Вадим Собко - Скала Дельфин

В ту ночь Варвара Павловна запретила Марии заставлять Васю работать. Вася не долго думал над причиной такой ласки. Это его мало интересовало. Не трогают, ну и хорошо!

Вася отдохнул, выспался, его загорелое лицо весело улыбалось, когда Глоба говорил что–нибудь веселое или пытался шутить. Он подгонял Глобу, и они вышли из дому на полчаса раньше назначенного времени. На пристани они взяли заказанную со вчерашнего дня небольшую шлюпку. Вася сел за руль, а Глоба взял в руки весла, и шлюпка отплыла от пристани.

Они выехали из бухты и завернули за мол. Солнце поднялось за морем, ясное, уже по–осеннему нежаркое. Оно отражалось в каждой малейшей волне, и море искрилось под хрустальным светом. Легкий ветер приходил с юго–запада и нагонял невысокие, даже без белой пены, волны.

Море играло. Море искрилось под лучами солнца, и множество солнечных зайчиков ежесекундно появлялась на его поверхности. Волны слегка покачивали шлюпку, и Вася, как никогда, сильно почувствовал прекрасный, необъятный простор моря под голубым, бездонным небосводом.

Скрипка лежала на дне моря, и Вася должен ее достать. Он достанет ее с любой глубины. Вася думал о скрипке, о то, каким неожиданно хорошим человеком оказался этот мрачный Глоба.

«Скрипка пролежала в воде уже много лет, — думал Вася, — но резиновый мешок не мог промокнуть, скрипка не испортилась. Она могла остаться совершенно целой».

Во всяком случае Вася должен иметь собственную скрипку. Так сказал профессор, и так должно быть. Другой возможности получить скрипку не было. Может, вода ее немножко подпортила, то это ничего. Можно будет отдать починить, а своя скрипка, хоть неважная, это все же лучше, чем великолепный инструмент профессора. На своей можно играть, когда захочется, а на профессорской только два часа в день.

Вася мечтал о скрипке, и Глоба не мешал ему мечтать. Под сильными ударами весел шлюпка быстро двигалась вдоль берега. Причудливые очертания невысокой скалы, неизвестно почему названной Дельфин, уже появились перед глазами.

С одной стороны скала полого спускалась к воде, с другой она круто обрывалась вниз. Надо было иметь очень развитое воображение, чтобы найти в ней сходство с плавником дельфина.

Между скалой и берегом лежала широкая полоса воды. Под водой, приближаясь почти к самой поверхности, тоже виднелись горы. Пловцы, переплывающие с берега на скалу Дельфин, часто останавливались на них отдохнуть. Тогда было очень странно видеть, как далеко в море, неизвестно на чем стоит человек. Рядом с подводными скалами были глубокие и таинственные пропасти.

Старые рыбаки говорили, что там, в подводных пропастях, водятся электрические скаты; никто никогда их не видел, но все верили, что они там есть.

Шлюпка с Васей и Глобой приблизилась к скале Дельфин, когда до девяти часов оставалось еще минут пятнадцать.

Они подплыли совсем близко к скале, и высокий камень вырос перед ними, словно стена. Объехали его вокруг и причалили с другой стороны, где скала покато спускалась к воде. Вася провел шлюпку между большими камнями, закрывающими свободный доступ к скале. Шлюпка зашла в маленькую бухту с неподвижной водой. Глоба оставил весла и выскочил на камень.

Не привязывая шлюпки, Вася выскочил вслед за ним. Вдвоем они поднялись на вершину скалы, и пропасть моря вдруг раскрылась перед ними.

С двадцатиметровой высоты скалы Дельфин было видно очень далеко. Город, еще окутанный легкой утренней дымкой, лежал слева от этих. На берегу до самого горизонта расстилалась ровная желтовато–серая безлюдная степь. А с другой стороны до самого неба раскинулось море. Стоял сентябрь месяц, и для начала осени море было удивительно спокойным.

Большой пароход под флагом, цвета которого не мог разобрать даже Вася, заходил в порт. Он проплывал в километре от скалы Дельфин, но все же казался огромным.

Вася быстрым взглядом охватил все, что можно было увидеть со скалы Дельфин, и только тогда посмотрел вниз, в глубину моря.

С высоты скалы все дно моря было видно так, словно воды и не существовало. Густые заросли красных и зеленых водорослей между скалами покачивались от подводных течений, словно от ветра. Скалы, поросшие серым подводным мхом и целыми слоями черных ракушек, подходили близко к поверхности воды.

Совсем недалеко от скалы, на большом плоском камне, немного накренившись на один борт, лежал черный корпус яхты «Галатея». Передняя мачта ее на полметра высовывалась из воды.

Вася видел все: и высокую, причудливо украшенную прядями водяного мха рулевую рубку, и большую дыру в правом борту яхты от взрыва снаряда.

Двери в рубку были полуоткрыты. Заметив это Вася радостно улыбнулся.

Там, уже совсем недалеко от него, лежала скрипка. Что ни говори, а он ее достанет.

Несмотря на то что все его мысли, все его желания рвались туда, вниз, он трезвыми глазами и рассудительными мыслями оценивал толщину тяжелого слоя воды над яхтой и слабое подводное течение, что едва заметно качало водоросли.

Глоба стоял рядом, иногда косясь на задумавшегося Васю.

«Наверное, — думал он, — парень вчера похвастался, а теперь, увидев, как трудно и опасно доставать скрипку, испугался и сейчас откажется». Глоба твердо решил любой ценой заставить Васю достать пакет с рулевой рубки яхты.

Пока что он тоже рассматривал обросшую мхом и водорослями и облепленную ракушками «Галатею», ожидая, что скажет Вася.

«Если сейчас не удастся получить в свои руки небольшой пакет, крепко завязанный в резиновом мешке, и уехать, — рассуждал Глоба, — то меня разоблачат, разоблачат немедленно! И не только меня».

Как ругал себя Глоба за то, что был очень осторожен, и тогда, убегая из этого города, особенно хорошо спрятал документы. Если бы не это, то их уже не осталось бы и в помине и не надо было бы стоять тут, ожидая Васиных слов.

Достанет их Вася или не достанет?

Для Глобы это было вопросом жизни и смерти, но он старался быть спокойным.

— Сейчас мы ее, Петр Андреевич, достанем! — сказал Вася, весело улыбаясь.

И у Глобы отлегло от сердца.

Они осторожно спустились, перебираясь с камня на камень, к шлюпке, сели в нее, обогнули скалу Дельфин и подошли к мачте.

Перегнувшись через борт, Вася видел темные расплывчатые контуры бортов яхты. С высоты скалы их было видно значительно лучше. С поверхности воды они расплывались и теряли ровность линий, но Вася знал: линии снова станут четкими, когда он погрузится в воду.

Глоба привязал лодку к кончику мачты и оглянулся на Васю. Парень сидел на корме и задумчиво смотрел в воду.

Впервые в жизни приходится ему нырять на затопленное судно. Погружаясь под киль парохода, он наверняка знал, что там не за что зацепиться. Здесь он должен был заплыть в маленькую рулевую рубку, где даже в нормальном состоянии негде повернуться, заплыть туда и достать скрипку. Она лежит здесь, совсем недалеко от него, и ждет, когда Вася возьмет ее в руки.