Валерий Губин - Я познаю мир. Философия

Животные, особенно высшие, близко стоящие к человеку на эволюционной лестнице, проявляют чудеса сообразительности, заставляющие подозревать, что они обладают сознанием. Когда-то Декарт в шутку писал, что обезьяны умеют говорить, но скрывают это, чтобы их не заставили работать. Собаки в лаборатории физиолога Павлова различали 16- и 18-гранник, обезьяны выдерживали сложнейшие тесты на сообразительность. Интересен факт: обезьяна открывала края, пила воду, мыла руки и лицо, но ни одну обезьяну не смогли научить закрывать кран. С точки зрения обезьяны, это, видимо, совершенно бессмысленное занятие.

Фантастической проницательностью, недоступной для человека, обладают коты. Когда сибирский крестьянин ушел на войну, на следующий день ушел в лес его кот. Через четыре года кот вдруг вернулся и на следующий день пришел с войны хозяин.

Дельфины часто ведут себя так, словно обладают сознанием — легко дрессируются, быстро научаются понимать словесные команды и даже спасают тонущего человека.

Пчела подлетает к улью и исполняет над ним в воздухе очень сложный танец, глядя на который остальные пчелы знают, куда им лететь, где находятся нужные им для сбора меда растения.

Можно сказать, что разум, сознание являются как бы потенциальной, до конца не проявленной возможностью мира насекомых, птиц, животных. И только у человека она раскрывается в полной мере, и человек начинает жить прежде всего разумом. Его чувства гораздо слабее, чем у животных, но такая интенсивность ему и не нужна. Волк чувствует волчицу по запаху за несколько километров — человеку такой нос ни к чему. Зато его чувства гораздо более избирательны и усилены мыслью.

Мы слышим в узком диапазоне частот (не слышим, к примеру, ультразвука); мы видим в очень узком диапазоне спектра (не видим в инфракрасном и ультрафиолетовом свете) — но мы изобрели с помощью своего разума такие приборы, которые слышат и видят там, где бессильны человечески» глаза и уши. Когда человеку нужно было летать, у него не выросли крылья — он изобрел самолет.

Однако человек на самом деле унаследовал все богатство животных чувств, просто ему в нормальном состоянии они не нужны потому как бы приглушены, подавлены. Хотя есть люди, у которых они развиты точно так же, как и у животных (как правило, хотя и необязательно, это люди с подавленным или несколько расстроенным разумом). Речь идет о так называемых экстрасенсах, то есть о сверхчувствительных людях.

Много лет назад о них был снят фильм «Семь шагов за горизонт», там есть кадры, на которых человек о завязанными глазами ведет машину по улица, а рядом о ним другой человек смотрит на дорогу, положив руку на спину водителю. И тот, чувствуя спиной мельчайшие движения мускулов на руке (когда нужно поворачивать, смотрящий непроизвольно подает рукой влево, нужно тормозить — рука подается назад и т. д.), довольно ловко ведет машину по улице.

Тот же фокус происходит на эстрадных представлениях экстрасенсов, когда кто-нибудь из зрителей прячет в зале мелкий предмет — булавку или запонку. Экстрасенс берет спрятавшего за руку и довольно быстро подводит его к тому месту, где спрятана вещь. Он тоже чувствует мельчайшие движения руки, хотя утверждает, что будто читает мысли другого человека.

Среди экстрасенсов очень много шарлатанов, но есть люди, поражающие своими фантастическими и необъяснимыми способностями. Они могут диагностировать больного. Проводя близ его тела руками, они могут сказать, какой орган сейчас болит, и очень часто диагноз подтверждается.

Так что, хотя человек и далеко ушел от животных с помощью своего разума, все богатство чувств и эмоций животного мира живет в нем и, возможно, служит необходимой основой для развития сознания. Что касается животного мира, то относительно многих его представителей, видимо, можно говорить о наличии у них предсознания.

Можно выделить три стороны сознания: предметное сознание (то есть сознание, направленное на мир окружающих нас вещей, предметов, событий); самосознание (сознание, направленное на самого себя, все время осознающее самое себя как нечто иное, чем весь остальной мир); и сознание как поток непосредственных переживаний. Первые две стороны сознания относятся к тому, что в философии всегда называлось духом. Третья сторона часто называется хорошим и простым словом — душа.

В предметном сознании и самосознании мы имеем дело с идеями, понятиями, с моделями окружающего мира, с представлениями о самом себе (вспомните об образе самого себя у каждого человека). В духе человек возвышается над природой, создает второй идеальный мир, познает законы Вселенной и может на основании этих законов строить машины, возводить дома, посылать в космос ракеты.

Что касается души, то она занимается совсем другим делом. Душа, ее глубина и развитость делают человека живым. В принципе, познавать мир, развивать цивилизацию может и искусственный интеллект, мыслящая машина, И если бы человек не имел души, он и был бы такой машиной. Душа — нечто более значительное и глубокое в человеке, чем дух. Дух (и предметное сознание, и самосознание) — словно листья и ветви дерева, душа — его корни.

В глубине человеческого сознания течет, словно невидимая и вечно изменчивая река, поток душевных переживаний. Душевная жизнь подобна мелодии, которая все время меняется от каждой новой ноты. Каждое новое впечатление откладывается в нашей душе изменяя весь ее настрой. Сознание никогда не возвращается в прошлые состояния, потому что тянет за собой все прошлое; все, что бы ни случилось с человеком, откладывается в его памяти, и, попадая в точно такую же ситуацию (приходя в один и тот же класс, к тем же самым ученикам и учителям, на те же уроки), человек каждый раз — уже другой, у него больше опыта, больше переживаний, больше впечатлений и т. д.

Поток душевных переживаний имеет свое внутреннее пространство и время, свои пространственные и временные горизонты, благодаря которым мы можем познавать пространство и время окружающего мира.

Например, каждое переживание имеет будущий и прошлый временной горизонт, то есть каждое переживание как бы «оттеняет» себя, бросает тень в прошлое и будущее. Мы слушаем музыку, и в каждый данный момент мы слышим только одну ноту или аккорд, но на самом деле слышим мелодию, потому что прозвучавшие звуки еще слышны каким-то образом в нашей душе, а те, которые вот-вот мы должны услышать, уже каким-то образом звучат. И потому все это связывается в единую мелодию.

Точно так же обстоит дело и с речью. Когда вы слушаете учителя, вы в каждый миг слышите один произносимый слог: но вы слышите речь, потому что еще звучат в сознании прошлые слова, и, когда учитель произносит первый слог, вы уже, как правило, знаете, какое слово он скажет. Иначе произносимые звуки не сливались бы для нас в осмысленную речь.