Пьер Гамарра - Двенадцать тонн бриллиантов

Выходит, парень-то не блефовал, когда полушутя сказал ему: «Полиция уже окружает дом».

Полиция и в самом деле окружила домишко и заняла позиции вдоль всей ограды. Затаившись во тьме, они выжидали.

Группа полицейских подошла к гаражу и заняла узкий проход между домом и утесом.

Логово было окружено.

Ни один из бандитов не мог проскочить сквозь расставленную сеть.

Толстяк не знал только, что Кристоф сам об этом не догадывался!

Вскоре трое бандитов были обезврежены. Увидев полицейскую униформу и оружие, Дьевиль и его сообщники долго не сопротивлялись.

Всю операцию удалось провести почти бесшумно.

Кристоф понял, зачем лейтенанту понадобилось проделать это в тишине.

Он собирался осмотреть дом и проверить, не прячется ли там кто-нибудь еще.

— В этом нет необходимости, — сказал Кристоф. — Дом пуст.

Тут навстречу им из темноты выкатился кто-то похожий на шарик.

— Ну, мадемуазель Иоланда, и доставили же вы мне хлопот!

— Я… Ах, это вы, мсье Бабилас… Я — И вы, вы тоже здесь, мсье Шассерио…

— Да, мы здесь! К великому счастью! — протрубил звонким голосом коммерческий директор.

— Да… Но как же это получилось? — пролепетала Иоланда.

— Нетрудно догадаться, дитя мое, — сказал Жан Луи Шассерио. — Вчера вечером я зашел к вам в производственный отдел и прочел — извините мою бестактность — вашу записку. Предназначалась она мадам Лежербье. Вы предупреждали ее, что намерены присоединиться к мсье Брюнуа где-то в глубине полуострова Котантен.

— Да, я предусмотрительно оставила ей эту записку…

— К сожалению, милая Иоланда, вы были недостаточно предусмотрительны, — перебил ее Эжен Бабилас. — Мадам Лежербье приходит на работу только в девять часов утра. Если бы Шассерио не прочел вчера вашего послания, вы бы и сейчас еще были в руках бандитов… — Он обернулся к Кристофу. — А вот и наш юный автор… Я уже имел удовольствие видеть вас в кабинете мсье де Солиса.

Кристоф, которого только что развязали полицейские, почтительно поклонился Бабиласу, затем, оглядев задерганных, стоявших в окружении полицейских, он подошел к лейтенанту и шепнул ему на ухо несколько слов.

— Что это он? — спросил Эжен Бабилас.

Они увидели, как Кристоф подошел к Толстяку, злобно уставившемуся на него, и ощупал куртку бандита.

— Мы уже обыскали его. Он теперь безоружен, — успокоил его один из полицейских.

— А больше вы у него ничего не нашли? — встревожился Кристоф.

— Нашли. Папку. Вот эту.

И он протянул Кристофу драгоценную рукопись в красной папке.

Иоланда обернулась к Шассерио и Бабиласу.

— Теперь мсье Брюнуа спокоен. Наконец-то он вновь обрел своих «Робинзонов с Ориноко»…

Кристоф нетерпеливо перелистал страницы. Все вроде бы на месте. Он поднял голову и нежно улыбнулся Толстяку:

— Не огорчайся, Толстячок! Ты еще дочитаешь мою книгу. Когда она выйдет, я пришлю тебе экземпляр с дарственной надписью!

Они только что выехали из Шербура. В Париж все четверо катили в машине Шассерио.

Дождь кончился. Приближался рассвет.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал коммерческий директор. — Но признайтесь, друзья мои, вы ведь были чертовски неосторожны. Если бы я не прочел записки мадемуазель Иоланды, вы до сих пор были бы пленниками этой чудовищной троицы…

— Неосторожны? Может быть, — ответил Кристоф. — Сначала я собирался просто разведать места. Я был взбешен тем, что моя рукопись исчезла.

— Понимаю, — сказал Бабилас, — но вы забыли пословицу: «Один в поле не воин».

— Сначала, — снова говорил Кристоф, — нам мало что было известно. Но одно мы знали точно: Жозеф Дьевиль общался с бедным учителем Кентеном и работал в ГЭК. След был верный.

— Полиция бы не хуже вас в этом разобралась.

— Согласен, но я уже говорил вам, что вовсе не собирался рисковать… Ничего не произошло бы, если бы мы с мадемуазель Иоландой не увидали, как Толстяк читает мой роман…

И молодой человек рассказал уже известную читателю историю о том, как они с Иоландой забрались на скалу и увидели здоровенного бандита, наслаждающегося чтением «Робинзонов с Ориноко»…

— Да, — сказал Бабилас, — вам это дело показалось чем-то вроде спортивного поединка между вами и тремя мерзавцами… Но этот поединок мог закончиться трагически.

— Вы думаете? — перебила его Иоланда. — Но не собирались же эти типы… убить нас. Они признались, что хотели увезти нас с собой на несколько дней, чтобы временно нейтрализовать как свидетелей…

— Возможно, — ответил Шассерио. — Но не забывайте, что именно они уложили мсье де Солиса, а этот любитель приключенческих романов сам довольно здорово «приласкал» мсье Брюнуа… Ведь эти три негодяя от угрызений совести не погибнут.

— Да, — сказала Иоланда, — а вы заметили…

— Что именно?

— Разочарование Жозефа Дьевиля, когда мсье Бабилас подтвердил, что в романе учителя Кентена никакого важного секрета нет.

— А ведь я понял, — задумчиво прошептал Кристоф, — когда мы оказались в опасной ситуации, я понял, что Дьевиль и его дружки ГОТОВЫ ПОЙТИ НА ВСЕ, ПОТОМУ ЧТО ОНИ ВЕРЯТ В СЕКРЕТ УЧИТЕЛЯ… Бриллианты тоннами! Небывалое богатство, превосходящее самые фантастические сокровища из восточных сказок! Дьевиль сознался, что впервые мысль об этой афере пришла ему в голову, когда он услышал разговор двух инженеров Главной электрохимической компании. Учитель познакомил компанию с некоторыми своими идеями. И они явно показались дельными, поскольку компания решила приступить к переговорам с ним. Вот тогда Дьевиль и решил сам завязать знакомство с учителем. Он прикинулся, что увлечен научной деятельностью. А учитель Кентен, вне всякого сомнения, был человеком немного наивным…

— Знаете, — сказал Бабилас, — у меня сложилось впечатление, что Дьевиль и не собирался сам испытывать метод учителя. Он хотел наложить лапу на документы, чтобы потом нажиться на них.

— Но все сорвалось, — подхватил Кристоф, — так как компания потребовала дополнительных разъяснений. А учитель в конце концов решил сделать свое открытие достоянием всего общества. Он знал, что дни его сочтены. Отсюда и эта романтическая идея — да, именно романтическая — написать приключенческую повесть, в которой будет помещен секрет сказочного богатства. Вот этого-то Дьевиль предвидеть не мог. Я думаю, он наверняка побывал в доме, где жил Филибер Кентен. Но все архивы оказались уничтоженными. Страницы расчетов и формул были брошены в огонь. А в бумагах учителя Кентена сохранился один-единственный документ: ПИСЬМО МСЬЕ ДЕ СОЛИСА, ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА ИЗДАТЕЛЬСТВА «БАБИЛАС», В КОТОРОМ ПОДТВЕРЖДАЛОСЬ ПОЛУЧЕНИЕ РОМАНА, ОЗАГЛАВЛЕННОГО: «ДВЕНАДЦАТЬ ТОНН БРИЛЛИАНТОВ».