Роберт Стайн - Пять масок доктора Крикка

Внезапно раздался вой, отчего моя кожа пошла мурашками.

Может, это была кошка? Или это ветер завывает в кронах деревьев?

Я осознала, что у меня колотится сердце. Повернувшись, я поспешила вслед за Питером.

Он уже преодолел половину длинной подъездной дорожки, что вела к огромному дому, практически скрытому за живой изгородью и высокими кустами. Дом походил на старинный замок с двумя остроконечными башенками по бокам.

— Питер? — проговорила я хриплым шепотом.

И трусцой побежала вдогонку.

— Пойдем домой, — сказала я. — Этот дом совсем темный. Весь квартал уже совсем темный. Мы блуждаем в каком-то странном районе.

Он засмеялся.

— Боишься? Ха-ха. Посмотри на себя. Дрожишь, как маленькая.

— Я… я не боюсь. Но жуть берет, — сказала я. — Пойдем. Сейчас же. Никто тебе здесь не откроет.

Он потуже затянул пояс халата. Затем поправил черную полумаску.

— А ну-ка проверим, — сказал он.

Он нажал на кнопку звонка. Из дома донесся громкий протяжный звон.

За ним — тишина.

— Видишь? Никто не идет, — сказала я. — Пошли, Питер. Я замерзла. А ты собрал кучу конфет. Пойдем домой.

Он, как всегда, пропустил мои слова мимо ушей. Он снова нажал кнопку дверного звонка и на сей раз долго удерживал ее.

И снова я услышала звон по другую сторону высокой деревянной двери.

Деревья дрожали под мощными порывами ветра. Сухие листья залетали на крыльцо, словно пытались добраться до нас.

Я услышала еще один вой. Откуда-то издалека. Он казался почти человеческим.

— Питер, прошу тебя… — прошептала я.

И тут послышались шаги. Цокающий звук из глубины дома.

Дверь заскрипела и медленно приоткрылась. Темноволосая женщина в длинном платье выглянула из-за нее и посмотрела на нас.

Из-за ее спины струился серый свет. Я не могла отчетливо разглядеть ее лица. Оно скрывалось в тени.

— Сладость или пакость, — сказал Питер.

Женщина шагнула нам навстречу. Я увидела, как расширились ее темные глаза.

— О, хвала богам! — вскричала она. — Вы здесь. Я знала, что вы придете!

Она втащила нас в дом. Я заморгала от мерцающего серого света.

Мы стояли в узкой прихожей с высоким потолком. Свет исходил от огромного стеклянного шара, висевшего у нас над головой на массивной железной цепи.

— Мы… мы просто сладости собираем, — пролепетал Питер.

Женщина кивнула. Ее прямые темные волосы спадали на лицо. Она отвела их назад бледной рукой.

Я не могла определить, сколько ей лет. Должно быть, около тридцати, как нашим родителям.

Она была красива: круглые, темные глаза, высокие скулы и дружелюбная улыбка. Ее темное платье ниспадало до лодыжек, мягкое и струящееся, точно ночная сорочка.

— Я знала, что вы придете, — повторила она.

— Что вы имеете в виду? — спросила я.

Она не ответила. Она стремительно развернулась, отчего длинное платье закружилось вокруг нее, и повела нас в огромную, полутемную гостиную.

Яркое пламя трепетало в широком очаге у дальней стены. Из-за него по всей комнате разбегались в пляске длинные тени.

Старинные черные кожаные диваны и кресла заполняли комнату.

Над камином висела высокая картина в раме. Портрет печальной женщины в расшитых кружевами одеждах, на ее щеке застыла слезинка.

Несмотря на огонь, в комнате стоял холод. Воздух был сырой и спертый.

До чего угрюмое место, подумала я. Все здесь мрачно и жутко.

— Мое имя — Белла, — произнесла женщина. Она откинула со лба волосы движением головы и встала перед нами, положив руки на талию. Взгляд ее темных глаз переходил с Питера на меня и обратно.

— Ты Моника, не так ли? — спросила она. — А твоего брата зовут Питер.

Я почувствовала, как у меня сжалось горло.

— Откуда вы знаете? — спросила я.

— Кто вы такая? — требовательно спросил Питер. — Вы знаете наших родителей или что?

Она покачала головой. Тонкая улыбка появилась на ее бледном, точеном лице.

— Вы есть в книге, — мягко сказала она. Ее глаза по-прежнему были прикованы к нам, будто изучали нас.

— В книге? — спросила я. — Я не понимаю.

Она положила руку на спинку одного из массивных кресел.

— В книге сказано, что вы придете. Там говорится, что нынешней ночью вы поможете мне.

Я взглянула на Питера. Он закатил глаза.

«Неужели эта женщина безумна?» — подумала я.

— Мы есть в книге? — спросила я. — Это типа телефонный справочник?

Белла покачала головой. Жестом она велела нам следовать за ней. Она провела нас в библиотеку, расположенную в задней части гостиной.

По всем четырем стенам вздымались до потолка огромные стеллажи. Все они были забиты старыми книгами. Обложки их были выцветшие и потрескавшиеся.

Из стен торчали две лампы, больше похожие на факелы. Они отбрасывали желтый свет на длинный деревянный стол. Вокруг стола стояли четыре стула с прямыми спинками.

И отовсюду тянулись иссиня-черные тени. Я задрожала. У меня возникла странная мысль, что эти тени живые.

Белла протянула руку к самой нижней полке и извлекла огромный старинный фолиант. Подняв ее обеими руками, она сдула пыль с переплета.

Когда она отнесла книгу к столу, я увидела, что обложка растрескалась и покрыта пятнами. Она развернула ее так, чтобы мы с Питером смогли прочесть название, выгравированное извилистыми коричневыми буквами: «Книга Святынь».

— Святынь? — спросила я. — Это… про День Всех Святых?

Белла не отвечала. Со стоном она водрузила тяжелую книгу на стол. Затем она склонилась над ней, бережно перелистывая пожелтевшие страницы.

— Я… не понимаю, — сказала я. — Что это за книга?

— Мы просто пришли за конфетами, — проговорил Питер. Голос его дрожал. Ему все это явно не нравилось.

— Читайте, — велела Белла. Она скользнула изящным пальцем до конца страницы. — Подойдите ближе, вы оба. Читайте, что сказано в книге.

Мы с Питером склонились над книгой. От нее веяло запахом затхлости, как из шкафов в доме нашей бабушки Алисы. Вглядываясь в мелкий, выцветший шрифт, я прочла:

В ночь Хэллоуина позвонят в дверь. Двое молодых людей придут на помощь к Белле.

Их зовут Моника и Питер Андерсон.

Они будут справлять ритуалы Дня Всех Святых. Но Питер и Моника откажутся праздновать. И станут помогать Белле, когда в том возникнет необходимость.

Я пыталась сглотнуть. Горло вдруг стало сухим, будто его набили ватой.

Мы с Питером смотрели на выцветшую страницу старинной книги. На этом текст заканчивался. Оставшаяся часть страницы была пуста.

Я подняла глаза на Беллу.

— Это невозможно, — сказала я. — Как такое может быть?

— Так написано в книге, — сказала Белла. Ее темные глаза мерцали. — А значит, должно быть правдой.

Я схватила Питера за руку.

— Пойдем, — сказала я. — Это уж слишком.