Елена Матвеева - Кинжал Улугбека

- Особенно не воспаряйте, - предупредил Лерыч. - За волшебной дверцей может ничего не оказаться.

Погребальная камера была изрядно засыпана кусками земли и камнями, среди которых опознали гуваляк со следами от острого орудия, тот, что вывалился из закладного отверстия. Землю из могилы поднимали на поверхность, а там перебирали руками и просеивали, комки разбивали. Раскиданные по могиле и раздробленные,, кости аккуратно складывали в кучку. Рядом, на краю раскопа, стоял беззубый череп. Казалось, он улыбался, а пустыми глазницами пялился в даль. Ничего более не попадалось. И вдруг громкий вопль огласил Шахрухию.

- Что?! Что случилось? - закричал из могилы Лерыч. - Варя, ты меня до инфаркта доведешь!

Варя легла на живот и протянула Лерычу ка-кую-то горошину. Это был зеленый прозрачный полированный камень.

- Изумруд? - с нетерпением спрашивала Варя, и столпившиеся над ямой ребята волновались.

- Наверное. Хотя про изумруды я знаю не больше, чем про рубины. - Лерыч передал наверх камень и попросил: - Возьми, Варя, и не потеряй. И в следующий раз не кричи так громко. И землю лучше сейте, раз яхонты пошли.

- Дай сюда, - попросил Паштет и сунул камень в рот. Варя ахнула, решив, будто он хочет его проглотить. Но Паштет всего лишь проверял камень на зуб и всем объяснял: - Если звенит - изумруд. Бухтит - стекляшка. Этому нас ювелир научил.

Стекляшки, чтобы сравнить звук, не было, но все хотели поклацать по камню зубами и спрашивали друг у друга: «Бухтит?», «Звенит?», «В каком ухе бухтит?». Лерыч отправил наверх еще несколько порций земли и затих. Он сидел на дне могилы согнувшись, не двигаясь, так что скоро ребята забеспокоились.

- Лерыч?! Что случилось? Что вы там делаете?

- Думаю, - не сразу ответил он.

- Давайте я вас сменю, - предложил Лева, - а вы идите думать наверх.

- Лерыч, как вы себя чувствуете? Вам плохо? - испуганно спросила Гера.

Валерию Ивановичу помогли выбраться из раскопа. Он прижимал обе руки к солнечному сплетению. На сером от пыли лице выделялись только голубые сияющие глаза. Притихшие ребята окружили его.

- Вот оно! - сказал Лерыч таинственным тоном. - Счастье археолога!

- Ой, не тяните, - раздался нетерпеливый голос. - Покажите быстрее!

- Что мы нашли? - строго, по-деловому спросил Паштет.

Лерыч отнял руки от груди, и все увидели, что он держит продолговатый предмет, обернутый в носовой платок не первой свежести. Медленно и бережно он его развернул.

- Я знаю, что это такое, - тихо сказала Варя.

- И я знаю, - эхом откликнулась Гера.

- Это ножны от кинжала! - вскричал Марат. - Господа офицеры! Какой восторг!

- Дайте посмотреть, - раздавалось со всех сторон.

- Боюсь, эти ножны рассорят нас с Улугбековичем, но они же, надеюсь, помогут секции выжить. Обращаться с особой осторожностью, - предупредил Лерыч.

Все хотели прикоснуться к диковинке. Лежащие на платке ножны переходили из рук в руки. Кто-то онемел от радости, кто-то теребил Лерыча: «Какой век?» Кто-то кричал: «Ура!» Ножны из слоновой кости почти до половины были покрыты почерневшим до синеватого отлива серебром с искусно выгравированными тремя рядами перьев. На конце каждого - зернышко бирюзы. Под перьями был вставлен рубин, а пониже - еще один. Всего - четыре рубина, из которых сохранились три. И несколько бирюзинок были потеряны. Без сомнения, это были ножны от кривого кинжала Улугбековича.

