Эндрю Лейн - Черный лед

Но это был Руфус Стоун. Руфус Стоун, с копной каштановых волос и щетиной на подбородке, в своем зеленом бархатном пиджаке. И с золотой серьгой в ухе. Он явно чувствовал себя неловко, как будто хотел оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Впрочем, Шерлок чувствовал то же самое.

— Присаживайтесь, — сказал ему Майкрофт. — В ногах правды нет. И не обращайте внимания на официантов, им не часто приходится обслуживать бродячих скрипачей. Этот опыт пойдет им на пользу.

— Привет, Шерлок, — сказал Руфус, усевшись за стол.

— Вы работаете на моего брата? — спросил Шерлок. — А мне почему не сказали?

— Потому что я ему запретил, — вмешался Майкрофт. — Когда несколько месяцев назад вы с Амиусом Кроу отправились в Америку, я побоялся, что мистер Кроу может заняться там какими-то своими делами или вовсе передумает возвращаться в Англию. И поэтому я купил для мистера Стоуна билет на пароход, чтобы он присмотрел за тобой. В Нью-Йорке он должен был ходить за тобой по пятам и обеспечивать твою безопасность. — Майкрофт фыркнул. — Естественно, все пошло совсем не так, как я рассчитывал, когда вы вслед за похитителями Мэтью Арнетта прыгнули в поезд и помчались бог знает куда.

— Вы работаете на моего брата! — снова воскликнул Шерлок. Ни о чем другом сейчас он думать не мог.

— Мне незачем добавлять, — продолжил Майкрофт, — что обучение игре на скрипке не входило в круг его обязанностей.

— Нет, это было мое решение, — сказал Стоун. — И я не пожалел о нем.

— Но что вы делаете для Майкрофта? — спросил Шерлок.

Руфус Стоун пожал плечами:

— Обычно просто путешествую, свободный, как птица небесная, и без гроша за душой. Я могу беспрепятственно пересечь почти любую европейскую границу. Такие странствующие музыканты, как я, ни у кого не вызывают подозрений. Я собираю сплетни, слушаю, о чем говорят люди в тавернах, а потом отправляю отчеты мистеру Холмсу.

— О состоянии экономики в стране лучше судить не по газетам, а по тому, о чем болтают фермеры за кружкой эля, — заметил Майкрофт. — У меня есть множество агентов по всему миру, которые только тем и занимаются, что слушают чужие разговоры, записывают самое важное и отправляют эти крохи правды мне.

— А в Фарнхем вы зачем приехали? — У Шерлока дрожали руки, и он сцепил их под столом, чтобы никто не заметил. Ему казалось, что его предали. — Это тоже был приказ?

Стоун посмотрел на Майкрофта. Тот промолчал, и тогда Стоун ответил:

— Когда я вернулся в Англию, мистер Холмс попросил меня некоторое время не уезжать из страны и попытаться собрать информацию о настроениях людей. Я решил начать с Гемпшира… — И потом смущенно добавил: — Мне хотелось узнать, продолжаешь ли ты играть на скрипке.

— Я купил себе новую скрипку, — еле слышным голосом пробормотал Шерлок.

— Я хотел бы взглянуть на нее.

Майкрофт кашлянул.

— Мистер Стоун поедет с нами в Россию. Он уже бывал в этой стране, и к тому же нам нужен скрипач, чтобы заполнить вакансию в труппе. — Он немного помолчал, а потом более мягким тоном добавил: — Шерлок, поверь, все, что я делал, я делал для твоего же блага, и ты бы даже ни о чем не узнал, если бы не крайняя необходимость.

— Но это ничего не меняет, — возразил Шерлок и встал из-за стола. — Я ухожу.

— Приходи в Королевский театр в Уайтчепеле сегодня в четыре часа, — приказал ему Майкрофт. — Нам нужно познакомиться с нашими будущими спутниками.

