Анна Дубчак - Где ночуют призраки

— Сказал — освободи полки, значит, надо освободить, — каким-то необыкновенно серьезным тоном ответил ей Горностаев-старший. — Приеду — все объясню.

Сергей, решив, что в данной ситуации бессмысленно спрашивать о чем бы то ни было, молча последовал за отцом вниз, где стояла их машина.

Но и в машине отец тоже молчал. А потом, уже когда они, проехав приличное расстояние, остановились возле супермаркета, работающего круглосуточно, Сергей услышал:

— Чувствую себя последним подлецом, что не могу позвонить и рассказать обо всем, что знаю, своим друзьям, но уже завтра, если повезет, все выяснится.

— Да что случилось? — не выдержал Сергей, выходя из машины.

— Сейчас все поймешь, пойдем. Ты у меня парень крепкий, а потому управимся быстро. Главное, чтобы никто не запаниковал.

Он говорил загадками. Почти как Никита. Сергею ничего не оставалось, как молча подчиняться.

Они вошли в супермаркет, и отец, обращаясь к продавщице, попросил десять пяти литровых пластиковых баллонов с чистой питьевой водой.

Продавщица, в отличие от Сергея, ничуть не удивилась и принялась выставлять на прилавок голубые прозрачные баллоны.

Сергей только успевал относить их к машине.

— Больше не решился, — сказал отец уже в машине, когда они поехали к другому магазину, где купили столько же баллонов.

— Мне ты тоже ничего не объяснишь? — с вызовом спросил Сергей, злясь на отца за такое неуважительное и недоверительное к нему отношение.

— Скажу, но при условии, что ты ничего не скажешь матери.

— Хорошо, не скажу.

— Тогда слушай…

И Горностаев-старший начал рассказывать Сергею о том, что ему буквально несколько часов назад стало известно о готовящемся в Москве террористическом акте.

— Они хотят отравить москвичей? — у Сергея это никак не умещалось в голове. — Да разве ж это люди?

— Сынок, тут политика, но мы сделаем все возможное, чтобы не допустить трагедии. Главное — разыскать человека, который прибыл в Москву с этими капсулами.

— Капсулы? — Сергей тотчас вспомнил, где он слышал об этих капсулах. — Ты помнишь Логинову? Ту самую Логинову, машиной которой мы интересовались сегодня утром?

— Да… Постой, так она же работает в Московском Водоканале. Может, это и совпадение, но тогда немедленно расскажи мне, чем заинтересовала вас ее машина.

И Сергей рассказал отцу все, что было связано с Логиновой и Гамлетом, преследовавшим Машу.

— Во все поверил, кроме того, что его интересовала Маша.

— Ас Машей и вовсе непонятно, — признался Сергей. — Вчера ее целый день не было, она вернулась откуда-то только поздно вечером и даже ничего нам не объяснила, хотя мы все ее ждали.

— Все, это кто?

— Ее брат Никита, Дронов и я.

— Понятно. Но как ты думаешь, зачем этому Гамлету могла понадобиться тринадцатилетняя девочка?

— Понятия не имею.

— Подожди… — Олег Васильевич даже остановил машину, чтобы не отвлекаться. — Стоп. Начнем все по порядку… Маша. Я, конечно, знаю Машу и ее родителей, но все-таки. Вспомни, что такого необычного, кроме ее сегодняшнего отсутствия, она рассказывала тебе о себе.

— Ничего, — сказал Сергей и покраснел.

Разве найти клад Фаберже — это не особенно? И разве этот факт не может явиться причиной заинтересованности Гамлета в Маше? Но ведь Маша была в Саратове не одна, они все причастны к этому грандиозному событию. Так стоит ли раскрывать такую сокровенную тайну, касающуюся всех пяти членов их компании: его самого, Сергея, Маши, Никитки и Соломона с Евой Бауэр? И спросив себя об этом, он ответил — нет, не стоит. Он не имеет на это права. И вряд ли эта история с Гамлетом имеет отношение к кладам Фаберже.

— Так уж и ничего? Вспомни, что тебе рассказывала Маша, когда вы с ней встретились после того, как она побывала на море. И где она, кстати, была?

— В Крыму.

— В Симферополе? — напрягся Олег Васильевич. — Она была в Симферополе? А не в Сочи? Не в Лазаревском?

— Нет, точно в Крыму. А при чем здесь это?

— Тогда вспоминай, может, она рассказывала тебе о каких-то новых друзьях, о необычных событиях?..

Сергей не понимал, что хочет услышать от него отец, а потому брякнул первое, что пришло в голову:

— Ну она там сильно загорела, похорошела, вытянулась… Да, кстати, у нее очень сильно выросла нога, то есть, — он запнулся, и ему даже самому стало смешно, что он говорит о таких пустяках, — выросли ступни. Нога увеличилась чуть ли не на два размера…

— У Маши? У девочки? И ты считаешь это неособенным?

— Пап, ты что, шутишь?

— Нет. С какой стати у нее могла так быстро, за один месяц, вытянуться нога?

— Так она же ласты не снимала, постоянно в них плавала, вот ноги и вытянулись.

— Сергей, мы должны непременно поговорить с Машей. Быть может, именно от ее показаний зависит теперь жизнь миллионов людей, проживающих в Москве.

Сергей посмотрел на отца с нескрываемым ужасом. Он либо издевается, либо сошел с ума. Сначала закупил баллоны с питьевой водой, забив ими всю машину, а теперь вот только и говорит о Машинных вытянувшихся ногах. Разве это нормально?

— Едем к Пузыревым, — и отец завел мотор. — Хотя, подожди… — он на минуту задумался. — Нет, сначала мы поедем в Водоканал, разбудим инспектора отдела кадров и добудем фотографию этой Логиновой… А уж тогда предъявим Маше…

Когда в три часа ночи в квартире Пузыревых раздался тревожный звонок, Никитка проснулся первым и подумал: «Ну все, началось!»

Вскочив с постели, он кинулся к Машке в комнату — спасать. Но в темноте наткнулся на отца.

— Ты куда? Ложись, мало ли кому придет в голову звонить в такой час… Шагом марш в постель! И ничего не бойся.

Отец подошел к двери, открыл ее и посмотрел в глазок второй двери. Пожал плечами, что-то хмыкнул и открыл.

— Олег Васильевич? Доброй ночи… Что, не спится? — нервно хохотнул он, намекая на то, что все нормальные люди в такой час все-таки спят, а не ходят в гости.

Пузырек увидел Горностаева, да еще и Сергея и весь задрожал. Он знал, кем работал отец Сергея, а потому воспринял его приход как вполне закономерное действие. Служба по борьбе с терроризмом — организация, серьезнее уж некуда…

— Не спится, Валентин, — Горностаев решительно вошел в квартиру. — Ты уж извини за такое внезапное вторжение, но у меня к твоей дочери есть несколько вопросов.

Появившаяся в коридоре мама, услышав это, ахнула и закрыла рот рукой. Глаза ее расширились, она, казалось, потеряла дар речи.

— Ты к моей дочери? С ней что-то случилось? — теперь уже встревожился и Пузырев-отец. — Ну что ж, раз это так важно, а если бы было неважно, так ты бы и не пришел, пойдем к Маше…

И вся компания с Пузыревым-старшим во главе двинулась в сторону Машиной комнаты. «Ну все, Маша, тебе кранты», — с жалостью к сестре подумал Пузырек, не представляя себе, что же сейчас будет.