Кэролайн Кин - Дело о художественном преступлении

— До меня дошли весьма неприятные известия о вашем ресторане, господин Морган. Моя подруга, доктор Элизабет Хорделл, рассказала мне, что во вторник одному посетителю подали слишком острую рыбу. И еще я прочла в газете, что недавно сюда вызывали пожарных. Мне искренне жаль, но…

— В нашей электросети была небольшая неисправность, — нашелся Шоун. — Это вызвало небольшое возгорание, но все исправили. А рыба… да, это было неприятно. Посетитель так заказал ее. Он вообразил, что может есть самую острую пищу. Боюсь, что он получил жестокий урок, — быстро проговорил Шоун.

Нэнси показалось, что он очень нервничает, но Фелицию, видимо, удовлетворило его объяснение. Она вздохнула немного свободнее.

— А что случилось с моими картинами?

— С картинами… — замялся Шоун. — Ах да, я отдал их в мастерскую, чтоб их вставили в рамы. Плакаты, которые вы видели в зале, висят там временно, пока я не забрал назад произведения Спациенте.

Фелиция колебалась.

— Полагаю, вы дали исчерпывающие объяснения, но все же…

— У меня появилась потрясающая идея, — прервал ее Шоун. — Почему бы не перенести этот торжественный ужин в ваш дом? Мы сможем установить навесы и накрыть столики у вас на лужайке. Я тщательно за всем прослежу.

— Это было бы удобно, — медленно произнесла Фелиция. — И, полагаю, было бы трудно снять другое помещение, когда осталось так мало времени.

— Я знал, что вам понравится эта идея, — воскликнул Шоун, одарив Фелицию ослепительной улыбкой. — Мы все установим и будем готовы завтра к семи часам вечера.

— Аукцион начинается в девять, — напомнила ему Фелиция. — Отсрочки быть не может. Сотрудники моей охраны закроют все входы и ровно в девять спустят рубин вниз.

— Все будет точно, как часы, — заверил ее Шоун.

— Надеюсь, — вздохнула Фелиция. — Но я все же очень хочу, чтобы все увидели произведения Джозефа. Вы позволите мне на время взять картины из ресторана? Всего на один вечер?

— Ах, госпожа Уэйнрайт, извините, — воскликнул Шоун. — Я отослал картины одному замечательному мастеру в Чикаго. А его мастерская в выходные закрыта.

— Вы отослали все семь? — Фелиция нахмурилась, увидев, что Шоун кивнул. — Ладно, у меня дома есть две картины, — сообщила она. — Джозеф дал мне зимний пейзаж, он закончил его сегодня утром.

— А Августе Спациенте их еще у вас не просил? — поинтересовалась Нэнси. Фелиция расправила плечи.

— Собственно говоря, он уже поджидал меня около дома, когда я возвратилась из Культурного центра. Но я отказалась отдать ему картины.

— А мне казалось, что вы согласились отдать их ему, — заметила Нэнси. Фелиция смутилась.

— Увы, я передумала. Этот человек вполне может подождать двенадцать часов. А для Джозефа это будет большая победа. Он поддался давлению своего дяди и согласился отдать ему картины, не зная того, что в самом ближайшем будущем их увидят настоящие ценители живописи.

— Джозеф Спациенте не похож на человека, на которого легко можно надавить, — скептически обронила Нэнси.

— Этот Августе может надавить на кого угодно, — возразила Фелиция. — Сегодня он был гораздо менее обаятелен. Терпеть не могу настырных людей.

— Да, я понимаю, что вы имеете в виду, — подхватил Шоун. Фелиция кивнула.

— Представляете, Августе хотел прийти на званый ужин, чтобы следить за своими картинами. Но я решительно ему отказала. Боюсь, я сказала ему, что повешу новую работу Джозефа здесь, в ресторане, так что не удивляйтесь, если он явится ее охранять. Теперь, конечно, ее здесь не будет, раз уж мы переносим ужин ко мне, но…

Нэнси поняла, что должна предупредить Фелицию.

— Послушайте, госпожа Уэйнрайт, — обратилась она. — На вашем месте я бы остерегалась Августе Спациенте. Он, кажется, готов на все, лишь бы заполучить эту картину. Если вы сообщите о нем вашей охране, они смогут позаботиться о том, чтобы завтра вечером он держался подальше от ваших владений.

— Как? Вы полагаете, он намеревается украсть картину? — спросила Фелиция, округлив глаза от удивления.

— А возможно, он охотится за рубином, — предположила Нэнси.

Фелиция уверенно улыбнулась.

— Этот рубин никто не сможет заполучить, моя дорогая. Моя система охраны надежна, и об Августе Спациенте не стоит беспокоиться. Он просто жадный настырный старик. Но я благодарю вас за вашу заботу.

Шоун проводил Фелицию к стоянке перед рестораном, где ее поджидал шофер в роскошном лимузине.

— Это был почти конец, — сказал Шоун, вернувшись в кабинет. — Прямо не верится, что она чуть не отменила этот ужин.

— А вы очень находчивы, — похвалила его 1Нэнси.

На лице Шоуна появилось виноватое выражение.

— Вы, наверное, думаете, что я ужасный враль. Но, поверьте мне, я сражаюсь здесь не на жизнь, а на смерть.

— Но разве так легко будет устроить этот ужин в ее поместье? — спросила Нэнси. Шоун пожал плечами.

— Это лучший способ обезопасить себя от новых неприятностей. Всех официантов я приглашу на этот вечер из агентства по временному найму. Так что, если здесь кто-то собирается навредить мне, его там не будет. К тому же, даже если подложат бомбу в посудомоечную машину или еще что-нибудь, на ужине это не отразится. Да и пришлось бы закрыть ресторан для прочих посетителей в субботу вечером. А так я смогу не закрывать «Аризона-Хаус» и заработать еще немного денег.

— В этом есть смысл, — согласилась Нэнси. — Кстати, вы в последнее время разговаривали с Лорин?

Шоун отрицательно покачал головой, и Нэнси рассказала ему о звонке из «Сен-Тропеза», записанном на пленку в квартире Лорин.

— Не думаю, чтобы Лорин так предала меня, — возразил Шоун. — Но я уже ошибся в отношении Джека, так что Бог его знает…

— Шоун, — тихо обратилась к нему Нэнси, — я говорила с Джеком. Есть вещи, которые вы должны знать. — И девушка осторожно сообщила Шоуну о тех обвинениях, которые выдвинул Джек в адрес его отца.

Шоун тяжело опустился в кресло.

— Знаете что? Меня это не так уж удивило. У отца, казалось, всегда было больше денег, чем у Джека. Становясь старше, я часто спрашивал себя, почему это так. И решил, что Джек просто истратил все свои деньги.

— Простите, — извинилась Нэнси.

— Это, конечно, невеселые новости, но меня они не убили. Мы с отцом никогда не были близки, — произнес Шоун и умолк. — А Джек объяснил вам, зачем ему понадобились те треугольники из картин? — снова заговорил шеф-повар.

— Картины изрезал кто-то другой, — напомнила ему Нэнси.

— Вы хотите сказать, что в этой колоде чужая карта? — нахмурился Шоун.

— Есть тот, кто изрезал картины, и есть Августе Спациенте. Две карты из другой колоды, — сказала Нэнси.

— Вы не могли бы сделать мне одолжение, Нэнси? — попросил Шоун. — Я хотел бы, чтобы вы завтра здесь поработали.