Евгений Титаренко - Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей

Никита тоже поднял голову.

Сели, приоткрыв рты и глядя то друг на друга, то дальше по коридорчику, то вверх, на узкий колодец, ведущий неведомо куда, то на яму под ним.

— Водопад, — подытожил свои наблюдения Никита.

Да, если поверить, что весь этот подземный лабиринт создали грунтовые воды или какие-то другие, доисторические, рожденные недрами земли жидкости, то здесь было что-то вроде водопада, который со временем выдолбил в камне круглую, глубокую яму, впоследствии наполовину заполненную глиной.

Петька отдал Никите схему, сам сползал метров на двадцать вперед, никаких новых коридоров не обнаружил. Никита еще раз вгляделся в крутой левый поворот на схеме, еще раз глянул вверх, сказал:

— Лезем.

Петька посветил в ствол шахты. Неизвестно, что ждало их выше, но у начала ствола было достаточно много каменистых уступов, чтобы опираться о них ногами.

— Лезу, — сказал Петька.

— Я тоже, — не захотел отставать Никита.

Петька сунул за пояс штык, перекинул через плечо веревку.

Никита взял в карман огарок свечи.

Мешки, луки и стрелы решили оставить внизу.

Путешественники были где-то в самом центре горы. И достаточно было чуточку подсесть породе над одним из подземных коридоров — они остались бы в центре горы навсегда. Но думать об этом было некогда.

Петька скрылся в черной дыре ствола. Фонарь в его руке едва виднелся. Никита зажег свечу и полез следом.

Ровный ствол нигде не сужался, не расширялся. Путешественники тщательно проглядывали стены и взбирались уже так долго, что казалось, мешки их остались где-то в бездонной пропасти.

Петька расцарапал руку, оберегая фонарь от ударов о камень. Никита ожег ладонь.

Обоим думалось уже, что шахте не будет конца, когда Никита услышал невнятный, но радостный Петькин возглас, и пятно фонаря над головой Никиты исчезло.

Никита поспешил следом и тут же чуть не поплатился за свою торопливость. Ноги его поскользнулись, и он повис, держась одними руками. Даже вскрикнуть не успел. Чувствуя, как немеют постепенно соскальзывающие руки, он, только снова опершись ногами о стены шахты, понял, что не догадался выпустить из онемевших пальцев свечу и потому держался вполсилы.

Петька, выглядывая в черноту ствола, ждал его. Он сидел на довольно просторной площадке у начала нового горизонтального коридора. Никита тяжело дышал рядом.

А Петька уже осматривал стены.

Натура человека загадочна. Еще час назад они твердо верили, что их ждут сокровища, теперь же, у самой цели, ибо крестик на схеме был именно здесь — у конца ствола, на горизонтальной площадке, теперь обоих встревожило боязливое сомнение, что либо они напутали что-нибудь, либо вообще ничего здесь нет.

Петька пробовал ковырять штыком зацементовавшуюся глину под ногами, но дно глиняного потока было ровным, сплошным.

Никита удалился метра на два в глубь коридора и шепотом позвал:

— Сюда!..

Петька мигом очутился возле него.

Никита нашел в стене камень с неровными краями, вокруг которого была едва приметная щель, и пытался ногтями вывалить его из стены.

Петька ударом в стену загнал кончик штыка между стеной и камнем. Осторожно навалился на штык, чтобы тот не выскочил из щели. Камень дрогнул и подался на какой-нибудь миллиметр вперед.

Этого движения можно было бы и не заметить, но теперь кончик штыка уже свободно вошел в щель. И каменная плита, примерно квадратная по размерам: сантиметров шестьдесят в длину и сантиметров шестьдесят в ширину, — опять на миллиметр подалась вперед.

Плита рухнула, и друзья, чтобы уберечь ноги, отлетели в стороны и некоторое время сидели, опершись руками о глину за спиной и глядя друг на друга, как бы отдыхая и как бы оттягивая секунды, когда надо будет увериться в правоте или бессмысленности поиска.

Разом приблизились к открывшейся перед ними выемке в стене и в свете фонаря не сразу поняли, что перед самыми их носами из тайника выступает ровная стенка железного ящика, наподобие того сейфа, что стоит у ног кассирши на полу в курдюковской сберкассе.

В четыре руки, уже задыхаясь от усталости, выдвинули его из тайника.

Ящик был до того тяжелым, что, когда за две неудобные ручки опустили его на глинистый пол, — оба обессилели.

Может, на свободе он показался бы и легче, но здесь, когда приходилось работать согнувшись, любой вес казался вдвое тяжелее.

Потом стали ощупывать ящик со всех сторон. Пробовали открыть крышку, но плотная, проржавевшая на линии соприкосновения с ящиком крышка не поддавалась никаким усилиям. Да и сама линия-то угадывалась с трудом.

Пробовали ковырять штыком в очищенной от ржавчины замочной скважине, пробовали ставить ящик на бок и «на попа».

Наконец успокоились.

Глупо было взламывать его здесь, в центре горы, и когда решили, что надо выбираться из подземелья, дневной свет, и воздух, и тайга показались такими далекими, что уже без разговоров торопливо обвязали ящик веревкой, подтащили его к колодцу и стали медленно спускать вниз.

Ящик часто ударялся о каменные стены, и путешественники на секунду замирали при этом, как будто они опускали хрустальный сосуд, хотя оба прекрасно знали, что никакой удар ящика не повредит.

Веревка неожиданно ослабла в руках. Переглянулись. Для верности еще раз приподняли ящик и опустили.

— Дно! — сказал Петька.

Спуск занял у них еще больше времени, чем подъем. В стволе как и на отвесной скале или как на дереве: подниматься легче, чем спускаться.

Ящик лежал в глиняной яме. Выволокли его. К одной из ручек привязали веревку.

Никита полез впереди, чтобы волочить находку за веревку, а Петька стал подталкивать ящик сзади. Через некоторое время поменялись местами. Потом менялись еще несколько раз, пока оказались в коридоре, где можно было, хотя бы согнувшись, распрямить ноги.

Вода кончилась, губы пересыхали, дыхание посвистывало в горле и, несмотря на холод в пещере, лицо разъедал пот.

Задыхаясь, падая иногда и поднимаясь опять, двигались дальше, стараясь не ошибиться на поворотах.

Лишь когда впереди узенькой полоской мелькнул свет, они не выдержали, закричали «ура!», потом обнялись и, ощутив соль на губах, поцеловались.

Первое, что они с изумлением увидели у выхода из Черной пещеры, — это было закатное солнце. Они пробыли под землей несколько часов, и если не будут действовать быстро — солнце скроется за дальним лесом.

С каким замиранием они глядели вчера вверх, на зияющую пустоту Черной пещеры, — с таким замиранием, глотая вязкую сухоту в горле, глядели теперь вниз, на покинутую ими поляну.

Осторожно спустили на веревке драгоценный ящик. Следом за ним на каменную площадку полетели кепки, телогрейки, лук.