Екатерина Вильмонт - Сыскное бюро «Квартет»

Наконец Ленчику надоело звонить в пустую квартиру и он стал спускаться по лестнице.

— Мотька, линяем, а то еще кто-нибудь явится!

— Погоди, надо забрать свечки!

Мы тщательно собрали все свое имущество, начисто позабыв о разбитых кружках на кухне.

И вот наконец мы дома! Силы наши на исходе. Мы едва доплетаемся до постелей. Но уснуть не можем.

— Чтоб я еще когда-нибудь полезла в чужую квартиру — да ни в жисть! — говорит Мотька.

— Да уж, удовольствие ниже среднего! Хотя, Матильда, мы с тобой предотвратили настоящее преступление.

— Что да, то да! Вот вычислить бы еще этих ворюг!

— Да как мы их вычислим, и потом, это вообще не наше дело. Нам бы как-нибудь предупредить Альбину, чтобы замки сменила. Какая она ни есть, а все-таки жалко, если ее ограбят!

— Еще бы! Но все же кое-что нам об этих ворюгах известно.

— Что?

— Одного из них зовут Гриней, значит, скорее всего, Григорием.

— Да, и еще кое-что — они явно из местных, раз про духа слышали.

— Верно. А ты, Аська, думаешь, они могут еще сунуться к Альбине?

— Думаю, да, только теперь они полезут днем.

— Почему?

— А днем духи спят.

— Но днем ведь очень опасно!

— Ну и что! Мало ли бывает дневных ограблений!

— И что нам делать?

— Не знаю. Хотя нет, знаю. Давай днем будем сами приглядывать, а послезавтра дедушка приезжает, вот с ним и посоветуемся.

— Это, конечно, хорошо, но как мы сможем вдвоем следить за квартирой Ненормы? У нас ведь и другие дела есть.

— Придется посвятить в это дело кого-нибудь еще, только не говорить, конечно, что мы в чужую квартиру лазали.

— Нет, нельзя, пойми, что же мы скажем, откуда нам про это все известно?

— Скажем, что случайно слышали разговор.

— И любой дурак нас спросит, почему мы в милицию не заявили.

— Знаешь что, Матильда, давай спать, утро вечера мудренее.

— Тоже верно.

Утром мы проснулись от пронзительных воплей.

— Тата! Тата! — вопила Ненорма. — У меня в квартире кто-то был.

— О Господи, — вздохнула мама, которая торопливо пила на кухне кофе — ей пора было идти в театр. — Что там еще у тебя?

— Вообрази, на кухне две разбитые вдребезги кружки!

— Что-нибудь пропало?

— Кажется, нет, самое ценное я проверила — все на месте.

— Ну так Бог с ними, с кружками! Чай, не севрский фарфор.

— Да, но кто их мог разбить?

— Может, дух решил промочить горло, а тут прокричал петух, вот он и выронил кружку…

— Да ну тебя, Тата, вечно ты с шуточками…

— А у тебя вечно какие-нибудь таинственные происшествия. Да ты, небось, сама плохо поставила их на сушилку, а где-нибудь что-нибудь тряхнуло, вот они и свалились.

— С водой?

— Почему с водой?

— Потому что осколки лежат в луже.

— Ну, тогда я не знаю, извини, мне пора в театр. Кстати, может, подбросишь меня?

— Ох, прости, Таточка, я сейчас никак не могу.

Ну и поганка же эта Нёнорма! А мы еще собираемся охранять ее квартиру. И тут меня осенило.

— Мотька, давай подкинем Альбине письмо, как в собаке Баскервилей, вырезанное из газет: так, мол, и так, вашу квартиру собираются ограбить, поменяйте замки. И все. Пусть сама чешется, а то как ей надо, так мама все бросай, а как подвезти маму в театр на машине, так она, видите ли, занята! Не желаю я тратить время на такую дуру.Тут к нам заглянула тетя Липа.