Шерлок ушел, ничего не ответив. Он слышал позади голос Майкрофта:

— Нет, пусть идет. Со временем он сам поймет, что все мои решения были абсолютно логичными и что я лишь пытался его защитить.

Шерлок вышел из гостиницы на улицу. Начинался дождь, и на голову падали холодные капли, но Шерлоку было все равно. Все вокруг казалось ему серым и неинтересным. Бессмысленным.

Он повернул налево и побрел куда глаза глядят, стараясь не думать ни о чем: ни о брате, ни о Руфусе Стоуне, ни о поездке в Америку, которая вдруг оказалась одним сплошным обманом. Он просто шел вперед и наблюдал. Как ожившая вычислительная машина, собирал факты и увязывал их воедино. Тот мужчина с красным шейным платком в дверях магазина: он болен — вероятно, заразился в Индии — и, судя по состоянию кожи, через неделю умрет. Часы, на которые смотрит джентльмен в цилиндре, не его: похоже, он их у кого-то украл, и случилось это пару дней назад. Нищий на углу, который сидит в тележке и держит табличку о том, что его ноги якобы парализованы, на самом деле, судя по ботинкам, каждый день проходит пешком расстояние в несколько миль. Все эти выводы Шерлок делал из наблюдений, и все они оставляли его равнодушным. Сейчас для него ничего не имело значения.

Он совершенно забыл о времени, но когда посмотрел на часы и обнаружил, что уже почти четыре, оказалось, что Уайтчепел совсем рядом. Сам того не замечая, Шерлок все это время шел в правильном направлении.

Театр прятался во дворах, в стороне от оживленной улицы. Располагался он в красном кирпичном здании с белыми колоннами; к центральному входу вела небольшая лестница в четыре ступени.

Шерлок неохотно поднялся на крыльцо и вошел в фойе. Внутри не обнаружилось ни души, и даже окошко билетной кассы было закрыто ставнями… но здешний воздух хранил воспоминания о множестве людей, приходивших сюда каждый вечер: лепнина на стенах и потолке впитала запахи сигаретного дыма, духов и туалетной воды.

Лестницы по обе стороны фойе вели куда-то вверх, наверное в бельэтаж, [7] Бельэтаж (фр. bel étage «прекрасный этаж») — ярус в зрительном зале, расположенный непосредственно над Партером или амфитеатром. а через пару дверей в противоположных концах помещения наверняка можно было пройти в партер. За еще одной дверью, рядом с кассой, вероятно, находились служебные помещения: артистические уборные, комната отдыха и выход на сцену.

Шерлок постоял немного, вдыхая запахи театра, прислушиваясь к скрипам и шорохам старинного здания, разглядывая висящие на стенах старые афиши. Театр казался живым. Шерлоку довелось побывать во многих общественных заведениях, но впервые он оказался в здании, которое, как ему показалось, вобрало в себя все лучшее, что было у людей, когда-либо входивших в эти двери. Дипдинская школа для мальчиков пропахла безысходностью, в атмосфере клуба «Диоген» ощущалось что-то неприятное и раздражающее, но в Королевском театре Шерлок почувствовал себя совсем как дома.

Он направился к двери в зрительный зал и распахнул ее.

Зал оказался меньше, чем он ожидал. Ряды сидений располагались полукругом, плавно спускаясь к сцене; все кресла были обиты зеленым бархатом. Верхний ярус нависал над ними как грозовая туча. Поддерживали его причудливые металлические колонны, выкрашенные красной, коричневой и зеленой краской и похожие на тонкие деревца с листьями и цветами. По обе стороны зала у стен располагались ложи, предназначенные для наиболее состоятельных зрителей. Кажется, Шерлок понял, от чего зависела цена билетов: места в партере должны стоить дешевле всего, выше по стоимости — бельэтаж, а места в ложах самые дорогие. Впрочем, в таком маленьком и расположенном вдали от центра театре слишком дорогих билетов быть не может. Ряды кресел в партере разделялись проходами, которые вели вниз, к сцене.