Михаил Панов - Занимательная орфография

Она еще больше удивилась и говорит:

— Я и говорю: ты…»

Как ни бился рассказчик этой истории, не смог объяснить, что это за буква. Села после девочка книжку читать. Она «бегло, не переводя дыхания прочла:

— Тыкову дали тыблоко.

От удивления я даже на стуле подскочил:

— Что такое? Какому тыкову? Какое тыблоко?..

Посмотрел в букварь, а там черным по белому написано:

«Якову дали яблоко». Вам смешно? Я тоже, конечно, посмеялся. А потом говорю:

— Яблоко, Иринушка! Яблоко, а не тыблоко!

Она удивилась и говорит:

— Яблоко? Так, значит, это буква «я»?

Я уже хотел сказать: Ну, конечно, «я»! А потом спохватился и сказал:

— Да, правильно. Это буква «ты».».

Почему Иринушка, девочка догадливая и умница, с таким трудом одолевала букву «я»?

Я захотел нарисовать пиктограмму. О том, как Митя шел ко мне в гости. На пиктограмме я и себя показал — усатого, толстого.

Вот моя пиктограмма:

— А это кто? — спрашивают у меня, указывая на последнюю картинку.

— Я!

— Ты?

Знак пиктограммы может (и даже должен) читаться так: если один говорит: этот знак — я, то другой должен его прочесть: это знак — ты. Пиктограмма не связана со словом «я», не связана со словом «ты», а связана с самим предметом или лицом.

Девочка к букве подошла так, будто это пиктограмма. Как будто буква «я», минуя язык, обращена прямо к действительности: для нее «я» обозначает конкретное лицо. Вот этого дядю.

Ученые говорят: в онтогенезе повторяется филогенез. То есть каждый человек проходит в своем развитии те ступени, которые прошло все человечество (или даже все живые существа). В истории каждого человека повторяются, хотя и очень изменчиво, история рода человеческого.

Пиктография, иероглифика, буквенное письмо — три ступени в развитии письма, в развитии культуры. Может быть, в жизни человека, в его детстве, есть такое время, когда ему ближе пиктография, чем мир букв? Не потому ли девочка, умница, внимательная и усердная, букву приняла за иероглиф?

(Вы, пожалуй, скажете: пиктография — это письмо картинками. А разве «я» — картинка? Отвечаю: пиктография включает и некоторые некартинки, условные знаки. Об этом говорилось. Главное в пиктографии — то, что она прямо обращена к миру, минуя язык.)

А то еще есть иероглифы. В древнем Египте была иероглифическая письменность, вот такая:

В Китае и до наших дней пишут иероглифами. Вот так:

Каждый иероглиф передает слово или часть слова. Это письмо уже связано с языком: слова в разных языках разные. Не зная китайского языка, китайские иероглифы не прочтешь.

У нас тоже есть иероглифы. Ну-ка, прочтите: 1, 2, 3, 4, 5, 6… Каждый прочтет так: один, два, три, четыре, пять, шесть… Знак «6» читается: шесть , и только так. Он соответствует слову шесть . Никто, видя 6, не прочтет: три плюс три , или шестерюшка, шестерога, шестишечка . Знак «6» соответствует одному-единственному слову [2] А кто-то взял да и прочел: единица, двойка, тройка, четверка, пятерка, шестерка… Этими словами называются сами знаки. Вот такой иероглиф: 6, кривая линия с петлей внизу, называется шестерка . Тот, кто прочел: двойка, тройка и т. д., назвал сами знаки. А ведь просьба была: не «назовите эти знаки», а «прочтите их», то есть превратите в слова, которые они обозначают. .

Это иероглиф.

Цифры отличаются от других иероглифов тем, что они интернациональны. Русский, видя «6», скажет: шесть , англичанин — six [сыкс], немец — sechs [зекс], но смысл этих слов один. В каждом языке знаку «6» отвечает одно слово, четко закрепленное за этим знаком. (Вы помните: пиктограмму можно раскрасить разными словами.) Но сами-то цифры — конфигурации, линии — во многих языках одни и те же.

Это редкий случай иероглифов-интернационализмов.

Даны два числа: пять тысяч девятьсот тридцать семь и шестьсот восемьдесят девять. Сложите их, но не употребляйте цифр! И не только писать их нельзя, — и в уме не представляйте их написанными! Сложите, представляя их в буквенном облике…

Думаю, вам это не удастся. Чтобы сложить два числа (тем более — умножить или разделить), нам необходима цифра. Реально написанная или «написанная» в уме.

Очевидно, для обозначения чисел на письме цифра, т. е. иероглиф — основной знак, она здесь главнее буквы.

Цифры (так называемые «арабские») пришли к нам давно. Изобретены они много веков назад. А сейчас создаются где-нибудь новые иероглифы? Ну, не сейчас, а вообще — в наше время? В XX веке?

В двадцатые годы нашего века чукотский пастух Теневиль изобрел иероглифическое письмо. До этого чукчи вообще не знали письменности. Теневиль был гениальный изобретатель: он догадался — сам, без подсказки со стороны, не зная о других письменностях, что можно слово обозначить линией, знаком; летучее, животрепещущее, неуловимое слово — поймать, пригвоздить, заставить жить долго… с помощью кривых линий.

Иероглифы у Теневиля были такие.

Они обозначают: 1. Отец. 2. Мать. 3. Сын. 4. Маленький. Тайный. 6. Вороватый. 7. Я. 8. Мой. 9. Наш. 10. Еда. 11. Бояться. 12. Сделал. 13. Действительно. 14. Вверх. 15. Теперь. 16. Еще нет. 17. Нет. 18. После того.

Некоторые иероглифы похожи на рисунки; они близки к пиктограммам. Такое начертание имеют знаки, предназначенные для понятий: тарелка, стакан, чайник, блюдце, банка с керосином или жиром. «По-видимому, по отношению к этим чужим малознакомым предметам мышление Теневиля оказалось не в силах подняться до условных начертаний, и он ограничился просто пиктографическим изображением» [3] Богораз В. Г. Луораветланский (чукотский) язык. — В кн.: Языки и письменность народов Севера. М. — Л., ч. III, 1934, с. 9. .

Однако письмо Теневиля — иероглифическое, не пиктограмма: каждому знаку соответствует слово; иногда — два слова, но все равно эта связь закреплена, постоянна, ее не надо угадывать — ее надо знать. (Пиктография часто требует, чтобы ее знаки угадывали и обозначали словами по своему выбору.) И большинство знаков у Теневиля — не картинки, а условные кренделя.