Роберто Сантьяго - Загадка спящих арбитров

Но мужчина, похоже, не собирался так просто оставлять Тони в покое.

– Будет тебе свобода, парень, – сказал муж-чина.

И попытался схватить Тони за загривок, но тому удалось ускользнуть.

Номер 4 сказал отцу, чтобы он не устраивал разборок на тренировках. Тот ответил, что всего лишь хотел защитить его. Тренер Чакон вспылил и попросил отца номера 4 покинуть трибуны. Началась ужасная неразбериха.

Что было очень кстати, потому что никто не понял, что Алёна, Мэрилин и Анита вошли в тренерскую, которая располагалась в раздевалке Ислантильи.

По словам Тони, это был заранее продуманный план. Дескать, он специально отвлёк всеобщее внимание, чтобы они смогли войти в тренерскую. Но я так не думаю.

Мне кажется, Тони начал вести себя как идиот с номером 4, потому что ничего не мог с собой поделать. Такой уж у него характер. Он как скорпион. У него имидж большого приколиста, лучшего игрока, самого умного. Но поддерживает этот имидж не кто иной, как он сам. Тони сам так верит в свою гениальность, что и остальным ничего не остаётся.

Но справедливости ради надо сказать, что на этот раз дела пошли более-менее хорошо. Девочки зашли в тренерскую. Они всё осмотрели.

И нашли одну штуку, которая, конечно, ещё не была доказательством. Но жирной уликой она была точно.

К счастью для девочек, они не попади в ситуацию нашей группы, потому что действовали оперативнее нас. И сразу же покинули место осмотра со своей находкой.

Из-за возникшего беспорядка тренировки в этот день были приостановлены. Чакон пошёл домой и почти поймал нас, но об этом я уже рассказывал.

У вас три новых входящих сообщения.

Сообщение номер один.

Чакон, это я, твой друг Херонимо Льоренте, не хочу надоедать, но... Надеюсь, ты, наконец, подойдёшь к телефону... Честно говоря, меня очень беспокоит эта история с судьями. Тебе не кажется, что ситуация вышла из-под контроля? Мы с тобой не говорили об этом... Может, заскочишь завтра в офис и обсудим? Обнимаю, чемпион. Бииииип.

Сообщение номер два.

Чакон... Ты здесь...? Возьми трубку... Чакон? Ответь прямо сейчас! Послушай, я больше не буду тебе звонить... Это я, Лаура... Лаурита- Чакон, ответь на мои сообщения, по-хорошему тебя прошу. Бииииип.

Сообщение номер три.

Чакон? Я начинаю злиться... Ответь мне немедленно. Это Лаура. Бииииип.

Мы все смотрели на устройство с широко раскрытыми глазами.

– Ты стащила автоответчик Чакона? – спросил Камуньяс ошарашенно.

– Да, – сказала Алёна.

Мы сидели в электричке, которая везла нас обратно. Мэрилин держала автоответчик на коленях, как сокровище.

– Мы послушали сообщения и решили, что они могут пригодиться для расследования, – сказала она.

Ещё бы, очень даже могут.

– А вы что нашли? – спросил Тони.

Восьмой рассказал, как мы проникли в дом тренера и в какую передрягу попали, как четверым из нас пришлось бежать через окно, и как они решили, что меня раскрыли, но потом увидели, что я ухожу через дверь... В итоге спаслись все, хотя и находились на волоске от провала.

– На волоске, – повторил Восьмой.

– Всё это очень мило, – сказал Тони, – но вы что-нибудь нашли?

– Ну да, – сказал Камуньяс.

И достал из рюкзака пузырёк.

– Что это? – спросила Мерилин.

– Прочтите, что написано, – сказал Камуньяс.

Тони взял пузырёк и прочитал:

– «Снотворное».

– И что?.. – спросила Алёна.

– Что «и что», – передразнил её Томео. – Главный подозреваемый в деле спящих арбитров хранит дома огромную банку снотворного.

– Ты меня удивляешь, приятель, – сказал Тони. – Миллион людей принимают снотворное. Это ничего не значит, и, кроме того, если бы арбитров усыпили таблетками, это проявилось бы в анализах.

Резонно, что тут скажешь.

– Можно подумать, что вы обнаружили что- то гениальное, – защищался Камуньяс. – Автоответчик с сообщениями от приятеля и какой-то истерички...

– Не говори так об этой сеньоре, – сказала Анита.

– Почему?

– Ну, потому что нехорошо так говорить о людях, – сказала она.

– Ладно, выкладывай, ты её знаешь? – спросил Камуньяс.

Мы все посмотрели на Аниту.

– Не смотрите на меня так, – сказала она.

– Да никак мы на тебя не смотрим, – сказал Грустный.

– Хорошо! Сеньора из автоответчика – моя мама! – сказала Анита.

– Но...

– Тренер Чакон друг твоей мамы? – спросил Томео.

– Понятия не имею! – вспылила Анита.

Алёна и Тони удивлённо переглянулись.

– Ты нам ничего не говорила, – сказала Алёна.

– Потому что мне было стыдно, – сказала Анита. Она выглядела очень расстроенной.

– Может, они встречаются, – сказала Мэрилин.

– Заткнись! – рявкнула Анита, готовая броситься на Мэрилин. – Моя мать никогда не изменяла моему отцу!

Томео и Камуньяс должны были как-то удержать её. Никогда ещё я не видел Аниту такой сердитой.

– Потише-потише, – сказал я. – Я абсолютно уверен: мать Аниты – не любовница Чакона.

– Именно об этом я и говорю, – сказала Анита.

– Твоя мама сейчас президент родительского комитета нашей школы, верно? – спросил я.

– Ну да, и все это знают, – подтвердила Анита.

– Ну, мне лично всё ясно, – решительно сказал я, вставая.

– И что же тебе ясно? – хмыкнул Томео.

– То, что история со спящими арбитрами была организована тренером Чаконом, президентом Лиги Интерсентрос Херонимо Льоренте и президентом родительского комитета, матерью Аниты, – сказал я.

Картина преступления внезапно проявилась у меня перед глазами предельно ясно.

– Точно! Заговор на нескольких уровнях, – восторженно закричал Камуньяс.

– Может, и нам несведущим объясните? – обиженно бросила Алёна.

– Объяснишь, Пакет? – сказал Камуньяс.

– Не знаю, хочу ли я это слышать, – пробурчал Грустный.

И тогда я рассказал им свою теорию.

Самым главным было найти мотив преступления. У всех троих были веские причины желать, чтобы наша команда перешла во второй дивизион. В случае с Чаконом всё было предельно ясно: наше фиаско означало спасение для его команды. Президент Лиги Интерсентрос был другом Чакона. К тому же он симпатизировал Ислантилье.

Это была важная команда в лиге, у них больше всего фанатов, и, конечно, в его интересах, чтобы мы проиграли. И, наконец, мать Аниты была тем самым человеком, который предложил, чтобы в случае нашего перехода во второй дивизион наша команда была уничтожена, а вместо неё в школе организовали кружок по фото.

У всех троих был один и тот же мотив: они хотели, чтобы мы проиграли.

– И именно поэтому они придумали весь этот план со спящими арбитрами, чтобы заставить судей навредить нам, – сказал я. – К тому же у нас уже есть свидетели: Раду видел, как Чакон вошёл в перерыве первого матча в раздевалку арбитра. Всё сходится! Чакон, Льоренте и мать Аниты были организаторами преступления!!!