Алексей Владимиров - Летучие пленники

Но бывает и так. Поднесет человек к носу нитробензол и скажет: «Пахнет горьким миндалем». А другой отмахнется: «Не чувствую никакого запаха!» Он и правда не чувствует. Обычно острота обоняния передается по наследству.

Случается, человек не чувствует запаха по другой причине. Запах йода, например, затухает под действием запаха укропного или эвкалиптового масла. Запах йода и камфары взаимно уничтожают друг друга.

Человек может не ощущать запаха и потому, что привык к нему, «принюхался».

Не полагаясь на свой нос, шахтеры брали раньше в забой клетки с канарейками. Эти птицы удивительно остро чувствуют присутствие в воздухе рудничного газа. Еще задолго до того, как его количество станет опасным для человека, птахи впадают в обморочное состояние.

Зато нос, «уставший» от одного запаха, особенно остро воспринимает другой. Часто тут и расстояние не помеха. Запах американского кактуса, например, человек чувствует примерно за километр.

А вот понравится ли человеку запах, заранее сказать трудно. Одному кажется приятным запах дегтя. Другой недолюбливает запах роз. Одному кажется привлекательным запах острого сыра. Другой, едва ощутив его гнилостный запах, брезгливо морщится. О вкусах не спорят. Но и вкусы со временем меняются. Вряд ли кто-нибудь в наши дни станет наслаждаться дымом от жженого сахара. А некогда этот запах считался приятным.

Так или иначе, запахи обступают человека со всех сторон. Все имеет свой запах. Только что выглаженная рубашка и кожаный портфель. Разогретый солнцем асфальт и яблоко. Металлическая стружка и столярный клей. Сдобный пирог и типографская краска. Запах — неотъемлемое свойство чуть ли не каждой вещи, каждого предмета.

Правда, не все обладают достаточно острым обонянием.

Но его можно развить. И человеку откроется множество оттенков запаха, ускользавших раньше.

Конан-Дойль вложил в уста своего героя много верных наблюдений. Но на этот раз ошибся. Человек без труда различает несколько тысяч запахов. А специалист, создатель душистых составов, кулинар — более десяти тысяч.

С древнейших времен люди пользовались веерами. Иногда их украшала тонкая резьба. Иногда — замысловатый узор. А в Индии и Вьетнаме веера имели к тому же и нежный аромат. Не потому, что веера пропитывали каким-нибудь душистым составом, — пахло сандаловое дерево, из которого их делали.

Во всех концах света были известны изделия из древесины сандала и сандаловое эфирное масло. Издавна ввозили его и в нашу страну. До недавнего времени без привозного сандалового масла нельзя было обойтись.

Обширные плантации душистых растений, которые появились в Молдавии, на Кавказе, в Средней Азии, тут не могли помочь. В наших краях сандала не вырастишь.

Но крепла и развивалась химическая наука. В лабораториях ученых стали создаваться искусственные ароматы. Там родилось и вещество, обладающее сладковатым запахом сандалового масла, — сандалидол. Сырьем для него послужил скипидар и гваякол — продукт сложной переработки каменноугольной смолы.

Впрочем, это было лишь началом.

Если гваякол заменить ортокрезолом — его тоже выделяют из каменноугольной смолы, — то получится прозрачная маслянистая жидкость с запахом кедрового масла. Ее назвали кедролом. Это вещество с успехом заменило дорогое натуральное кедровое масло.

Но и это не все.

При взаимодействии кедрола с кислородом образуется мустерон — вещество, воссоздающее аромат мускуса.

Как с каждой выдвинутой палочкой веера открывается новый узор, так новое вещество приводило к созданию нового аромата.

Запах нефти обычно называют «тяжелым». Но нефть — союз множества химических соединений. Чуть не каждое из них в свою очередь становится сырьем для получения различных веществ.

Запах лимона…

Вещества, обладающие им, очень нужны. Для того чтобы их было вдосталь, плодами лимонного дерева не обойдешься. Да и нет в этом необходимости. Достаточно заполучить цитраль — вещество, определяющее запах лимона.

Оказалось, что цитраль входит в состав некоторых природных эфирных масел. В том числе масла кориандра — растения с ребристым стеблем и шаровидными плодами. Масло получают из его семян.

Правда, кориандр — капризное растение, возделывание его стоит немалого труда. Да и на долю цитраля в кориандровом масле приходится лишь сотая часть. И извлечь ее мудрено. Однако до поры до времени приходилось с этим мириться. Другого способа добыть цитраль не было.

Но цитраля требовалось все больше и больше. Вещества с лимонным запахом не хватало.

Нежданное подспорье пришло из лабораторий ученых. Был открыт способ получения искусственного цитраля. А сырьем для его создания послужил газ изопрен — дешевый продукт переработки нефти…

Эфирное масло ириса издавна высоко ценилось. И потому, что запах его нежен и благороден, и потому, что трудно доставался. Масло добывают из корневищ растения. Причем корни нуждаются в длительной предварительной обработке. И чистить их надо, и сушить…

Килограмм ирисового масла стоил примерно столько же, сколько легковой автомобиль.

Конечно, заманчиво было найти способ получения ирона — вещества, определяющего запах ириса. Но более полувека это не удавалось. Все предложенные способы оказывались либо чересчур сложными, либо слишком дорогими.

И тут помогла нефть. Опять изопрен — тот самый газ, из которого получают искусственный каучук. На его основе стали создавать и искусственный ирон.

Запах розы…

Впервые его воспроизвел бетафенилэтиловый спирт. Затем дециловый альдегид. Потом нониловый спирт. Наконец, гераниол.

Запах становился все совершеннее, приближаясь к нежному аромату цветка. Но сырье оставалось дорогим. Способ получения — сложным.

И на этот раз выручила нефть. Производство душистых веществ с запахом розы из нефти оказалось наиболее удобным.

В «тяжелом» запахе нефти таился и аромат ландыша, и фиалки, и гелиотропа. И это еще далеко не все пахучие дары нефти. Пройдет время — еще более пышным и разнообразным станет нефтяной букет.

Утром у всех времени в обрез. Одни спешат на работу, другие — в школу. Но не поэтому не обращают внимания на запахи, доносящиеся из столовой. Уж очень они привычны. Так привычны, будто сами собой появляются.