Кэролайн Кин - Дело о художественном преступлении

— Нет, я… думаю, у нее не было времени ждать, — проговорила Фелиция. — Благодарю вас, Конрад, — добавила она и закрыла дверь.

— Вот и славно, — похвалил Брэккетт, по-прежнему держа ее на мушке.

— Но зачем же вам так нужны эти картины? — спросила Фелиция.

— Ему нужны не картины, — пояснила ей Нэнси. — А то, что скрыто в них.

— Умница, — усмехнулся Тэмплтон и махнул Фелиции пистолетом. — Мне были бы не нужны эти картины, если бы вы сами отдали мне рубин.

— Но это невозможно, — решительно возразила Фелиция. — Он заперт наверху в сейфе, к которму подключена сложнейшая система сигнализации. Даже я не могу достать его, не наделав шума. Тотчас сбегутся все охранники, которых я наняла на сегодняшний вечер. Только начальнику охраны известно, как отключить сигнализацию.

— Не только ему, — ухмыльнулся Тэмплтон. — Догадайтесь, кто разработал эту систему?

— Вы? — недоверчиво предположила Фелиция. Тэмплтон отрицательно покачал головой.

— Джозеф Спациенте, — тихо сказала Нэнси.

— В яблочко! — воскликнул Тэмплтон. — Вы и правда смышленая.

— Ведь это Джозеф помог вам отключить сигнализацию в банке, да? — резко спросила Нэнси. — Он вроде кудесника по системам сигнализации.

— Вы основательно подготовились. Я потрясен, — поддел девушку Брэккетт. — Да, мы вместе с Джо были в этом деле. К несчастью, ему не повезло, и его поймали.

— Я все еще не понимаю, — дрожа, произнесла бледная Фелиция.

— Джо знает каждый дюйм вашей сигнализации. Прежде чем вступить на путь преступлений, он работал инженером в крупной компании по производству систем сигнализации и разработал там вашу систему. Когда мы услышали о том, что вы продаете свой рубин с аукциона, — ну, искушение было слишком велико, чтобы перед ним устоять.

— Но ведь Джо в тюрьме. — вставила Нэнси.

— Верно, — согласился Тэмплтон. — И всю его почту вскрывают. Он послал мне зашифрованное письмо, в котором в общих чертах набросал свой план, но он никак не мог переправить мне электросхему вашей сигнализации. Охранники тут же перехватили бы ее. И тут, благодаря госпоже Уэйнрайт и ее очаровательной программе по искусству, Джо придумал превосходный план.

— Он начертил части электросхемы на коре дерева в нижнем левом углу четырех почти идентичных картин, — продолжила за него Нэнси.

— Весна, лето, осень и зима, — весело пропел Брэккетт. — Он был так осторожен. Если бы он начертил сразу все на одной картине, кто-нибудь из охранников мог бы догадаться, в чем дело. Но Джо никак не рассчитывал, что госпожа Уэйнрайт станет такой поклонницей его таланта. Он не ожидал, что его произведения будут выставлены в ресторане и в этом великолепном особняке. Он думал, она просто передаст их его дорогому дядюшке Августе. Вы очень усложнили мне жизнь, госпожа Уэйнрайт.

— Итак, вы выследили первые две картины и пришли за ними в «Аризона-Хаус», выдав себя за критика Гарольда Брэккетта.

Тэмплтон фыркнул от смеха.

— Я просто пришел в ресторан, чтобы прикинуть, как подобраться к картинам. А тут милая гардеробщица — как же ее звали? Ах да, Бесс! — так вот она решила, что я знаменитый Гарольд Брэккетт. А когда я услышал, что в ресторане неприятности, которые, возможно, вы помните, я испытал лично на себе, — все встало на свои места.

— Так это Бесс подала вам идею изуродовать картины? — поразилась Нэнси.

— Боюсь, что да. Все равно кто-то уже громил ваш ресторан, так что я лишь присоединился к общему веселью. Я изрезал картины и забрал нужные мне фрагменты, справедливо полагая, что вина падет на таинственного недоброжелателя. — Тэмплтон замолчал и, нахмурившись, посмотрел на Нэнси. — Но я не рассчитывал, что все может застопориться из-за вас. Куда бы я ни повернулся, там всякий раз оказывались вы. От вас, казалось, невозможно избавиться. Сначала вы преследовали меня до самой автомойки. Я весь промок, выскочив из машины в самый разгар помывки! Затем, приехав сюда как дядюшка Августе, я снова наскочил на вас. И сейчас вы снова здесь! Что это с вами? Вам что, некуда больше себя девать?

— Чтобы отпугнуть меня, недостаточно подбросить записку с угрозами и подсыпать мне в воду секонал, — ответила Нэнси.

— Ах да, секонал! Я хотел продолжить череду невзгод в вашем ресторане, нужно было чем-то отвлечь ваше внимание, чтобы вы не связали картины с рубином. Но если это напугало вас немножко, тем лучше.

— И вы снова явились в «Аризона-Хаус» под видом Гарольда Брэккетта, чтобы выяснить, не появилась ли четвертая картина, — догадалась Нэнси.

— Это было прекрасное прикрытие, — весело подтвердил Тэмплтон. Но затем его лицо посерьезнело, — А теперь, госпожа Уэйнрайт, я хочу, чтобы вы сняли со стены эти две картины. Терпеть не могу быть нелюбезным, но не хочу опускать ствол моего пистолета.

Встав на деревянный стул, Фелиция сняла со стены зимний пейзаж и положила его на длинный стол вишневого дерева. Затем она встала на стол и сняла «Осень». Вторую картину она положила рядом с первой.

— Вы обе станьте рядом вот здесь, чтоб мне было вас видно, — приказал Тэмплтон, пистолетом показывая, чтобы Нэнси придвинулась к Фелиции.

Тэмплтон вытащил из кармана перочинный нож. Быстро и решительно он вырезал два треугольника из левого нижнего угла каждой картины. Положив пистолет на стол, он снова полез в карман и достал пузырек со скипидаром и лоскут. Смочив лоскут скипидаром, он принялся стирать краску с кусочков холста.

— Превосходно, — пробормотал Тэмплтон себе под нос, внимательно осмотрев замысловатый карандашный узор, проявившийся, когда он стер краску. — Он у меня. Из этого выйдет толк. — Из внутреннего кармана он достал треугольники, вырезанные из первых двух картин, тоже тщательно отмытые от краски.

— Я видела какие-то непонятные линии на одном из листков Джозефа Спациенте, — заметила Нэнси. — Это и была электросхема?

— Дайте этой девушке приз, — подхватил Тэмплтон. — Джо начертил части схемы под каждым из четырех деревьев. Теперь я точно знаю, как пробраться через систему сигнализации. А четвертый фрагмент, скрытый под восхитительным зимним пейзажем, скажет мне, как пройти, не коснувшись невидимых лазерных лучей. Похоже, что рубин «Глаз дракона» скоро будет принадлежать мне.

— Вы действительно не в своем уме, — дерзко бросила ему Фелиция. — Вы что, серьезно думаете, что сможете уйти с рубином под самым носом всех этих людей?

— Я уже проделывал такое, — ответил Тэмплтон, — и собираюсь проделать это снова. — Он указал пистолетом на дверь в дальнем конце комнаты. — А сейчас я спрячу вас, дамы, в заброшенном помещении для прислуги.

— В моем доме нет комнаты для прислуги, — попыталась обмануть его Фелиция.

— Ну, называйте это как хотите, но я знаю, что в нежилой части дома есть заколоченное помещение. Я видел его, когда проводил здесь осмотр собственности на прошлой неделе.