Роберт Стайн - Когда воет призрачный пёс

И снова они двинулись на нас. И снова затянули:

— Есть… Есть…

С трудом дыша, я изо всех сил затряс прожектором.

Нет. Он перегорел.

Я бросил его и почувствовал, как меня за плечо схватила чья-то рука.

Клоун Убоина.

— Сюда! — прорычал он. Выхватив ключи, он торопливо отпер служебную дверь. Затем вытащил нас в коридор и с грохотом захлопнул дверь у нас за спиной.

Послышался визг. Визг боли.

Я оглянулся назад… и увидел две руки, защемленные дверью. Пальцы корчились. Руки продолжали тянуться к нам.

— Есть… Есть… Есть… Есть… — по-прежнему тянул омерзительный хор по другую сторону двери.

Я сглотнул. В горле пересохло, словно его набили ватой. Я огляделся вокруг. Мы находились в длинном, тускло освещенном коридоре.

— Быстро ты смекнул использовать прожектор, — прохрипел Убоина. — Даже сумел задержать их… на какое-то время.

Потом его водянистые глаза сверкнули, он потер руки в перчатках. Наклонившись, он прошептал мне на ухо:

— Ты прошел свое первое испытание. Теперь все начнется по-настоящему!

— Что-что? — воскликнул я. — Вы о чем? Это еще не все?

— Зомби были настоящие? — спросила Марни. — Это все было понарошку, или нам действительно грозила опасность?

Откинув голову назад, Клоун Убоина расхохотался. А потом подмигнул нам.

— Конечно же понарошку, — сказал он. — В Кошмарии все понарошку, правильно?

Тогда почему он так взмок? И почему его голос звучал так испуганно, когда он умолял кого-нибудь запереть зомби?

Он пошел по длинному коридору.

— Я просто дурачусь. Вы, ребята, все закончили, — произнес он. — Отработали на славу. Публика была в восторге.

Он шутит, что ли? Когда мертвяки поперли на сцену, вся публика разбежалась!

Напевая что-то себе под нос, Убоина отвел нас в маленькую гримерку. Там он помог нам смыть грим. Затем мы выбрались из клоунских костюмов.

— Вам туда, ребятки, — сказал Убоина. Он проводил нас к отполированной до блеска двери черного дерева. — Рад, что вам понравилось, — просипел он.

Он стал открывать дверь, но вдруг остановился. Кривая усмешка прорезала его размалеванное лицо.

— Знаете, почему меня прозвали Клоун Убоина? — Ответить он нам не дал. — Потому что я убиваю зрителей! Я действительно их убиваю!

Посмеиваясь себе под нос, он открыл дверь.

— Смотрите, чтобы по дороге вас не зашибло, — напутствовал он. Дверь захлопнулась у нас за спиной.

— Ч-что дальше? — пробормотал я. — Где мы?

Над нашими головами забренчал колокольчик. Я заморгал от яркого света. Понадобилось несколько секунд, чтобы глаза привыкли.

Первым, что я увидел, был ряд стеклянных полок на фоне синей стены. Полки были битком набиты маленькими куколками.

Я приблизился на шаг. Тела у куколок были человеческие. Мужские и женские. Облаченные в полосатые деловые костюмы и вычурные платья всех расцветок.

Все еще моргая, я приблизился еще на шаг. Да, тела у них были человеческие, но вот головы… Головы были волчьи!

Неужели эти куколки изображают оборотней?

— Зацени, — сказала Марни и взяла с полки красно-желтый пакет с надписью: «Устрой себе зыбучие пески». Под ней — картинка: мальчик и девочка, по шею увязшие в желтом песке.

Марни засмеялась:

— Смотри. Тут написано: «Просто добавьте воды и песку!».

— Забавно, — буркнул я. Мое внимание привлекла скользкая зеленая ящерка с горящими красными глазками. Интересно, она резиновая или пластмассовая? Над нею была надпись: «Не стесняйся, погладь ящерку».

Я протянул два пальца и осторожно погладил спинку игрушки.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — Из открытой пасти ящерки вырвался душераздирающий вопль, от которого я подскочил, должно быть, на целую милю.

Марни расхохоталась:

— Попался, Энди! Ха-ха. Хочу такую!

— Это какой-то магазин приколов? — спросил я.

Повернувшись, мы увидели над кассовым аппаратом сине-белую вывеску, на которой большими «капающими» буквами было написано: «Дом Озноба». Пониже стояла надпись: «Сувениры и подарки. Открыт в 1946 году».

Я закатил глаза:

— Ага. Конечно. В 1496-ом. Так я и поверил.

— Чумовая лавочка, — сказала Марни. Она взяла стеклянную баночку с конфетками. Этикетка гласила: «Кисленькие мармеладные микробы». — Смотри, Энди. Похоже, они все в форме микробов!

— Вкуснятина! — отозвался я.

Огляделся вокруг. Магазинчик был невелик. Зато вдоль каждой стены, от пола до потолка, тянулись полки, а посреди комнаты высились стеклянные витрины и стеллажи.

Товары громоздились повсюду. Просто шагу негде ступить. Все полки битком набиты игрушками, сладостями, куклами, шарфами, масками, футболками и всем, что душе угодно.

Мы с Марни были единственными посетителями. За кассовым аппаратом тоже никого не наблюдалось.

Я взял коробку с изображением огромной гориллы. Надпись на коробке гласила: «Надувная горилла. Четыреста килограммов». Я поставил коробку на место — рядом с гигантскими акульими челюстями.

— Есть кто живой? — крикнула Марни.

Тишина.

Она сложила ладони рупором:

— Здесь кто-нибудь есть? Магазин работает?

Откуда-то у нас за спиной донесся шорох. Затем послышались шаги. Из-за груды коробок появился мужчина.

Я даже заморгал. Крупный и лысеющий, он здорово напоминал Бенджамина Франклина с портрета в учебнике истории. Или старикана с коробки хлопьев «Овсянка, сэр».

Надо сказать, видок у него был вообще до крайности старомодный.

На самом кончике длинного острого носа сидели маленькие квадратные очки. Из-под кустистых седых бровей нас сверлили бледно-голубые глаза. Поредевшие седые волосы, гладко зачесанные назад, открывали широкий лоб, ниспадая на спину неопрятными космами.

Одет он был в темный камзол и жилет поверх белой кружевной рубашки, на шее — небрежно повязанный черный галстук-бабочка.

— Добрый день. Милости прошу, — сказал он. Голос был хриплый, старческий. Когда он улыбнулся, в уголке рта лукаво блеснул золотой зуб.

Он энергично потирал руки, словно пытаясь согреть их. У него были длинные, тонкие пальцы. На одном я заметил поблескивающее кольцо с голубым драгоценным камнем.

Старик вышел из-за коробок. Он разглядывал нас поверх квадратных очков.

— Добро пожаловать в Дом Озноба, — произнес он. — Разрешите представиться: Джонатан Озноб, владелец сего магазинчика. — Его золотой зуб снова блеснул.

— Классный магазинчик, — сказал я. — Это реально акульи челюсти?

Он продолжал потирать свои длинные руки.

— Трудно сказать, что есть реальность, а что нет, — ответил он. Подняв за цепочку розовое копытце, он покачал им из стороны в сторону. — Действительно ли перед вами Свиное Копытце на Удачу? Или же просто подделка? — Он бросил его Марни. — Полагаю, сие зависит от того, во что вы верите.