Юлия Кузнецова - Большая книга приключений и загадок

Старший потер руки.

– Ну, братчык?

Младший поставил на стол маленький черный аппарат, похожий на радиоприемник. Из него доносилось шипение.

– Што гэта? [55]– не понял старший.

– Там молчат, – объяснил младший.

Из приемника донеслись крики.

– Плохо ловит? – нахмурился старший.

Младший схватил приемник и потряс его. Вдруг послышался голос. Он звучат так ясно и четко, словно говоривший находился в комнате.

– Итак, что мы имеем? Прежде всего парня. Заика или сипящий, одно из двух. А еще фургон…

Маркиз встретил их у подъезда своего дома. Он был в одной рубашке, несмотря на пронизывающий ветер.

– Получилось! – закричал он издалека. – Я д-добыл тетрадку.

– Покажи! – потребовал Мак.

– Может, д-дома? Я без одежды выскочил, т-только вас встретить.

– Нет, давай сейчас, – поддержал Мака Миша, – а то мы лопнем от нетерпения.

Это оказалась обычная 40-листовая тетрадка с лесным пейзажем на обложке. Склонившись над ней, ребята принялись листать страницы. Листки пестрели датами, фактами, в общем, обычная тетрадь по истории.

– А п-почерк похож на тот, что на ф-фургоне? – спросил Маркиз.

– Вроде да, – кивнул Миша, – буквы круглые и наклон в другую сторону. Погоди, Мак, а это что?

На листке было нарисовано дерево. Очень странное дерево. Приглядевшись, ребята поняли: в каждой клеточке рисунка было написано слово.

– Очень мелко, – прищурился Мак.

– У меня где-то была лупа, – заволновался Миша, – с прошлой химии никак не могу вытащить из кармана.

Он порылся в кармане куртки и извлек стекляшку. Навел на слово.

– «Сипеть», – прочел он, – тут в каждой клетке написано «сипеть».

– Похоже на аутотренинг, – сказал Мак, – я читал о таком, когда обучался гипнозу. Типа «сипеть, сипеть, сипеть».

– Зачем ему сипеть? – удивился Миша.

– Я з-знаю, – сказал Маркиз, согревая дыханием руки, – это с-способ с-справиться с заиканием. Я пробовал раньше.

– Значит, он заика, – сказал Мак, – так, посмотрим дальше.

Он снова принялся листать тетрадь.

– Ты пробовал и у тебя не получилось? – спросил Миша у Маркиза.

– Нет, п-просто надоело сипеть. Но я давно пробовал, еще в третьем к-классе. Надо попробовать сейчас. Спасибо этому Родзевичу, напомнил.

– Да уж, спасибо, – съязвил Миша.

– П-прости, я…

– О! – воскликнул Мак. – Парни, тут на обложке написано название сайта! Мишка, дай лупу. Так… naidiklad.narod.ru.

– Эт-то ад-ррес чьей-то п-почты? – спросил Маркиз, заикаясь больше обычного от холода.

– Тьфу, Маркиз, ну ты и ламер!

– Это адрес страницы в Интернете, – пояснил Миша, – может, он и не имеет к нам отношения, но надо проверить.

– Сам знаю, что надо, – проворчал Мак, захлопывая тетрадку, – пошли к тебе, чайник, а то я закоченел на ветру.

Просторный лифт с железными дверями поднял их на последний этаж дома, где проживал Маркиз с бабушкой. Открыла дверь бабушка, одетая в синий костюм, с огромной брошью на груди. Белые волосы зачесаны в высокую прическу, сколотую заколкой в тон броши. Бабушка сощурилась при виде их и закричала:

– Вы? Опять вы?

– Здравствуйте, – сказал Миша, – да, мы приходили вчера, но вас не видели.

Маркиз молча потащил их в свою комнату.

– Не врите, молодой человек! – заявила бабушка. – Если вы работаете в органах госбезопасности, имейте совесть в этом признаться!

– Где мы работаем? – опешил Мак, но Маркиз уже утянул их к себе.

– У бабушки небольшое помутнение сознания, – прошептал он, оглядываясь на дверь, – она считает, что сейчас все еще советское время. Всех принимает за кагэбэшников.

– И я найду ваши проклятые подслушивающие устройства! – гремел через дверь голос бабушки.

Маркиз вздохнул. Мише стало жаль его.

– Ладно, Мак, начинай, – негромко сказал он.

Макинтош прошествовал к письменному столу Маркиза, забрался на него и объявил:

– Итак, что мы имеем? Прежде всего парня. Заика или сипящий, одно из двух. А еще фургон. Необязательно светло-серый и с надписью «хлеб». Вполне возможно, что его перекрасили.

– С какого п-памятника н-начнем? – спросил Маркиз, раскрывая карту Москвы.

– Искать надо у Гагарина, – сказал Миша.

– С чего ты в-взял?

– Мне так кажется. Интуиция. Я думаю о памятнике Гагарину, и внутри меня будто что-то шевелится.

– Это шевелится отвращение к жуткому памятнику, похожему на Бэтмена, – съязвил Мак, – ладно, вперед, к Ленинскому проспекту, искать фургон и заику по подъездам.

– А вы у меня под гипнозом спрашивали про Катю? – остановился перед выходом Миша.

– У тебя же есть интуиция, – ухмыльнулся Мак, – пусть она тебе и подскажет.

Я стояла у окна, думала о Мише. И вдруг увидела его, пересекающего двор! Не может быть! Галлюцинация? Wishful thinking?

Дверь за моей спиной открылась. Влетел Барс, схватил меня за плечи, оттащил от окна.

– Так, птуша, нам нужен твой пункт наблюдения.

Его брат тем временем двинулся к балкону. Они выглядели очень комично в своих шляпах с кустиками и плотных накомарниках.

– А от тебя, – продолжил Барс, усаживая меня на кушетку, – требуется снова напрячь память. Скажи-ка, Миша – твой сосед по даче?

– Зачем вам это?

– Побольше дела, поменьше слов, птуша. Ты же не хочешь, чтобы тебя постигла участь Свити, нет? Девочки, случается, падают с балконов… Впрочем, я и так знаю ответ. А вот скажи-ка…

Барс придвинулся поближе. Его лицо по-прежнему закрывал накомарник, но теперь он показался мне не комичным, а устрашающим.

– А мог Миша видеть Мишулика? Все, понял. У тебя все написано в глазах.

– Идут! – крикнул его брат с балкона.

– Отлично. А теперь, птуша, один ма-аленький укольчик.

Старший и младший вышли на лестничную клетку. С первого этажа раздавался звук шагов. Кто-то молча поднимался по лестнице.

– А ведь Катя сразу поняла, о чем идет речь, – громко сказал старший, закуривая, – она знает, что ее бабка спрятала бриллиант в Мишулика.

– Только вот где спрятан сам Мишулик? – сказал младший тоже нарочито громко. – В сарае-то его не было.

– Не было. Катя соврала, – продолжал старший, глядя вниз, на лестничный проем, – она хочет, чтобы ее друг нашел камень и обменял его на нее. Как этого друга зовут, Макинтош?

Звук шагов стих.

Старший и младший переглянулись. И снова уставились вниз.

– Нет, Михаил.

– Точно. Она считает его умным, умнее всех.

– Может, он и догадается?

– Вряд ли. Надо еще раз припугнуть птушу. Показать ей то ружье, из которого мы застрелили летом лося.

– Оно же заряжено. А если выстрелит в квартире?

– За птушу боишься? – засмеялся старший, выдыхая дым. – Невелика потеря.