- Мы их почистим немного?

- Пройдемся щеточкой и все. Чистить будут реставраторы.

- Это настоящие рубины? Жаль, одного нет!

- Рубины настоящие, чистейшей воды, то есть абсолютной прозрачности, - гордо сообщил Паштет.

- Почему-то у вас, Лерыч, не слишком радостный вид.

- Вид у меня задумчивый. А находку придется пока сохранить в тайне. Тихо, тихо. На все вопросы отвечу в лагере, а сейчас закончим работу, осталось немного.

- Там же должен быть кинжал! - закричал Лешка. - Давайте работать. - И он первым бросился к раскопу.

В ожидании кинжала и драгоценных камней работали с особым энтузиазмом, но, кроме двух бирюзинок, нескольких черепков, осколков костей и камней, в могиле ничего не обнаружили. В лагере от Лерыча потребовали объяснений, и он рассказал про рубины и кинжал.

- Поначалу в могиле были не только ножны, но и кинжал, а также драгоценности - на эту мысль наводит изумруд. Так что давайте вернемся к октябрьскому дню 1449 года и попробуем объяснить, как они туда попали.

У стен Шахрухии Улугбек понял, что спасения нет. Он надеялся на милосердие сына, но не исключал и худшего. И прежде чем повернуть к Самарканду, передал самому надежному из своих нукеров рукопись, обернутую в шелковый платок.

- Сын мой, - сказал он, - спрячь бумаги так, чтоб никто их не нашел. Мне они дороги. Поклянись, что исполнишь.

Нукер поклялся Аллахом и собрался оставить господина, чтобы выполнить повеление, но Улугбек протянул ему кожаный мешочек с самоцветами и снял с пояса драгоценный кинжал, рукоятку которого украшала голова сокола, любимой птицы Улугбека, охотничьей птицы.

- Это тоже спрячь, на всякий случай. Если потребуются деньги, продай что-нибудь из камней. А кинжал сбереги.

Этот кинжал Улугбеку подарила Сарай-Мульк-ханым, бабушка. У нее Улугбек был любимцем. Его родная мать, жившая слишком далеко, в Герате, холодная и властная Гаухар-шад, никогда не прижимала его к сердцу, не утирала детские слезы и не утешала в детских обидах. Подарок бабки был ему дорог.

- Это та бабушка, которую приказала убить самаркандская Джульетта?

- Та самая. Старшая жена. Она и в молодости не отличалась большой красотой, но Тимур ее особенно выделял. Сарай-Мульк обладала твердым характером и здравомыслием, а главное, была дочерью последнего в Средней Азии хана из чингиситов, от нее Тимур и титул получил: Гураган - «ханский зять». Этот титул давал преимущество перед другими эмирами, что в начале его царствования было очень важно. Потом у Тимура появлялись и юные красавицы, и ханские дочери, но к этой жене он питал особую привязанность и уважение.

- А откуда вы знаете, что именно она подарила Улугбеку кинжал?

- Просто я дополнил свою старую сказку.

У нас вообще нет доказательств, что кинжал - Улугбеков.

- А ведь ученик и помощник, самый близкий Улугбеку человек, звался Али-Кушчи, то есть Али-Сокольничий. Его и прозвали так, потому что он охотился вместе в Улугбеком. Сокольничий… Голова сокола на кинжале… Нет ли здесь связи? - спросил Марат.

- Сомнений нет только в одном. Такой кинжал мог принадлежать только очень богатому и знатному человеку, - ответил Лерыч.

- Чует мое сердце, принадлежал он султану Улугбеку, а потом и кинжал, и сокровища забрал из могилы наш Улугбек, поддельный мулла, - сказала Варя.

- Наш не смог бы туда ни спуститься, ни подняться. Он еле ползал. У него сил не хватило бы! - возразили ей, но Лерыч был согласен с Варей.