Майкл Бакли - Жили-были детективы [litres]

Сабрина уныло смотрела на длинную пустую дорогу. Они шли уже больше часа, но не повстречали не то что автомобиля – даже велосипедистов здесь не было. Если их никто не подвезет, придется идти пешком всю ночь.

Возможно, за разговором время бы шло быстрее, однако весь последний час Дафна упрямо шагала впереди и разговаривать отказывалась. Даже трусивший следом Элвис и тот игнорировал Сабрину, но он, по крайней мере, был собакой, и от него никто и не ждал разговоров.

– Ну я же не знала! – воскликнула Сабрина. – Кто угодно решил бы, что она сумасшедшая!

– Я же не решила, – сказала Дафна, нарушив наконец молчание.

– Ты не считаешься. Ты чему угодно поверишь, – заявила Сабрина.

– Зато ты никому не веришь, – отрезала сестра. – Ой, ну какая разница? Ты все равно меня никогда не слушаешь.

Сабрина открыла рот, чтобы возразить, но в словах сестры была правда, с которой невозможно было поспорить. Дафна была права: Сабрина уже давно ее не слушала. Но ведь не из пустой прихоти! Одиннадцатилетней Сабрине приходилось нести взрослую ношу. А легко ли быть взрослым, если все время нужно тревожиться за себя и за сестру – не обидят ли их, накормят ли, дадут ли согреться. Кому-то всегда приходится принимать непростые решения, но только теперь Сабрина поняла: она и впрямь никогда не задумывалась о том, что Дафна может хотеть чего-то иного.

– Ладно, я тебя слушаю, – сказала Сабрина. – Старуху…

– Не старуху, а нашу бабушку, – поправила Дафна.

– Ладно! Нашу бабушку унес великан. Мы застряли посреди леса. Я понятия не имею, что делать дальше.

– Даже если мы их не найдем, ты не заплачешь, – сказала Дафна. – Ну и беги себе. Теперь тебе никто не помешает.

У дороги лежало упавшее дерево. Дафна села и разрыдалась. Подбежал Элвис. Он тыкался в нее носом, слизывал слезы с круглых детских щек и скулил, вторя ее плачу.

Сабрина села рядом и обняла сестру.

– Послушай, никуда мы не побежим. Просто… это же был настоящий великан. Мы с ним не справимся. Даже если узнаем, откуда он взялся, все равно вернуть его обратно не сможем. Тебе семь лет, мне одиннадцать – что мы можем поделать?

– Тебе уже почти двенадцать, – сказала Дафна, вытирая глаза мягким оранжевым рукавом своей толстовки. – И потом, помнишь, что говорила бабушка Рельда? Мы – Гриммы, и это наша работа. Мы помогаем героям сказок. Мы придумаем, как спасти бабушку и мистера Каниса.

– И как же?

– Нам поможет вот это, – сказала Дафна и подняла повыше старухину сумочку.

Сабрина взяла у сестры сумочку и стала перебирать ее содержимое. Внутри обнаружилась связка ключей, клочок якобы великаньего наряда, пара толстых книг, блокнот и небольшая фотография. Сабрина вытащила фотографию.

– Это мама с папой, – удивленно сказала она. На фотографии были родители, молодые и влюбленные. Мама была беременна, папа обнимал ее за живот. Родители широко улыбались. Рядом стояла сияющая бабушка Рельда, которую обнимал за талию коренастый светловолосый мужчина. Поодаль возвышался мистер Канис с неизменным непроницаемым выражением лица.

Сабрина держала фотографию в ладонях и боялась дышать. Вот оно, доказательство: у нее была семья, самая настоящая, невыдуманная. Теперь она явственно видела, что в круглом лице отца проступают черты его матери, а светлые волосы точь-в-точь походят на отцовские. Дафна унаследовала материнские волосы, черные как вороново крыло; Сабрине достались ее высокие скулы и яркие глаза. Причудливо перемешанные черты не оставляли места для сомнений: все они были из одного теста.

Дафна привалилась к сестре, чтобы получше рассмотреть снимок; щеки у нее были по-прежнему мокрые. Сабрина перевернула фотографию. Надпись на обороте гласила: «Семейство Гримм: Рельда, Базиль, Генри, Вероника, мистер Канис и малышка Сабрина, которая вот-вот должна появиться на свет».

– Зачем он нам врал? – прошептала Сабрина и бережно спрятала семейную фотографию в карман джинсов.

– Он хотел нас защитить, – тихо ответила Дафна.

– А вдруг мы полюбим бабушку, а она нас тоже бросит? – произнесла старшая сестра, стараясь, чтобы голос не выдал душевной боли.

– Может, не бросит, – ответила Дафна. – Может, она нас тоже полюбит.

– Если мы ее вообще когда-нибудь увидим.

Дафна решительно вытерла глаза, покопалась в бабушкиной сумочке и извлекла оттуда связку ключей.

– Она специально выбросила сумочку из машины. Она хотела, чтобы у нас были ключи. В доме есть что-то такое, что поможет нам ее спасти.

«Это если мы еще доберемся до дома», – сказала себе Сабрина и тут краем глаза уловила какой-то свет. Девочка обернулась. По дороге ползла пара светящихся фар. Сестры вскочили с бревна и принялись отряхиваться.

– Надо выставить большой палец, да? – спросила Дафна.

Сабрина точно не знала. Сестры никогда еще не пробовали ездить автостопом. В прошлом, оставшись одни или сбежав, они подныривали под турникеты метро и могли ездить хоть по всему Нью-Йорку. Голосовать они не умели. Сабрина вытянула руку с отставленным большим пальцем. Дафна сделала то же самое. Автомобиль с визгом остановился и застыл. Урчал двигатель, фары светили так ярко, что девочкам приходилось прикрывать глаза рукой.

– Получилось, – сказала Дафна. – А что это он делает?

Машина издала оглушительный гудок, за которым вновь последовало урчание мотора. Теперь автомобиль казался Сабрине живым существом, которое выжидает момент, чтобы наброситься на девочек. Сабрина вспомнила все истории об автостопщиках, которых убивали разные психи. Зря они затеяли всю эту историю с голосованием. Сабрина схватила за руку сестру и потянула ее прочь с дороги. Словно в ответ машина рыкнула двигателем. Взвизгнули шины по асфальту.

– Бежим! – закричала Сабрина.

Держась за руки, девочки побежали назад по дороге. Элвис несся за ними по пятам, оглядывался и злобно лаял на страшный автомобиль, однако никакого эффекта это не возымело. Автомобиль метнулся к противоположному краю дороги, ускорился, миновал девочек и развернулся, оставив на асфальте черные полосы, а в воздухе – запах горелой резины. И только когда он остановился, девочки узнали в нем полицейскую машину.

Открылась дверь, и из машины вылез невысокий пузатый человечек. На нем была бежевая полицейская форма и блестящие черные ботинки, на поясе болталась дубинка, а шнурок широкополой шляпы утопал в трех подбородках. Лицо у мужчины было пухлое, розовое, нос со вздернутым кончиком открывал ноздри. К рубашке была приколота блестящая металлическая звезда с выбитой на ней надписью «Полицейский департамент Феррипорт-Лэндинга». Чуть пониже имелась нашивка: «Шериф Эрнест Беконнори».

– А чего это вы убегаете? – спросил шериф странным визгливым голосом, от которого Сабрину передернуло.