Павел Катаев - Пять Робинзонов (с иллюстрациями)

— Давайте его разбудим и спросим, — сказал Вова и стал трясти мальчика за плечо. — Проснись, проснись.

Разбудить спящего оказалось не так-то просто. Он медленно отворачивался и мычал. Наконец он зевнул и нехотя разлепил один глаз.

— Кто ты?

Мальчик не ответил.

очему ты молчишь? — спросил Вова. — Может быть, ты болен?

Мальчик молчал. Он закрыл один глаз и открыл другой.

— Или ты с нами не хочешь разговаривать? — спросил Славик.

Мальчик молчал.

— Очень странно, — проговорил Вова и почесал затылок. — Ничего не пойму.

В этом темном, мрачном, неприветливом уголке острова, заросшем папоротником, было тихо и сыро. Не слышно было пения птиц. Лишь шуршали в хвое под ногами какие-то черные жуки и со зловещим шорохом отскакивали от стволов елей отсохшие кусочки коры.

Ребятам показалось, что они очутились в заколдованном царстве, оттуда уже никогда не выбраться. Сейчас должно случиться нечто необычайное и страшное.

— Я боюсь, — чуть слышно вымолвила Катя, и в ее больших глазах мелькнул ужас. — Уйдем отсюда.

— Чепуха, — прошептал Славик.

Он хотел сказать громко, но невольно говорил шепотом, потому что и ему было страшно.

Мальчик тем времени закрыл глаза и стал посапывать во сне.

Вова собрал все свое мужество и громко сказал:

— Мне кажется, что он нас не слышит.

— Значит, он глухой? — спросила Тата.

— Не глухой, а просто не умеет разговаривать, — сказал Славик.

Ребята принялись опять будить мальчика.

Когда им удалось его растолкать, Вова закричал в самое его ухо:

— Ты меня слышишь или не умеешь разговаривать?

Мальчик зашевелился и чуть слышно произнес:

— Не…

— Что — не? Не умеешь?

— Уме… — ответил мальчик, закрыл правый глаз и открыл левый.

— Ты из лагеря?

— Не…

— Как же ты сюда попал?

— Прише… — ответил странный мальчик.

Все были чрезвычайно удивлены тем, как мальчик разговаривает. Он просто-напросто не договаривал слова. Страх у ребят прошел, и им стало весело. Даже Катя перестала дрожать и спросила:

— Мальчик, где твои мама и папа?

— До… — сказал мальчик.

— Я знаю, знаю! — воскликнула Катя. — Он говорит, что его мама и папа дома!

— Как тебя зовут?

— Ко… — сказал он.

Ребята задумались: что может значить это «Ко»?

— Так начинается его имя, — догадался Вова. — Тебя зовут Коля?

— Не…

— Костя?

— Не…

— Ничего не пойму, — проговорил Вова. — Я не знаю других имен на «Ко». Скажи, как же тебя зовут?

— …тя, — отчетливо сказал мальчик.

— Я знаю, знаю! — закричала догадливая Катя. — Его зовут Котя! Во втором «А» учится мальчик, которого тоже зовут Котя.

— Котя, почему ты не договариваешь слова? — спросила Тата, — Ты больной?

— Не…

— Если бы ты не был больной, ты бы договаривал слова, — сказал Славик.

— Не…

— Почему же тогда? — спросила Тата.

— Ле… — сказал мальчик.

Что бы это могло значить? Никто не мог догадаться.

Тогда мальчик произнес:

— …нь.

— Что-о?

— …нь

Еще какое-то «нь»! Тата стала терять терпение.

— Ответь по-человечески! — крикнула она сердито.

Мальчик испуганно посмотрел на нее обоими глазами и отчетливо произнес:

— Лень!

— Ему просто-напросто лень разговаривать! — весело сказал Славик. — А мы-то думали!

Ребята засмеялись.

— Он лентяй, — сказала Тата. — Самый обыкновенный лентяй!

Ребятам стало интересно, как он оказался на необитаемом острове. Поговорив с Котей полчаса, они все поняли. Дома Коте мешали лениться, будили и велели заниматься каким-нибудь делом. Ему это надоело, и он ушел на необитаемый остров.

— Глупости, — хмыкнул Славик. — Уж из-за чего-чего, а из-за какой-то лени не стоило уходить.

— Сто… — еще раз сильно зевнув, пробормотал лентяй, закрыл глаза и засопел.

ока ребята добывали березовый сок, собирали щавель и заячью капусту, разговаривали с ленивым Котей, казалось, что прошла целая вечность и что уже давно наступил вечер. Но, выбравшись из чащи леса на свою поляну, они увидели, что все еще продолжается утро.

Впереди — бесконечно длинный день без еды. Ведь ни щавелем, ни заячьей капустой, сколько бы их ни ел, не насытишься. Они молча уселись в тени под деревом и задумались.

Время, как назло, еле двигалось. Казалось, вот-вот оно совсем остановится.

Катя вздохнула и сказала:

— Есть хочется.

— И мне, — тоже вздохнув, вымолвила Тата.

Славик, имеющий привычку спорить, на этот раз промолчал, но тоже тяжело вздохнул.

Ребята с надеждой поглядывали на Вову — он начитанный, не придумает ли чего-нибудь. Но Вова задумчиво смотрел в землю и ничего не говорил. Наконец он спросил:

— Славик, у тебя есть крепкая проволока?

— Есть, — ответил Славик.

— Не дашь ли мне кусочек?

— Решил мастерить?

— Нет… То есть да. Я хочу сделать крючок.

— Какой крючок?

— Для удочки, я хочу наловить рыб.

— Давай я сам сделаю! — оживился Славик. — Мне это ничего не стоит.

— А ты сможешь?

— Я могу смастерить все, что хочешь, — ответил Славик. — Не то что какой-то крючок…

Он, кончено, здорово прихвастнул, но Вова не стал с ним спорить. Он сказал:

— Хорошо. Делай крючок, а я займусь удилищем.

Вова вышел на середину поляны, поднял несколько сломанных ураганом веток, повертел их в руках и с сожалением бросил на землю.

Все, кроме Славика, занятого изготовлением крючка, с удивлением наблюдали за Вовой.

Потоптавшись на месте, Вова решительно направился к одной из сосен. Он смерил ее глазами и вдруг стал разбегаться, как Тата перед прыжком. Но, вместо того чтобы взлететь вверх, он лишь взмахнул руками и грохнулся на землю.

Мальчик поднялся, задумчиво постоял перед деревом. Потом обхватил ствол руками и поджал ноги.

— Что он делает? — спросила Катя.

— Он лезет на дерево, но у него ничего не выходит, — ответила, улыбнувшись, Тата и побежала к Вове. — Лезешь на дерево?