есть курс триста сорок, — откликнулся рулевой и повернул штурвал.

Капитан снял телефонную трубку прямой связи с машинным отделением.

— Вахтенный механик слушает, — зазвучал в трубке голос.

— Самолет обнаружил унесенных в море рыбаков, — сказал капитан. — Нельзя ли прибавить обороты? Иначе боюсь, что им наша помощь может не понадобиться.

— Ясно, товарищ капитан! Постараемся выжать все возможное.

Сергей Иванович повесил трубку и вышел на крыло мостика. Ураганный ветер ударил в лицо морской пеной. Покрытые белой кипящей пеной валы прыгали на палубу, бросались на лобовую переборку и, расколовшись об нее, вздымались вверх столбами водяной пыли.

Сергей Иванович отлично понимал, что снять с кунгаса рыбаков будет делом далеко не простым. Из-за тяжелой, заполнявшей трюмы соли качка «Богатыря» была настолько стремительной, что подойти к кунгасу вплотную нечего было и думать. Подать ему конец? Но и в том и в другом случае волна может ударить деревянную посудину о стальной борт «Богатыря» и разбить ее в щепки. А тогда гибель людей, сидящих в кунгасе, неминуема.

— Прямо по носу вижу какое-то суденышко — полагаю, кунгас с рыбаками, — доложил вахтенный помощник.

Сергей Иванович поднес к глазам ночной бинокль, но в белом пенном хаосе разглядеть ничего не удалось. Капитан подошел к выносному посту радиолокатора, — действительно, чуть правей курса «Богатыря» на экране плескалось изображение кунгаса.

— Дать сигнал «человек за бортом!» — скомандовал капитан. — Команде готовиться к спасательным работам! Подходить будем левым бортом!

Вахтенный матрос нажал кнопку, и по всему судну тревожно зазвонили звонки громкого боя.

— Команде готовиться к спасательным работам. Подходить будем левым бортом, — повторил команду капитана в микрофон судовой радиотрансляции вахтенный помощник.

Не прошло и минуты, как моряки заняли свои места согласно расписанию по тревогам. На мостике рядом с капитаном выросла фигура старпома и первого помощника; боцман с матросами потащили на левый борт штормтрап, кранцы, швартовные концы. На шлюпочной палубе у судового спасательного катера выстроилась команда спасателей.

Сергей Иванович поставил рукоятку машинного телеграфа на «малый ход» и снова стал пристально вглядываться в море. И как раз в этот момент услужливый вал подбросил почти на уровень мостика «Богатыря» кунгас, с которого Алексей Громов увидел проходящее мимо судно.