Кэролайн Кин - Лимонадный похититель [litres]

– Все наши подозреваемые и зацепки пропали, Крошка! – воскликнула Нэнси, стуча ручкой по пустой странице. – Как и сердечко, которое я нарисовала на календаре в кухне!

Нэнси перестала стучать и уставилась на ручку. Это была та самая, которой она рисовала на календаре. «Ручка Вуаля» из шпионского набора Джорджи!

И тут всё начало складываться…

– Я же записывала рецепт Ханны этой ручкой! – воскликнула Нэнси. – Джорджи может и не знать, как она работает, Крошка. Зато я, похоже, знаю!

Нэнси бегом вернулась домой, чтобы позвонить своим лучшим подружкам. Через несколько минут они с Бесс уже стояли у двери Джорджи.

– Я потом всё объясню, сначала мне надо прочитать инструкцию к этой ручке, – сказала Нэнси. – Ты нашла её, Джорджи?

Джорджи кивнула, сказав:

– Как ни странно, инструкция всё это время лежала в коробке.

Но, когда девочки зашли в комнату Джорджи, они замерли на месте. На полу сидел её трёхлетний брат Скотт и увлечённо калякал на инструкции к шпионскому набору.

– Скотти, нет! – воскликнула Джорджи. – Дай сюда!

Скотти положил на пол свой голубой фломастер. Он показал на сверкающий браслет с шармами на руке Бесс и сказал:

– Поменяемся! Хочу дракончика !

Бесс спрятала руку за спину

– Это единорог! – сказала она. – И я не могу тебе его отдать, Скотти!

Скотт надул губы и скомкал инструкцию в кулачке. Он вот-вот готов был зареветь…

– Отдай ему Бесс, пожалуйста! – взмолилась Нэнси.

– Да, Бесс, – возмутилась Джорджи. – У тебя же миллион этих девчоночьих фенечек!

Закатив глаза, Бесс сняла шарм и отдала его Скотти. Тот протянул Джорджи инструкцию.

Расправив бумажку, Джорджи прочитала вслух:

– «„Ручка Вуаля" для суперсекретных сообщений – её чернила исчезают через двадцать четыре часа. Вот они есть – а вот их нет!»

– Исчезающие чернила? – воскликнула Бесс.

– Я так и думала! – обрадовавшись, сказала Нэнси. – Я рисовала этой ручкой на календаре, делала заметки в Книге улик и записывала совершенно секретный рецепт Ханны!

– Ничего себе, Нэнси! – удивилась Джорджи. – Ты хочешь сказать…

– Рецепт никто не крал! – взволнованно сказала Нэнси. – Он просто – оп! – и исчез!

– Оп! – засмеялся Скотти.

Девочки дали друг другу пять. Совершенно секретный рецепт Ханны исчез, но при этом был в полной безопасности. Они могут снова попросить её рассказать его. А самым лучшим было то, что…

– Наша лимонадная стойка снова открыта! – улыбаясь, объявила Нэнси. – Билеты на Кэти Слоун, скоро мы вас заполучим!

Рано утром на следующий день Команда сыщиков сидела за своей лимонадной стойкой. Девочки радовались тому, что раскрыли ещё одно дело. Когда Нэнси наливала лимонад в кувшин, мимо проехал грузовичок. Это был фургончик с мороженым мистера Висюльки!

– Представляете! – прокричал Хендерсон из фургончика. – Папа решил не продавать его! Как классно, правда?!

– Супер! – согласились девочки.

Они смотрели, как фургончик уезжает, наигрывая рекламный джингл. Они были рады за Хендерсона. Но вот самим девочкам радоваться было нечему.

– У нас все ещё не хватает денег на билеты, – грустно сказала Нэнси. – А концерт уже завтра!

– Знаете, – сказала Джорджи, – может, нам надо просто забыть о…

– Кэти Слоун! – выдохнула Бесс.

Нэнси и Джорджи проследили за взглядом Бесс и тоже громко выдохнули. Из блестящей белой машины выходила певица собственной персоной. Кэти Слоун!

Сердце Нэнси громко застучало в груди, когда звезда подошла к их стойке. Кэти Слоун улыбнулась и сказала:

– Привет!

– В-в-вы – Кэти Слоун! – промямлила Нэнси.

– Я приехала в Ривер-Хайтс на завтрашний концерт, – вежливо сказала Кэти. – И весь день умираю от жажды. Буду благодарна за стаканчик холодного лимонада.

– У нас он есть! – выпалила Джорджи.

– Розовый лимонад из клубники! – добавила Нэнси.

– Он потрясающий! – закончила Бесс.

– Прекрасно! – сказала Кэти. – Один стаканчик, пожалуйста.

Дрожащими руками Нэнси налила Кэти лимонада. Пока их любимая певица пила, девочки смотрели на неё во все глаза. Понравилось ли ей?

– Вот это да! – промолвила Кэти, допив последний глоток. – Самый лучший лимонад из клубники, который мне доводилось пробовать!

– Хотите ещё? – спросила Нэнси.

– Нет, спасибо, – ответила Кэти, опуская в банку доллар. – А это – для вас, чаевые.

Девочки смотрели, как Кэти кладёт в ту же банку три маленькие красные карточки. Она махнула им рукой и вернулась к машине.

Когда машина отъехала, Нэнси вытащила карточки из банки. Посмотрев на них, она расплылась в улыбке.

– Мамочки! – воскликнула Нэнси. – Три билета на завтрашний концерт Кэти в парке аттракционов!

Подружки прыгали и кричали от восторга. Они идут на концерт Кэти Слоун!

– Нэнси, Джорджи, – сказала Бесс, когда они успокоились. – Мы же забыли попросить у Кэти Слоун автограф!

– Попросим завтра, – сказала Джорджи.

– Точно! – широко улыбнулась Нэнси. – Но на этот раз я возьму нормальную ручку!

ПРОВЕРЬ СВОИ ДЕТЕКТИВНЫЕ СПОСОБНОСТИ С ДРУГИМИ ЗАГАДКАМИ СЕРИИ:

ГЛАВА 1

Бескрайний космос

– Вот они, вот! – закричала Джорджи Фейн, когда мистер Дрю подрулил к планетарию.

Она тыкала пальцем в окно машины: у входа собралась группа людей разного возраста. Женщина в очках и с мелкими рыжими кудряшками держала зелёный флажок с аббревиатурой КАРХ.

– Это и есть Клуб астрономов Ривер-Хайтс? – спросила Нэнси, рассматривая пёструю компанию. Там стояла женщина в водолазке (хотя на улице было двадцать шесть градусов), рядом с ней – маленькая, несколькими годами младше Нэнси, девочка, а ещё – седовласая парочка. Не совсем то, чего Нэнси ожидала.

– Ага! А вон мои друзья Марти и Хильда, – сказала Джорджи, выпрыгивая из машины и маша седым старичкам рукой. – Хильда печёт обалденный банановый кекс. А вот это – Трина, самый младший член клуба. Ей всего пять. И её мама, Селия, – Джорджи указала на женщину в водолазке. – Спасибо, что довезли, мистер Дрю!

Карсон Дрю улыбнулся, глядя, как его дочка Нэнси с лучшими подружками Бесс Марвин и Джорджи взбегают по ступенькам ко входу.

– Повеселитесь хорошенько, девочки, – напутствовал он. – А я приеду за вами попозже.

– Не раньше, чем мы увидим «Старший Пять тысяч»! – заявила Джорджи.

– Что такое «Старшип Пять тысяч»? – шёпотом спросила у Нэнси Бесс.