Янка Мавр - Повести и рассказы

И вот наши путешественники в челноке-«душегубке» среди безбрежного моря. И пока оба довольны.

— Давай вычерпаем воду шапками, — предложил Мирон.

— Ничего иного не остается, — согласился Виктор. — Только боюсь, что ты начнешь ворочаться, как медведь, и перевернешь лодку.

А я боюсь, как бы она не перевернулась от твоего языка, — спокойно ответил Мирон и, сняв шапку, принялся вычерпывать воду.

Виктор тотчас присоединился к нему, и скоро на дне челнока уже не плескалась вода. Можно было плыть дальше.

— А ведь до леса, пожалуй, далеко, — сказал Мирон.

— Что, испугался? Может, назад хочешь? — поддел Виктор.

— Только бы ты не испугался, — насмешливо ответил Мирон.

— Ну, этого, брат, не дождешься! — свистнул Виктор. — Первый раз по морю еду.

— Только вот корабль наш портит путешествие, — вздохнул Мирон.

— А ты сиди спокойно, и все будет хорошо, — посетовал Виктор и взялся за весло.

— Зачем ты опять встаешь? — крикнул Мирон. — Давай лучше я грести буду, а ты отдохни.

— Что ж, попробуй, — усмехнулся Виктор и отдал весло.

Мирон осторожно, но ловко пристроился на коленях и начал грести.

— Какая же разница? — засмеялся Виктор. — Ты на коленях выше, чем я стоя.

— Разница есть, — серьезно ответил Мирон. — Центр тяжести ниже, если помнишь физику.

— Едва ли ты сам знаешь, где у тебя центр тяжести, — недовольно буркнул Виктор.

Мирон греб осторожно, размеренно и сильно. Челнок двигался довольно быстро. Вот приблизились первые кусты, кое-где из воды торчит сухой камыш: значит, озеро кончилось и начался берег. Но вскоре открылось другое, меньшее озеро.

— Ишь ты, как оно тут, — озера идут одно за другим, — заметил Виктор.

— Это еще неизвестно. Может, под нами болото. Кто его теперь разберет? — сказал Мирон.

Сильная светлая струя, словно река, пересекла им дорогу, и челнок начало относить в сторону. Мирон упрямо боролся с течением.

— Берегись! — вдруг крикнул Виктор.

На них неслась огромная рогатая коряга. Столкновение было неизбежно: разминуться с корягой на таком неуклюжем судне было просто невозможно.

— Ложись! — крикнул Мирон и сам прижался ко дну лодки. Потом протянул вперед весло, уперся в корягу и постепенно начал ослаблять руки, чтобы уменьшить удар. Коряга не столкнулась с челноком, но зато крепко сцепилась с ним, и дальше они поплыли уже вместе.

— Вот принесло ее лихо на нашу голову! — сердился Виктор. — Как же теперь от нее отцепиться?

— Подожди, не горячись, отцепимся, — спокойно сказал Мирон и постепенно, не торопясь, освободил челнок.

Миновали озерцо, снова пошли кусты. Временами они казались островами, но когда челнок приближался, он легко пересекал эти «острова» прямо по воде. Попадались и деревья: березки, ольха, даже ели.

Впереди, уже недалеко, виднелся густой синий бор.

— А он, кажется, стоит высоко, на сухом месте, — сказал Виктор и тихонько встал, чтобы посмотреть. — Хочется ноги выпрямить, затекли…

— Да подожди ты, не вставай, сейчас приедем, — сказал Мирон, но и сам не удержался, привстал и начал всматриваться в лес.

— Кажется, песчаный пригорок виднеется, — произнес он, глядя из-под руки.

А челнок тем временем попал в не замеченный путешественниками водоворот, и не успели друзья опомниться, как их закрутило и стукнуло об ольху. Удар был несильный, он не причинил бы большой беды, если б они сидели на дне. А теперь — Виктор сразу полетел под олешину.

— У-ух! — вскрикнул он не то от страха, не то от холода, не то от неожиданности, а скорее от всего вместе.

Челнок от его движения так закачался и закрутился, что Мирок едва усидел, вцепившись руками в борта. Однако, растерявшись, он выпустил из рук весло. Течение подхватило беспомощный челн и понесло дальше, к другой ольхе. Поравнявшись с нею, Мирон ухватился за ветви. Он чувствовал, что челнок выскальзывает из-под него. Держась за сук, висящий почти над водой, Мирон старался подтянуть к себе челнок ногами, но кончилось это тем, что сук обломился, парень полетел в воду вверх ногами, а челнок, получив последний толчок, поворачиваясь из стороны в сторону, быстро понесся вперед. Пока Мирон снова ухватился за дерево и огляделся, утлое суденышко было уже на таком расстоянии, что догнать его нечего было и думать, тем более в намокшей, отяжелевшей одежде.

Все произошло так быстро, что Виктор, пытавшийся в это время взобраться на дерево, даже не заметил, что делается за его спиной. А Мирон, барахтаясь в воде, не издал ни звука.

Оглянулся Виктор — ни челнока, ни друга! Что за черт?

— Миро-он! — крикнул он.

— Ну! — послышалось совсем близко. Глянул Виктор — и глазам своим не поверил.

— А где челнок?

— Не знаю.

— Как не знаешь?

— Да так. Поехал…

— Что ж это такое? — в отчаянии крикнул Виктор.

— Приключение, — спокойно ответил Мирон со своего дерева.

— Что ты наделал?

— А может, это ты наделал?

— В челноке-то ведь ты остался!

— Хотел бы я поглядеть, как бы ты остался, если б тебя стукнуло, — сказал Мирон.

Так они спорили, пока не прошло первое впечатление от катастрофы. Никто никого всерьез не винил, да и какая польза в этом, но привычка поспорить, упрекнуть друг друга сказалась и тут. И только наспорившись вдоволь, друзья начали искать выход из неприятного положения.

А положение действительно оказалось незавидным: им некуда было податься, кроме леса, видневшегося в километре с небольшим от этого места. Неизвестно, как удалось бы юношам проплыть такое расстояние в одежде, по холодной воде; случись несчастье на реке или на озере. Но на залитом водою болоте нашлись «станции» для отдыха — деревья, кусты и просто неглубокие места.

Наступил полдень. Неоглядный водный простор искрился на солнце. С юга чуть дышал теплый ветерок. Вода плескалась возле деревьев. Со свистом пролетели две утки. Солнце приятно согревало мокрую одежду. Настроение улучшилось, особенно у Виктора. Он даже начал шутить:

— Когда-нибудь еще рады будем, что так получилось. Тут тебе и море, и кораблекрушение, и таинственный остров. Может, даже бегемоты встретятся, крокодилы, тигры…

— Невелико счастье с голыми руками тигра встретить, — сказал Мирон.

— А ты хочешь, чтобы тебе все готовеньким подали? Тогда уж лучше было дома сидеть.

— Я и предпочел бы сейчас сидеть дома. Если описать наше положение в книжке, какой-нибудь глупый мальчишка, может, и захотел бы быть на нашем месте. А я во всей этой истории не вижу ничего хорошего.

— Эх, ты! — укоризненно сказал Виктор. — Что из тебя дальше будет, если ты теперь уже раскис? Мирон усмехнулся.

— Предвидеть — не значит раскиснуть. Еще посмотрим, кто окажется крепче. Однако пора в дорогу. Эх, до чего ж не хочется снова лезть в холодную воду!