— Проснулись, сони? Подымайтесь и идите завтракать.

— Спасибо, тетя Липа, только мне бежать надо, — сказала Мотька.

— Да съешь что-нибудь и беги себе.

— Нет, спасибо, я уже опаздываю, — сказала Мотька, влезая в куртку, и шепнула мне: — Я нынче сама с газетами справлюсь, а ты ищи пока подходящие слова. А ничего мы с кружками лажанулись, а?

И Мотька умчалась. Наскоро перекусив, я взялась за газеты. Надо сказать, что управилась я в какие-нибудь полчаса. Все газеты были полны криминальной хроники и полезных советов, как защитить свою квартиру. В результате получилось такое послание: «Вашу квартиру намереваются ограбить. Срочно поменяйте замки». Надев перчатки, я взяла лист бумаги из дедушкиного стола, вырезала слова из газет и аккуратно наклеила на бумагу. Затем в перчатках же я сложила листок и сунула в карман куртки.

— Тетя Липа, я пошла гулять, — крикнула я и бросилась бегом вниз, к почтовым ящикам. Там никого не было. Рукой в перчатке я собралась уже опустить листок в Альбинин ящик, но решила сперва показать его Мотьке.

Навстречу мне попались две девчонки из нашего класса, Ляля и Верочка. Верочка — первая красавица в классе, несусветная воображала.

— Слушай, Монахова, — сказала она нараспев, — это правда, что в вашем доме какие-то привидения завелись?

— Сущая правда.

— И, говорят, ты их сама видела?

— Видеть не видела, но зато слышала.

— Ну и как?

— Что?

— Страшно?

— Ни капельки.

— Да ладно!

— Ей-Богу. Ну, девчонки, я побежала. Кстати, вы Матильду не видели?

— Она на почте, у мамаши.

Я сломя голову помчалась на почту.

Мотька и вправду была там.

— Девочки, — сказала тетя Саша, Мотькина мама, — сходите сперва в магазин, а потом уж гуляйте на здоровье! Как мама, Асенька?

— Спасибо, хорошо!

Мы отправились в ближайший овощной. По дороге я показала Мотьке письмо. Она его в целом одобрила, только сказала, что зря я взяла бумагу у дедушки.

— Почему?

— Если она заявит в милицию, они начнут искать и смогут по бумаге определить отправителя.

— Да ладно, а то милиции больше делать нечего, станет она такой ерундой заниматься. Скажут — вас, мадам, просто кто-то решил разыграть.

— Твоя правда. Ладно, давай на обратном пути зайдем на почту, положим письмо в конверт и проштемпелюем.

— Это еще зачем?

— Чтоб не подумали, что это кто-то из дома.

— Но все равно же это наше почтовое отделение.

— Ну и что? А сколько народу оно обслуживает?

— Ох, Мотька, ну и голова у тебя!

— А бросим письмо мы сами — во-первых, так скорее. Ай, Аська, а как же адрес? Печатными буквами, да?

— Да, адрес в газете не сыщешь.

— Тогда вообще ерунда получается. Она сразу поймет, что это детские шалости. Прочитал какой-то недоумок «Собаку Баскервилей» и решил позабавиться. На конверте печатные буквы, а в конверте бумажка с наклейками из газеты — чушь какая-то.

— Правда, глупо! Что же делать?

— Вырезать буквы из газет и так написать адрес.

Купив все, что было велено, мы отнесли это к Мотьке, нарезали кучу букв из газет, наклеили на конверт и решили, прежде чем идти на почту, чтобы поставить штемпель, взглянуть на Альбинину квартиру, не грабят ли ее. И что же мы увидели? С дверью возился наш домовый слесарь дядя Веня. Альбина стояла у него над душой.

— Здрасьте, Альбина Федоровна! — сказали мы хором.

— Вот, девочки, меняю замки, а то, похоже, кто-то сегодня ночью был у меня в квартире!