Владимир Кузьмин - Ожерелье императрицы

– А от убийства ее почему открещиваете, Петр Александрович? Оттого что женщина?

– Нет. Оттого что не вижу повода. Мотива то есть.

– Ладно. Ваши доводы и сомнения мне понятны, и я их в целом разделяю! – менторским тоном заявила я, заставив Петю рассмеяться. – Давайте дальше.

– На втором месте у меня по нелепости, правильнее сказать, по странности совпадения, та самая авария с повозкой, на которой везли сейф. Очень все вовремя произошло.

– Согласна. Но и тут мы можем строить всякие предположения до бесконечности. Что там третье?

– Сам сейф. Зачем он нужен?

– Ну тут сам граф Алексей Юрьевич все объяснил. Был не нужен, но в любой момент мог стать нужным. Вопрос в одном – он уже стал нужным или вот-вот должен был таковым стать?

– Думаю, последнее. Если бы стал нужен для хранения чего-то особо ценного, так не стал бы граф его в театр тащить.

– Это лишь при условии, что это самое ценное не было им получено в театре! Хотя и таких предположений можно выдвинуть миллион. Давайте дальше.

– Ницца. И все эти истории с ключами и с замком.

– Вот здесь можно и пофантазировать. Ясно, что ключи похищали, чтобы сделать копию!

– Два раза?

– Или двое конкурентов!

– Шутите?

– Почти. То есть и этот шанс не стоит упускать из виду.

– Получается, что тут, в Лондоне, нам и заняться нечем. А вот в Ницце есть реальная зацепка! Если найти мастерские, где делают такие ключи, можно хоть что-то и узнать. А еще проще найти мастерскую, где ремонтируют сейфы. Не просто же так граф отправлял его в ремонт. Только до Ниццы очень далеко.

– Далеко. Но не так далеко, как до Сибири!

– Что вы имеете в виду?

– Что можно до нее добраться. Если очень нужно будет. А вот что мы можем предпринять прямо сейчас и здесь?

– Даша, у вас же есть адрес Сергея и Ларисы? Давайте напишем им письмо, вдруг граф с ними поделился чем-то таким, что даст нам ниточку?

– Так и сделаем.

– А еще нужно попытаться найти экономку. Я подумаю, как это сделать. Может, еще и прислугу расспросить?

– Нам повторят все, что сказали полиции. Если вообще станут с нами разговаривать.

– Верно. А то еще наябедничают. Вот бы у старшего инспектора Мортона чего-то выведать, о чем он нам не говорил.

– О чем же?

– Про отпечатки пальцев на рукоятке ножа. Про время смерти.

– Не думаю, что это важно, – сказала я рассеянно, так как задумалась о другом.

Весь вечер я писала письмо Ларисе и ее мужу. Писала долго не оттого, что меня отвлекали, а оттого, что помимо нашей просьбы рассказать подробности их знакомства с графом Никитиным захотелось просто написать о своей жизни, о том, что в России происходит такого, что из газет не всегда прочитаешь. А отвлекли меня лишь один раз – позвали к телефону. Звонил мистер Фрейзер и буквально напросился на ужин. То есть я его и так рада была бы пригласить, но не успела, потому что он напросился. То есть было ясно, что он зачем-то срочно желает меня увидеть, а более приличного повода, чем оказаться у нас на ужине, не предвидится. Закончила письмо я как раз к ужину и приходу журналиста.

Мистер Фрейзер был оживлен и приятен, преподнес маменьке цветы, сказал, что те, что подарены им были при знакомстве за кулисами театра, он посчитал недостаточными в качестве изъявления своего восторга. Мне принес в подарок брошюру «Шерлок Холмс: детектив с точки зрения Скотленд-Ярда», в которой знаменитый полицейский [23]подробно объяснял, что такого неверного и неправильного в своих сочинениях написал сэр Артур Конан Дойль о работе лондонской полиции. О деле, что его привело к нам, журналист заговорил лишь после того, как все встали из-за стола.

– Господа! Прозвучит это несколько излишне пафосно, но после моего путешествия в Россию все, что происходит с русскими, я воспринимаю почти как личное. Трагическая смерть графа Никитина – одно из таких событий. К тому же он был вашим знакомым, а уж вы, мисс Дарья, и вы, Афанасий Николаевич, мне и вовсе друзья. И когда полезли все эти нелепые разговоры, которые задевают и вас лично… Я сегодня непростительно сумбурен для журналиста, но мне показалось, что я должен объяснить свою заинтересованность. Что она некорыстная, а…

– Милый мистер Фрейзер! У нас в этом нет ни малейшего сомнения! – этих слов маменьки вполне достало, чтобы мистер Фрейзер перестал волноваться и заговорил спокойно.

– Сам я о преступлениях никогда не писал, в этих вопросах не могу считаться знатоком, но среди моих знакомых немало криминальных репортеров. В том числе очень опытных и толковых, к мнению которых порой даже Скотленд-Ярд прислушивается. Так вот, с одним таким собратом по перу я разговаривал на взволновавшую меня тему. Спросил, что он обо всем этом думает. И первое, что он мне сказал, что пойманный воришка никак не может быть убийцей.

– Он, верно, подтвердил эти слова фактами? – поинтересовался дедушка.

– Подтвердил, – согласился с мнением дедушки господин журналист. – Вор этот давно известен полиции, но ни разу не попался. То есть он всегда был осторожен до предела. А уж о его воровском мастерстве ходят легенды. Он способен подняться по любой стене, пролезть в самое крохотное окно, но главное, движется всегда абсолютно бесшумно. Рассказывают, к примеру, как он прошел однажды через комнату прислуги, где был погашен свет, но еще не спали, а беседовали, лежа в постелях. Еще есть рассказ о том, как он трое суток прятался в шкафу, когда раньше времени вернулись хозяева и обстоятельства сложились так, что все эти трое суток кто-то да находился в комнате, оттого что заболел один из жильцов. Выбраться он боялся, так как окно сильно скрипело, но когда сиделка начинала дремать, он выходил в туалетную комнату, что-то пил и даже ел чуть-чуть.

Наш английский друг перевел дух, так как высказал все это на одном дыхании.

– Тут еще стоит добавить, – продолжил он спокойнее, – что с прочими представителями преступного мира он был связан лишь в меру необходимости. И уж ни в каких ссорах, не говоря о драках, замечен не был и вообще считается человеком чрезвычайно спокойным и мирным. Как вы полагаете, мог такой человек пойти на убийство, если ожерелье оказалось в его руках? Кстати, он говорит, что оно просто лежало на столе в футляре, и он переложил его в карман и сразу ушел тем же путем, каким проник в дом.

– Так это он так говорит, – хмыкнул дедушка.

– Хорошо. Мы вправе не доверять его словам. Но! Даже если бы ему не удалось его похитить столь просто, если бы его вспугнули, он бы скорее всего где-нибудь спрятался и дождался своего часа. За кражу ожерелья срок заключения не столь и большой. А за убийство положена смертная казнь!

– А этот репортер поделился своими сомнениями с инспектором Мортоном? – вновь задал вопрос дедушка. – Вы говорили, что к его мнению прислушиваются?