Алексей Леонтьев - Юнги с Урала

Беседы с моряками проводились обычно в обеденные и вечерние часы. В это время комсорги и групкомсорги организовывали громкие читки газетных материалов.

Раскрываю однажды «Красный флот» — и глазам своим не верю. В газете помещено сообщение о присвоении юнге Володе Моисеенко звания Героя Советского Союза.

В Школе юнг Володя учился в роте артиллерийских электриков. Познакомились мы с ним во время лесного пожара. После завершения учебы мальчишку направили на Тихоокеанский флот. Как проходила его дальнейшая служба, ни я, ни другие дунайские юнги не знали, И вдруг такое известие!

«Ай да Володя! Ай да молодец! Знай наших!» —ра довались мы за друга, читая статью.

Клятва

...Было это в августе 1945 года. Тихоокеанский флот, поддерживая с моря наши наступающие войска, наносил мощные удары по японским портам и базам. 14 августа сторожевой корабль ЭК-5 под командованием капитан-лейтенанта Миронова высадил подразделения 335-го батальона морской пехоты в сильно укрепленную военно-морскую базу Сейсин — важный опорный пункт обороны японцев на побережье Северной Кореи. Завязался жестокий бой. Комендоры сторожевого корабля прямой наводкой громили доты и укрепления противника. Но, обладая численным превосходством, враги стали теснить наших.

Командир сторожевика получил приказ направить на выручку десантникам отряд моряков-добровольцев. Одним из первых Вызвался худощавый, небольшого роста корабельный электрик Володя Моисеенко.

Через несколько минут корабельный десант во главе с капитаном 3-го ранга Терновским спешно покинул корабль и стал продвигаться в глубь окутанного дымом пожарищ города. Рядом с командиром в бой шел Моисеенко. Он первым заметил выскочивших из-за угла дома вражеских солдат и сразил их меткой очередью.

— Молодец! — похвалил командир.

Расчищая путь огнем из автомата, отряд рывками продвигался к высоте 182,8, на подступах к которой дралась наша пехота. Моисеенко уже дважды гранатами выбивал японцев из укреплений, когда те пытались остановить моряков.

На правом фланге раздалась длинная очередь крупнокалиберного пулемета.

— Осторожно, ребята! — предостерег моряков Тер-новский. — Приготовить гранаты!

Недалеко от дзота Моисеенко увидел блиндаж, возле входа в который самураи устанавливали пулемет.

Капитан 3-го ранга убедился, как смело и ловко действовал в бою юнга.

— Шарахни их противотанковой! — крикнул он Моисеенко. — Только осторожнее подбирайся...

Прижимаясь к земле, Володя пополз к первому дзоту. Японцы, заметив смельчака, открыли по нему огонь. Пули, вздымая пыль, впивались совсем рядом в сухую землю. Моряк рванулся к большому гранитному валуну. Самураи дали по камню продолжительную пулеметную очередь. Веером взлетели осколки гранита. Воспользовавшись паузой в стрельбе (видимо, японцы перезаряжали пулемет), Моисеенко стремительным прыжком достиг небольшой узкой ложбинки. Маскируясь в чахлой растительности, продолжал подбираться к огневой точке. Неожиданно уловил за кустами говор. Обнаружил еще один блиндаж. Меткий бросок гранаты, отчаянные вопли вражеских солдат...

Юнга продолжал подбираться к дзоту. И вот уже совсем близка изрыгающая смертельный ливень амбразура. Приподнявшись, моряк метнул в нее гранату и тут же вжался в землю. Пулемет замолчал. Володя рывком достиг второго блиндажа. И снова ухнула граната.

— Вперед! — раздалась команда Тсрновского.

Моряки бросились в атаку. Моисеенко первым достиг

вершины сопки. Вместе с товарищами захватил две японские пушки. Не выдержав удара, самураи заметались в панике и поспешно оставили высоту. Развернув корректировочный пост, десантники установили с кораблем радиосвязь. Снаряды сторожевика стали поражать японцев точнее.

Подтянув свежие силы, враги яростно пытались сбросить тихоокеанцев с сопки. Не считаясь с потерями, упорно карабкались по ее склонам. В ожесточенной рукопашной схватке моряки опрокинули врага. Но обстановка для них сложилась тяжелая: многие были ранены, кончались боеприпасы. А японцы готовились к новому штурму. По высоте почти беспрерывно били орудия и минометы. В этот критический момент капитан Лубенко, заменивший раненого Терновского, обратился к морякам с призывом защищать высоту до конца.

— В Сейсин на кораблях идет 132-я бригада морской пехоты, — сказал он. — Наша задача — удержать позицию до высадки главных сил десанта.

В создавшейся обстановке Володя решил написать клятву, в которой были такие слова:

«Я, краснофлотец-комсомолец, взорвал два блиндажа, убил из винтовки трех японцев, подорвал склад с боеприпасами, уничтожил пулеметную точку. Сейчас нахожусь на вершине сопки. Клянусь: умру, но не сдам японским самураям этой высоты. Буду до последней капли крови стоять. К сему подписываюсь.

Моисеенко Владимир Григорьевич. Писал и отстреливался 15.8.45 г.».

Ныне эта записка хранится в музее Краснознаменного Тихоокеанского флота.

Володя по-пластунски пробрался в расположение противника и уничтожил пулеметный расчет, который обстреливал дорогу, связывавшую моряков с пехотинцами. А когда самураи, ведя огонь из автоматов, двинулись на высоту, юнга, прильнув к ручному пулемету, меткими очередями косил и косил наступавших.

В самые трудные минуты краснофлотцы оглядывались на Володю. Своей стойкостью он вселял в них уверенность в успех боя.

— Сообщить по цепи, — приказал Лубенко находившемуся рядом с ним бойцу. — Всем сражаться так, как сражается Моисеенко.

В ночь на 15 августа десантники совместно с мор-сними пехотинцами отразили четырнадцать атак противника, четыре раза ходили в штыковые атаки. Они удержали высоту до подхода подкрепления. Еле держась на ногах, с окровавленными повязками, почерневшими от пороховой гари лицами, они радостно встретили морскую пехоту, выстояли, победили.

В наградном листе на присвоение Володе Моисеенко звания Героя Советского Союза сказано: «Сражаясь с беззаветной храбростью, лично взорвал 6 дзотов, 2 блиндажа, уничтожил около 80 солдат и офицеров противника, вывел из строя 3 пулеметные точки и минометную батарею противника».

Володя Моисеенко стал самым молодым на Тихоокеанском флоте Героем Советского Союза и первым Героем среди юнг Военно-Морского Флота.

Статью прочли и обсудили сообща. Приятно было рассказывать сослуживцам о своем однокашнике.