Кирей Мэргэн - Тайна Караидели

Самбосаит виновато усмехнулся, нехотя, но все же подошел к Фатиме.

— Часовые, отправляйтесь на свои посты! — скомандовала Фатима и увела Самбосаита.

— Почему вы пугаете детей и вообще зачем пожаловали в расположение лагеря среди ночи? — спросила она, когда осталась с Самбосаитом наедине.

Самбосаит молча вытащил из кармана какую-то бумажку и протянул ее вожатой.

Фатима прочла:

УДОСТОВЕРЕНИЕ

Мастеру спорта тов. Саитову Заки Ворхану поручается на общественных началах инспектировать охотничье хозяйство бассейна р. Карандели.

Председатель Башкирского общества охотников и рыболовов

Т. Аюханов.

— Стало быть, — строго произнесла вожатая, — вы инспектируете охотничье хозяйство по ночам?

— Я охочусь за браконьерами, — вежливо, словно не замечая холодного тона Фатимы, ответил Самбосаит.

— Ах, вот оно что! — сказала Фатима, все еще не веря Самбосаиту, которого еще минуту назад готова была подозревать в чем угодно, тем более что он ведь тоже оказался «С. 3.» — «Саитов Заки»!

— Разрешите идти? — едва заметно улыбнувшись, спросил Самбосаит.

— Идите. И прошу вас больше не беспокоить ребят. Между прочим, приемы самбо тоже можно было бы им не показывать.

— Хорошо, больше не буду, — сказал Самбосаит. — Но кто знает, ведь самбо может и пригодиться.

— Нам не нужны бродячие тренеры! — рассердилась Фатима.

Она, вероятно, сказала бы Самбосаиту еще что-нибудь неприятное, если бы ее внимание не было бы отвлечено новой неожиданностью: в расположении лагеря появились Мидхат и Иршат.

— Что случилось, мальчики, почему вы возвращаетесь ночью? Где вы были столько времени?

— Эти… ну, рыбаки… отобрали у нас лодку… — промямлил Мидхат.

— Еще сюрприз! — сокрушенно покачала головой Фатима. — А как вы попали сюда?

— Нас дядя Закирьян, бакенщик, на своей моторке доставил.

— А где он сам?

— Дальше поехал. Обещал лодку выручить. Он этих-то… хулиганов… знает.

— А где вы были весь день?

— Так он только вечером нашел нас на берегу. Мы в милицию шли и заблудились.

— Ложитесь спать.

— Есть!

— Всего хорошего, — сказал Самбосаит и скрылся в кустах.

Мидхат и Иршат в недоумении смотрели на вожатую. Они никогда еще не видели ее такой сердитой, не могли понять, за что она обидела Самбосаита.

Брезжил рассвет. Над Караиделью вставало утро.

— Идите спать, — повторила Фатима.

Ей и самой хотелось отдохнуть, но скоро уже надо было поднимать отряд.

Фатима очень любила детей. Ей доставляло удовольствие разговаривать с ними, видеть их веселые лица, их чистые глаза.

Вот и сейчас, поговорив с мальчишками и девчонками, она почувствовала себя лучше.

Но вообще говоря, было ей тяжело.

Непредвиденные обстоятельства, которые возникали буквально на каждом шагу, угнетали Фатиму.

Директор школы Рустам Мустафаевич говорил на педсовете, что Фатима — одаренный педагог. Наверно, он преувеличил ее способности. Но даже если она и педагог, то уж никак не Шерлок Холмс и поиски каких-то темных людей, которые околачиваются где-то рядом, вовсе не входят в круг ее обязанностей и задач.

И все-таки она должна этим заниматься хотя бы потому, что путешествие в таких условиях становится попросту небезопасным для детей.

Но как же быть?..

Послала Мидхата и Иршата в милицию — они не дошли да еще и лодку потеряли. Проходил Самбосаит — может быть, все-таки следовало ему рассказать о своих тревогах? Но и он не вызвал особого доверия, тем более что он — один из этих самых «С. 3.».

«С» и «3». Две буквы, обозначенные на рукоятке ножа…

Что они означают?

Кто этот таинственный С. 3.?

Может, Заки Саитов — Самбосаит? Или Закирьян Саттаров, этот самый бакенщик? Но ведь оба они пока делают одно только добро. Впрочем, почему надо думать, что С. 3. — плохой человек? Кстати, когда Фатима и Мидхат были в палатке старика с острой бородкой, то кто-то, вызывая его по радио, назвал имя Зинат. Может быть, С. 3. — этот старик?

Нет, ни Фатиме, ни ребятам никогда в жизни не распутать все это… А может быть, и распутывать-то нечего…

Нет, пожалуй, все-таки стоит еще разок, да повнимательнее, рассмотреть куртку и нож. Может быть, на них обнаружатся еще какие-нибудь приметы.

Фатима снова поймала себя на мысли, что занимается не своим делом. И снова сказала себе, что это «не свое» дело временно становится для нее своим.

Она позвала Юлая и спросила его, где сейчас ящик с минералами. Юлай повел ее в свою палатку. Ящик стоял там.

— Достань, пожалуйста, куртку, — попросила она мальчика.

Юлай полез в ящик, порылся там, потом сказал:

— Куртки нет.

— Как так — нет?

— Нет.

— Куда же она девалась?

Юлай только пожал плечами.

И впервые за все время похода Фатима позволила себе повысить голос. Нервы ее не выдержали, и она закричала:

— Безобразие! У человека в палатке лежит вещь, а он не знает, где она! Стыдно!

И Юлай стоял перед нею растерянный.

«А ведь он не виноват, куртку выкрали, выкрали… Кто?.. Закирьян. Ведь только он знал, что куртка в ящике… Час от часу не легче!.. А Юлайка не виноват…»

— Прости меня, Юлай, — прошептала Фатима. — Я совсем схожу с ума…

— Надо обязательно побывать в милиции, — сказал Юлай.

И в эту минуту он показался Фатиме совсем взрослым мужчиной. Главным образом потому, что не обиделся за ее окрик.

— Созови отряд, капитан! — улыбнулась Фатима.

— Есть! — Юлай отдал салют и убежал.

Через несколько минут следопыты были в сборе.

— Ребята, — сказала Фатима, — куртка пропала. Лодка тоже. Старик исчез. По ночам на территорию лагеря приходят посторонние люди. Что вы думаете по этому поводу?

— Это все девчонки! — закричал Мидхат. — Вот какие из них часовые! Лучше бы совсем не стояли, мы бы на них тогда не надеялись. А то…

— А ты? — перебила его Айгуль. — Разве бревна не прозевал?

— Бревна я охранять не обязан был! Зато я куртку нашел!

— Мало ли кто что нашел! Это случайность, а не твоя заслуга! Как говорят: «Шел дурак, нашел пятак»!

— Сама ты дура! — вступился за товарища Иршат. — Лучше бы храпела себе, как всегда, а на пост не лезла бы!

— Айгуль! Иршат! — строго глянула на них Фатима.

Но удержать разбушевавшихся мальчишек и девчонок было не так-то просто, хотя разговор пошел совсем не так, как хотела Фатима. Она ведь добивалась, чтобы отряд понял свою ошибку, чтобы часовые лучше несли службу, а те, кому доверены важные вещи, их берегли.

Но пока она думала, как повернуть разговор, страсти разгорелись настолько, что подал голос даже тихоня Шакир. И — подумать только! — внес предложение устроить разбор последнего ночного ЧП — чрезвычайного происшествия, когда часовые пропустили Самбосаита.